Отныне и навеки - Софи Лав

– Хорошо, – сказала девушка, широко улыбаясь. – Я посмотрю, что у нас есть.

Она собиралась направиться в магазин, когда вдруг замерла.

– Слушай, это все вещи для спальни. Это…

– Для гостиницы? – Эмили улыбнулась и вскинула брови. – Ага.

– Это так круто! – воскликнула Серена. – Ты на самом деле собираешься это сделать?

– Ну, – сказала Эмили, – для начала мне нужно получить разрешение, что значит, что нужно посетить городское собрание.

– О, пф, это будет легко, – сказала Серена, отмахиваясь. – Это значит, что ты не вернешься в Нью-Йорк?

– Сначала мне нужно получить разрешение, – повторила Эмили слегка более напористым тоном.

– Поняла, – сказала Серена, щелкая пальцами. – Сначала разрешение.

Она улыбнулась и вышла. Эмили улыбнулась сама себе, радуясь, что хотя бы один человек, кажется, на самом деле хочет, чтобы она осталась в Сансет-Харбор, и не только из-за прибыли, которую она принесет городу, но потому что Эмили ей нравится.

Она подошла к ящику с дверными ручками и принялась их осматривать. У Рико была коллекция, которой позавидовал бы ее отец, хотя вещи Рико были в куда лучшем состоянии. Эмили думала покрасить комнату в пудровый голубой и планировала поставить нежные стеклянные ручки для ящиков.

Пока она рылась в ящике с ручками, сзади послышалось два голоса.

– Стелла говорит, что опять видела его у скал вчера, где он часами катался на своем мотоцикле, – сказал один голос.

Эмили замерла и выпрямилась, чтобы расслышать лучше. Могли ли они говорить о Дэниеле? У него была страсть к мотоциклу, и вчера он отсутствовал действительно долго.

– А в другой день он был на фестивале у пристани, – сказал другой голос.

Эмили почувствовала, как сердце забилось чаще. Дэниел был на фестивале. Конечно, там еще было много людей, но мало кто катался на мотоцикле у скал. Она была уверена, что они обсуждают Дэниела.

– Ты же не думаешь, что он вернулся в город? – спросил второй голос.

– Ну, Стелла вообще полагает, что он никогда и не уезжал, – ответил первый голос.

– Боже, правда? От одной мысли об этом у меня мурашки. Ты хочешь сказать, что он все это время был в старом доме?

– Именно. Стелла рассказала, что услышала от кого-то, будто он был на гаражной распродаже, которую устроила новенькая.

Эмили почувствовала холод во всем теле от этих разговоров.

– Серьезно? О господи. Кто-то должен предупредить ее!

Полностью уверенная, что они говорят о Дэниеле, она вышла из тени.

– Предупредить меня о чем? – холодно спросила она.

Женщины замерли и смотрели на нее, как зайцы, напуганные светом фар.

– Я спросила, – повторила Эмили, – предупредить меня о чем?

– Ну, – начала первая женщина дрожащим голосом, – это Стелла сказала, что видела его.

– Видела кого?

– Сына Мори, забыла его имя. Дастин. Деклан.

– Дуглас, – уверенно поправила вторая женщина.

– Нет, у него более экзотическое имя. Что-то более необычное, – запротестовала первая.

Эмили сложила руки на груди и подняла брови.

– Его зовут Дэниел. В чем дело?

– Ну, – сказала первая женщина, – у него есть некая репутация.

– Репутация? – спросила Эмили.

– Касательно женщин, – добавила она. – Он многим женщинам разбил сердце, этот Деклан.

– Дуглас, – сказала вторая женщина.

– Дэниел, – исправила их Эмили.

Первая женщина покачала головой.

– Его зовут не Дэниел, дорогая. Я не помню имени, но точно не Дэниел.

– Говорю тебе, его зовут Дуглас, – сказала вторая женщина.

Эмили начинала злиться. Она не хотела верить тому, что женщины говорили о Дэниеле, о его прошлом с женщинами, но у нее начали закрадываться сомнения.

– Слушайте, я уверена, что это было очень давно. Люди меняются. Дэниел больше не такой, и я не собираюсь с вами спорить. Не лезьте не в свое дело, ладно?

Первая женщина нахмурилась.

– Не Дэниел! Правда, девочка, я прожила в этом городе намного дольше тебя. Парня зовут не Дэниел.

Вторая женщина хлопнула в ладоши.

– Вспомнила. Дэшиел.

– Точно! Дэшиел Мори.

В этот момент появилась Серена. Она остановилась на полпути, увидев двух пожилых женщин рядом с взволнованной Эмили.

– Мне нужно идти, – сказала Эмили, развернувшись и направившись к выходу.

– Подожди, а как же твой список? – крикнула Серена, но Эмили уже исчезла.

Оказавшись на свежем воздухе под лучами весеннего солнца Эмили наклонилась и стала часто дышать. Она почувствовала, что подступает истерика. В голове роились мысли. Хоть она и знала, что женщины были просто сплетницами, ее задело то, что они сказали, как они были уверены касательно имени Дэниела, касательно его непорядочных отношений с женщинами в прошлом. И хоть Эмили сблизилась с Дэниелом мысленно, физически и духовно, она вдруг с ужасом осознала, что на самом деле ничего о нем не знает, ведь, как ни крути, нельзя полностью знать другого человека. Ее отец преподал ей этот урок. Если любящий семьянин смог бросить семью и никогда не вернуться, парень, которого она знает несколько месяцев, запросто мог солгать о своем настоящем имени.

Как и о своих намерениях.

Эмили быстро ехала домой, с трудом видя дорогу из-за накатившихся слез. Он не хотела слишком бурно реагировать, но у нее на самом деле не было другого выбора. Дэниел солгал ей о самой важной части его жизни – своем имени. Какой человек способен на такое? Даже если он изменил имя, потому что ненавидел или стеснялся его, Эмили не ожидала, что такое всплывет в разговоре. Она не использовала свое полное имя, Эмили Джейн, но она говорила об этом Дэниелу, и даже тогда, в том разговоре Дэниел не удосужился сказать ей. Поэтому у нее сложилось впечатление, что он намеренно скрывает от нее свою личность.

А если он солгал ей об этом, возможно, то, что женщины говорили о череде разбитых им сердец, также может быть правдой.

Подъехав к дому, Эмили увидела во дворе Дэниела, направляющегося к кустарникам. Он обернулся и нахмурился, услышав звук быстро приближающегося автомобиля и резкий скрип тормозов, когда она остановилась. Кое-как припарковав машину под необычным углом, она выпрыгнула с пассажирского сидения, не заглушив двигатель и оставив дверь нараспашку, и помчалась в сторону Дэниела.

– Кто ты? – закричала она, колотя его кулаками в грудь.

Дэниел отпрянул, явно шокированный и сбитый с толку.