Священное воинство - Джеймс Рестон

На другой день после свадьбы Исаак Комнин обратился к Ричарду с просьбой о мире. Встреча короля и императора произошла на равнине за пределами Лимассола. Ричард снова проявил себя как устроитель блестящих церемоний. Он был в самых роскошных королевских одеждах и восседал на мощном испанском коне, причем седло было украшено золотыми блестками, конский чепрак — также декорирован золотом, и даже шпоры Ричарда были золотыми. На поясе короля висел огромный меч с золотой рукоятью. Он носил ярко-красную шляпу, расшитую изображениями животных и птиц, а в руке держал скипетр, знак королевской власти. Это было впечатляющее зрелище. Исаак при виде такого величественного властителя тут же поклялся ему в вечной верности. Он смиренно обещал послать в Палестину сто рыцарей, четыреста всадников и пятьсот пехотинцев, а также предложил к услугам крестоносцев все замки на своем острове. Он уплатил штраф за кражу кораблей и сокровищ — двадцать тысяч золотых марок и предложил в заложники свою единственную дочь.

«Милорды, — обратился Ричард к своему совету, — вы — моя опора. Не наносит ли этот мир урона вашей чести? Если он вас устраивает, будем считать, что он вступил в силу».

«Он нас устраивает, государь, — был ответ. — Это почетный мир».

Итак, мир вступил в силу и был скреплен поцелуями. Король воротился в Лимассол полностью удовлетворенным и даже вернул Исааку его шатер.

Но следующей ночью совершилось вероломство, подобное тому, которое произошло на Кипре в более позднюю эпоху (история Отелло и Яго). К Исааку явился некий рыцарь, заявивший ему, что английский король-де заключил мир только из притворства, а на деле он собирается той же ночью взять императора в плен и заковать в цепи. Комнин же еще со времени своего европейского плена панически боялся цепей. Этот рыцарь, Яго эпохи крестоносцев, был в тайном союзе с королем Филиппом и хотел, чтобы Ричард задержался на Кипре, занимаясь бессмысленной борьбой, а Капетингу в отсутствие соперника досталась бы вся предполагаемая боевая слава на Святой земле. Исаак тайком бежал из своего шатра, установленного на месте переговоров, в Фамагусту, а оттуда сообщил Ричарду, что передумал заключать мир и продолжает войну против иностранных захватчиков.

Возможно, Ричард втайне желал, чтобы император изменил решение именно таким образом. Теперь у английского короля был предлог, чтобы покорить весь остров и завладеть его богатствами. К тому же Кипр был расположен не очень далеко от Палестины и мог стать прекрасным плацдармом для армии Ричарда. Бедный остров! Теперь речь шла о похищении не Афродиты, а ее родины. Кипр, кажется, всегда был обречен становиться чьей-то добычей, одни видели в нем житницу, другие — стратегическую крепость. Сами же его жители и на этот раз ничего не выиграли. Более того, если верить монаху Неофиту, «высшим силам было угодно прогнать собак, чтобы их место заняли волки».

Ричард начал охоту на императора. Часть своего флота он послал на запад, в обход Пафоса, в Кирению с приказом присоединять к себе все встреченные по дороге корабли, а сам с другой частью отправился в сторону Фамагусты, велев королю Ги с армией также отправляться в Фамагусту по суше. После взятия султаном Акры город-крепость, одну из башен которой впоследствии прозвали «башней Отелло», превратился в один из важнейших портов Восточного Средиземноморья. В Фамагусту переселились многие жители Акры после ее взятия мусульманами. Здесь был лучший на Кипре порт, и сюда съезжались торговцы из Европы, Азии и Северной Африки.

Узнав о том, что флот Ричарда подходит к городу, император Исаак, пораженный проворством англичан, бежал из Фамагусты на Месаорийскую равнину в глубине острова, в край лугов и оливковых рощ. К северу от нее возвышались Киренийские горы, где у Комнина имелись три огромных замка — Буффавенто, Дьедамур и Кантара.

Прежде чем отправиться в погоню, Плантагенет ненадолго задержался в Фамагусте. Между тем Филипп Август решил навести справки о делах своего союзника. Он прислал епископа Бовийского и своего коннетабля, чтобы узнать, когда же Ричард прибудет на помощь жителям Святой земли. Филипп сообщал, что у него все готово к осаде Акры, но он не начнет ее до прибытия союзника. Встреча с посланцами французского короля прошла напряженно. Они едва ли не обвиняли короля в медлительности и нерадении. Что Кипр имеет общего с Палестиной? Не забыл ли английский король о своей цели? Как заметил один из поэтов того времени, «говорилось и такое, что нельзя здесь повторить». Ричард сдержал свой гнев и объяснил послам, что он не может не воздать здешнему негодяю правителю за его оскорбления.

Между тем Исаак в Никосии пытался собрать остатки своего войска. Императору было нелегко: многие из его людей перебежали к королю Ричарду, и даже гвардия не была вполне надежной. За ужином один из придворных осмелился сказать Комнину: «Государь, я бы советовал помириться с английским королем, чтобы не потерять все царство». Услышав такие слова, император, который в этот момент резал мясо, бросился к возмутителю спокойствия со столовым ножом в руке и отрезал ему нос…

Собрав человек семьсот, Исаак направился на Месаорийскую равнину. Встреча двух войск произошла поблизости от местечка под названием Трематуза. Сражение было коротким и запомнилось современникам прежде всего тем, что Исаак пытался использовать против Ричарда отравленные стрелы, чтобы сразу после этого скрыться с поля боя. Он пустил стрелу, но промахнулся, и ему пришлось действительно быстро уносить ноги в замок Буффавенто, полагаясь на своего прекрасного скакуна. На этот раз король Ричард был вне себя от гнева.

Замок императора считался очень надежным. Он стоял среди скал почти на вершине горы, второй по высоте среди Киренийской гряды. Когда облака, окружавшие замок, рассеялись, Исаак увидел внизу Месаорийскую равнину и свою столицу Никосию, которая теперь была в руках английского короля. Увидел он и английское войско, двигавшееся в направлении северных гор, где стояла его крепость. Гавань города Кирения, где находился один из лучших дворцов императора, также была блокирована английскими кораблями. В этом городе пребывала дочь императора. Она быстро поняла, что сопротивление превосходящим силам противника бесполезно, явилась к королю Ги и опустилась перед ним на колени. Это не могло не растрогать Лузиньяна, тем более что дочь Исаака была очень хороша собой. Он отправил принцессу в Лимассол, где она стала придворной дамой королевы Беренгарии.

Взяв без боя Кирению, Ги с частью войска отправился штурмовать горные замки. Увидев, что вражеское войско приближается к Буффавенто, император бежал из этого замка и отправился в другую крепость, Дьедамур, названную так в честь Купидона; молва связывала ее со сказкой о Спящей красавице. Но ни сказки, ни сам Купидон не могли теперь помочь императору Исааку — даже в этой крепости, которая считалась неприступной: вскоре после битвы на равнине его войско рассеялось. Не надеясь на своих потерявших разум гвардейцев, Исаак отправился на восток к своей последней крепости Кантаре. Но положение его оставалось безнадежным, остатки войска были деморализованы, а противник следовал за императором по пятам. Он попал в окружение на полуострове Карпас, по форме напоминавшем палец, указывающий в сторону Палестины. Здесь стоял известный монастырь Святого Андрея. На мысе, также носившем имя этого святого, куда некогда прибыл сам апостол, посетивший Кипр, император Исаак Комнин попал в плен к англичанам. Ричард наконец завладел желанным гнедым скакуном, которого, в честь его масти, переименовал в Фовеля. Император упал на колени перед английским королем, умоляя, чтобы его не заковывали в железные цепи. Его страх перед цепями был сродни безумию. Ричард велел изготовить для пленника серебряные оковы, после чего плененный Исаак был отправлен на корабле в Маргат, мрачный замок госпитальеров на сирийском побережье.