Забытая комната - Линкольн Чайлд

Логан на секунду задумался.

– Ты имеешь в виду Уилларда Стрейчи?

Олафсон кивнул.

– Он ведь занимается компьютерами, так?

– Верно. Некоторое время назад Стрейчи оказался в центре… э… весьма трагического происшествия, произошедшего здесь, в «Люксе».

Так вот откуда это непонятное ощущение напряженности, подумал Логан, вспомнив свое недолгое пребывание в приемной.

– Рассказывай.

Прежде чем продолжить, директор снова посмотрел в окно.

– Последние пару недель Стрейчи был сам не свой.

– А конкретнее? – спросил Логан.

– Беспокойный. По-видимому, не спал или сильно недосыпал. Раздраженный, что, если помнишь, совершенно ему несвойственно. И еще… – Олафсон снова замялся. – Начал разговаривать сам с собой.

– Неужели?

– Так мне докладывали. Разговаривал негромко, бормотал что-то под нос, но подолгу и временами весьма оживленно. А три дня назад у него вдруг случился нервный срыв.

– Продолжай.

– Потом вспылил, начал нападать на свою ассистентку. – Олафсон нервно сглотнул. – Какая у нас здесь служба безопасности, ты и сам знаешь – можно сказать, одно название, и регулировать такого рода… проявления мы не в состоянии. Кое-как удержали, изолировали в гостевой библиотеке на первом этаже, а потом позвонили девять-один-один.

Логан молчал, ожидая продолжения, но Олафсон поднялся, подошел к стене и отвел в сторону декоративную занавеску, скрывавшую проекционный экран. Потом он выдвинул ящик в той же стене, достал цифровой проектор, подключил к сети и направил на экран.

– Нам обоим – и тебе, и уж точно мне – будет легче, если ты увидишь все сам. – Директор шагнул к стене, щелкнул выключателем и включил проектор.

Некоторое время экран оставался темным. Потом по нему пробежали какие-то цифры. И лишь затем появилась «картинка», черно-белое, немного зернистое при данном уровне увеличения изображение: сигнал поступал с камеры системы видеонаблюдения. По нижнему краю рамки поползла отметка времени и даты. Помещение Логан узнал сразу. Это была, как и сказал Олафсон, гостевая библиотека «Люкса»: роскошно обставленная комната с изысканными канделябрами и кессонным потолком. Три стены были заставлены книгами, четвертая отдана нескольким высоким окнам с такими же, как в директорском кабинете, тяжелыми рамами. Повсюду в этом просторном помещении стояли кресла, оттоманки и банкетки. Библиотека не предназначалась для работы – настоящая, рабочая, находилась где-то в другом месте, и книгами была укомплектована гораздо полнее, поскольку ее создали с иной целью: производить впечатление на гостей и потенциальных клиентов.

В какой-то момент в поле зрения установленной где-то вверху камеры видеонаблюдения появился человек, который расхаживал взад-вперед по дорогому ковру и явно пребывал в состоянии крайнего возбуждения. Он то рвал на себе одежду, то дергал себя за волосы. Присмотревшись, Логан узнал доктора Стрейчи, изрядно постаревшего и выглядевшего лет на шестьдесят – шестьдесят пять. То и дело ученый останавливался и наклонялся вперед, зажимая ладонями уши и как будто пытаясь блокировать некий невыносимый звук.

– Мы поместили его туда, – объяснил Олафсон, – чтобы не навредил ни себе, ни кому-либо еще до прибытия помощи.

Тем временем на экране Стрейчи подошел к двери и принялся дергать ее, что-то при этом выкрикивая.

– Что он говорит? – спросил Логан.

Олафсон покачал головой.

– Не знаю. Боюсь, какой-то бред. Качество аудиозаписи очень низкое, встроенный микрофон имеют лишь немногие камеры видеонаблюдения.

Между тем Стрейчи не только не успокаивался, но и наоборот, возбуждался все сильнее. Он стучал по стенам, выдергивал с полок и швырял через комнату книги. Снова и снова ученый останавливался, затыкал пальцами уши и мотал головой, как поймавший крысу пес. Потом подошел к окну и принялся колотить по нему кулаками, но разбить освинцованное стекло оказалось не так-то просто. Потерпев неудачу, Стрейчи заметался, как слепой, по библиотеке, шатаясь, размахивая руками, натыкаясь на стены и переворачивая столы. В какой-то момент он оказался недалеко от камеры, и голос его стал яснее, но потом Стрейчи отвернулся, отдуваясь и оглядываясь по сторонам. И вдруг затих.

Краем глаза Логан заметил, что Олафсон перестал смотреть на экран.

– Должен предупредить, Джереми, эта часть чрезвычайно неприятная.

Человек на экране снова направился к окнам. Сначала медленно, потом быстрее, решительнее. Подойдя к ближайшему, он попытался поднять раму, но та сдвинулась лишь на несколько дюймов.

Стрейчи перешел к соседнему окну и принялся дергать раму вверх, но и здесь его успех измерялся парой дюймов. Старомодные, с металлическим кантом, рамы были очень тяжелы; кроме того, их десятилетия не чистили и не смазывали.

С третьим окном узнику повезло больше – уже со второй попытки рама поддалась и сравнительно легко пошла вверх. Сначала Стрейчи толкал ее обеими руками, потом приспособился делать это плечом. Логан даже расслышал, как он сопит от натуги. Старания наконец увенчались успехом, и рама поднялась на максимальную высоту: почти на пять футов от подоконника.

Сетки на окне не было, поскольку библиотека находилась на первом этаже, и теперь ученому открылся путь к свободе. Оставалось только сделать еще один шаг. «Так в чем же здесь трагедия? – подумал Логан. – Ну поехала крыша у одного ученого, и что?»

Стрейчи, однако, выпрыгивать из окна не стал, но наклонился, протянул руку к правому краю и как будто нащупал что-то в пазе. Цепь, понял вдруг Логан и, заинтригованный, даже подался вперед. Держа цепь в одной руке, другой Стрейчи совершал какие-то манипуляции с неким предметом, который оставался скрытым от камеры наблюдения.

Потом он поднял руку, и Логан увидел в ней железный противовес, штуковину около десяти дюймов в длину и, по-видимому, довольно тяжелую. Отсоединив противовес от цепи, Стрейчи бросил его на пол. Теперь рама оставалась в поднятом положении лишь потому, что ученый удерживал цепь.

Логан вдруг поежился, словно его коснулось леденящее дыхание страха.

Не выпуская цепь, Стрейчи опустился на колени перед окном и положил голову на подоконник. Логан замер, не отрывая взгляд от экрана и слыша хриплое, прерывистое дыхание.

А потом Стрейчи выпустил цепь из пальцев… С резким пронзительным скрипом, напоминающим гудок поезда, тяжелая металлическая рама ухнула вниз. И даже грохот от удара не заглушил жуткий треск кости. Тело несчастного дернулось, словно от прикосновения оголенного электрического провода. Логан торопливо отвернулся, но еще раньше отрубленная голова улетела в цветочную клумбу под окном библиотеки, а бесстрастный глаз камеры наблюдения зафиксировал густой поток черной крови.

По меньшей мере с минуту мужчины оставались на месте. Потом директор включил свет, убрал в ящик проектор, завесил шторой экран и вернулся к своему креслу.