Лики смерти - Наталья Берзина

Вьюн тогда научил его многому. Главным стало – никогда не прощать обиды. Даже когда за разбой Слон попал на взрослую зону, где его тут же попытались опустить, всколыхнувшаяся где-то внутри ярость позволила не только вырваться из лап насильников, но и уложить двоих, причем одно насмерть. Конечно же срок добавили, зато вышел из тюрьмы Слон не только матерым рецидивистом, но и полностью отмороженным, одним из тех, для кого чужая жизнь не стоила и ломаного гроша. Сколотить бригаду не составило большого труда, тем более что Ларка, как оказалось, работает в ментовке. Познакомился он с ней в кабаке, где весело проводил время с девками. Она сразу приглянулась Слону, яркая, вызывающая, и главное – не б… с виду.

Впрочем, впечатление оказалось обманчивым. Ларка любила только деньги и за них оказалась способной вытворять такое, что Слону даже и не снилось. Что и говорить, он тогда повелся. Но жалеть о том, что связался с ней, не стал. Даже когда она предупредила его, что никогда не приедет к нему на свиданку. А отсидка, на этот раз за вымогательство, была уже не за горами. На удивление, срок он до конца не отсидел, нежданно-негаданно попал под амнистию. То ли недоглядели, то ли решили, что хватит Слону париться на нарах, но вернулся он в город уже через два года вместо положенных семи. Бригада к тому времени уже была в чужих руках, но с этим Слон разобрался быстро. Кого-то посадили на пику, кто-то подавился свинцом, а один вообще умудрился утонуть в собственной ванне, и власть опять вернулась к Слону. Теперь в городе появился Вьюн. Слон жаждал крови и хотел получить ее немедленно. Пацаны, вызванные им, уже шарили по подземелью, разыскивая беглеца. Подмога собиралась со всего города. Слон приказал всем собраться в бастионе. Только пятерка Брюса во что-то вляпалась и теперь ковыляет сюда, таща с собой двух подранков. Ну ничего, пусть приползут, Слон ввалит им так, что жить не захочется, сам станет рвать на куски.

Голова раскалывалась, словно по ней били и били отбойным молотком. Слон отхлебнул еще водки и перешел к другой бойнице, отсюда открывался вид на крепость. Где-то там, в подземельях, затаился Вьюн. Пацаны его ищут. Только бы не ушел через какой-нибудь неизвестный лаз.

Из пролома высунулась голова Пацука.

– Слон, мы его не нашли. Там калидоров этих тьма, все не облазить!

– Коридоров! Грамотей хренов! – рявкнул Слон и снова поморщился. – Ищите, сейчас еще пацаны подтянутся. Чтоб вам, уродам, веселее было. Найдите мне его, мало вам, что он Челу, как кабана, зарезал? Вон, посмотри на Фила! Он уже никто, скоро откинется. Если не отыщете, я вас всех в этих подземельях похороню!

Голова Пацука исчезла, и Слон, сделав добрый глоток, снова размотал уже согревшуюся тряпку.

Утром Лара отправилась на пожарище. Надежда на то, что именно сейчас, когда устранены конкуренты, она отыщет спрятанные сокровища, росла с каждым часом, с каждой минутой. Подготовилась она основательно, даже портативный металлоискатель взяла на работе. Что из того, что металлоискатель золота не ищет? Клад явно будет содержать в себе и другие металлы. Дело оставалось за малым – найти и перепрятать. С нескрываемым волнением Лара приближалась к железной дороге. Вот сейчас она спустится по узкой тропинке, перешагнет через сверкающие в лучах восходящего солнца рельсы и, пройдя вдоль невысокой насыпи, взберется, преодолевая заросли бузины и сирени, на высокий косогор, а там… Джипа соперницы на месте не было. Но это ни о чем не говорило, могли угнать или эвакуировать. Поваленный забор свидетельствовал только о том, что пожарные не стеснялись в действиях, плохо было лишь то, что дом стоял. Обгоревший, с провалившейся местами крышей, с черными от копоти стенами, стоял. Лара надеялась на то, что от него останется намного меньше, увы, ничего не поделаешь. Собрав металлоискатель, она приступила к поискам. Собственно говоря, Лара не представляла, что именно ищет, просто надеялась, что обнаружит золото и серебро. Первым делом она решила обследовать сам дом. Отвратительно горький запах пожарища раздражал, вызывал тошноту. Удивительно, но угли костра пахнут совершенно иначе.

Она вошла через выбитую дверь. Мокрые разбросанные обгорелые тряпки, следы огня на стенах, сорванные обои, закопченный, тронутый пламенем потолок. Едва щелкнув тумблером, Лара тут же сорвала наушник. В ушах звенело от писка зуммера. Оно и понятно, здесь фонило абсолютно все. Газовая плита, холодильник, разбросанные кастрюли. Снизив чувствительность до минимума, Лара прошла в комнату, в которой устроила поджог. Заваленный обгоревшими дровами лаз в подвал так и остался закрытым. Это обстоятельство обнадеживало. Даже если внучка старухи жива, то только до поры до времени, что касается ее мамаши, если Влад отказался, пусть для него будет хуже, все сделает Слон. Уж у него рука не дрогнет! За небольшую сумму он вырежет не только прямых наследников, но и добрую половину города. В свое время он здорово выручил Лару, да и после к нему не раз приходилось обращаться за помощью. То, что Слон уголовник, как ни странно, не оттолкнуло Лару, скорее наоборот. Сознание того, что она, судмедэксперт, время от времени делит постель с рецидивистом, придавало особую остроту ощущениям. Лара по своей сути была натурой страстной, и всю жизнь ее влекло к сильным неординарным личностям. Впрочем, случались в ее жизни и мужчины поскромнее, но с отменными сексуальными данными. Обычно они появлялись в ее судьбе ненадолго. Бурный непродолжительный роман и расставание. Правда, избавляться от середнячков оказалось значительно труднее, чем от более решительных партнеров. В таких случаях выручал тот же Слон. Таким недостатком, как ревность, он абсолютно не страдал, зато надавать отлученному от тела любовнику – для него было просто в удовольствием. Зато в какую феерию после превращалась ночь с ним! Сегодня Лара рассчитывала на очередной бурный секс. Не зря же, в конце концов, она обратилась в очередной раз за помощью. От Влада пришла пора избавляться, последнее время он стал вести себя по меньшей мере странно. Отказался помочь в поисках сокровищ, не захотел прибить эту сучонку внучку, да и вообще стал другим. Когда она с ним познакомилась, Влад вел себя иначе. Там, на перекрестке, она сразу заметила забрызганный грязью «мерседес» и не преминула воспользоваться ситуацией. Жаль только, что каблук и впрямь сломался, ну ничего, на следующий день благодарный вновь приобретенный любовник отвалил на покупку нового пальто и обуви столь значительную сумму, что можно было одеть не только Лару, но и еще пяток модниц. Влад оказался удивительно щедрым любовником. Рядом с ним Лара смогла себе позволить многое из того, о чем раньше только мечтала, да и в постели он оказался весьма неплох. А уж когда она по привычке навела о нем справки, желание наброситься на него и завалить в постель стало неотступным. Жаль немного, что последнее время он поостыл к ней.

«Ничего, Слон с ним разберется!» – злорадно думала Лара, обследуя комнату металлоискателем. Никаких подозрительных звуков не было в наушнике. В следующей комнате Лара снова ничего не обнаружила. Злая донельзя, она топталась по обгоревшим вонючим тряпкам. Кроссовки давно превратились в нечто совершенно непотребное, на голубых джинсах там и сям красовались малоаппетитные грязные пятна.

Лара, обойдя по широкой дуге разложенный ею вчера возле печи костер, вышла из комнаты. Она знала, что единственное место, оставшееся необследованным в доме, – комната, в которой жила старушка. Толкнув ногой запятнанную сажей дверь, она вошла в почти нетронутую огнем комнату. Старенький шкаф слева, за ним в ряд нелепая, древняя как мир, железная никелированная, непривычно высокая кровать, заваленная старушечьими тряпками. Забросив на плечо, словно ружье, металлоискатель, Лара обвела взглядом комнату. Непередаваемый отвратительный запах заставлял задерживать дыхание. Меньше всего на свете Ларе хотелось здесь оставаться. Слишком многое напоминало точно такую же материнскую комнату. После ее смерти Лара почти полностью перестроила дом. Воспоминания, черные и мерзкие, липкие как смола, долгие годы преследовавшие ее, нахлынули вновь. Гадкой влажной холодной лапой сдавили горло. Перед глазами снова появилось лежащее на столе изуродованное тело сестры. За несколько месяцев бродячие собаки не только слизали жир с рук и лица, но и сожрали их, превратив некогда изящную головку девушки в обезображенный, почти лишенный тканей череп. Такое, разумеется, опознать никто не смог, даже сама Лара не узнала бы сестру никогда, если бы не была твердо уверена в том, чье именно тело лежит перед ней.