Я-муары. Откровенные истории блогера - Анастасия Николаева

И не надо мне тут лицемерно воротить нос. Это выстраданное правило на все случаи жизни. Я бы даже могла оформить его в пословицу: «Если дома не посрешь, далеко ты не уйдешь!» Я вообще специалист по выдумыванию народных мудростей. Помню, мой старшенький, ученик первого «А» класса, подкатил ко мне в очередной раз с домашним заданием. А я занята чем-то была, и вообще у меня его палочки и нолики уже полпечени разрушили, лучше бы я пила, чесслово. Так вот это ангельского вида дитя и вопрошает писклявым голоском: «Мамочка, а что такое народные приметы-поговорки, в которых упоминаются животные?» А я, не долго думая, и говорю: «Ну, это, сынок, например так: «Если гуси летят низко – у них видны пиписки!»

Угадайте теперь, чей пример в первом «А» оказался самым популярным? Прости меня, сынок, за свое счастливое детство!

Ну вот, наконец нашел он свой приют уединенного мечтателя и расслабился.

Прошли в зал, успели даже до конца спектакля. Театр, кстати, оказался даже и не театр вовсе.

Вечно, Александр, вы мне какие-то суррогаты навязываете!

Это был клуб, куда хитростью и материальными посулами заманили несколько стареньких артистов, которые, видимо, от организаторов этого действа просто убежать не успели. И вот тихо шелестят они о своем на сцене, а в зале заводская крепкая молодежь (это был заводской клуб) елозит, переговаривается, чем-то булькает из горла, ожидаючи обещанной опосля дискотеки. А мы сидим тихо. Я радуюсь, как та лягушонка из коробчонки, что жива осталась после такого путешествия, а сокровище мое ненаглядное опять носом клюет. Очки у него на носу запотели в тепле, ножки худосочные во сне рефлекторно подергиваются, и такой он на фоне этой грубой активной молодежи милашка! Тихий такой, серьезный, молчаливый. А что, думаю я, есть нечто такое в спящих мужиках!

Вот, например, мой папуля. Придет с работы, поужинает и ляжет на диван газеты просматривать. Глядь – а через минуту уже газеты его просматривают, лежа на его лице. И звук такой уютный из-под газет доносится: хр-хрр-хрррр.

И сразу нам с сестрой так тепло становилось, и радость охватывала, что мы не безотцовщины!

Правда, в школе меня классная руководительница Нина Никодимовна отчитывала: «Николаева, почему твой папа опять спал на родительском собрании?» И грудью так строго на меня выдвигалась. А грудь у нее была, скажу вам! Она, когда вслух читала нам некрасовское: «Сидит, как на стуле, двухлетний ребенок у ней на груди…» – всегда на свою грудь показывала. А на ее-то груди, как на лавке в трамвае, три взрослых мужика усядутся!

Я, конечно, пугалась наездов учительницы и домой плакать бежала.

«Папа, – взываю жалобно, – ты почему опять на родительском собрании уснул и храпел, заглушая Крокодиловну?» А он мне с бесконечной любовью: «А че такова?! Я в класс вошел, а там доска почета лучших учеников, и ты, доча, среди них. Я и уснул от скромности, чтобы, когда тебя хвалить начнут, не слышать».

М-да. Любой психолог вам скажет, что каждая девушка ищет в избраннике отца. Вот и у меня эти два образа – спящей везде худосочной Сашки-букашки и могучего храпуна папахена наложились один на другой, и так хорошо стало! Не знала я еще тогда, что он и на заводе своём на полке для книг, подвешенной на стене, спит. Тогда бы призадумалась. А пока, в плену своих иллюзий, любуюсь я ботинками цвета оранж и мечтаю…

Вот он, краля моя, на защите Родины. Бедная Родина!

P.S. Мужу текст понравился

Да, пазл, из разных кусочков состоит. И в зависимости от того, на какой из них мой взгляд падает, меняется и вся картина. То есть мой муж еще и калейдоскоп. Игрушечка он, короче, моя драгоценная (не надейтесь, эротоманы, пока еще речь о другом. Но будет и на вашей улице праздник!)

Тогда, в театре, если вы помните об этом, верные читатели, мой взгляд притянули оранжевые ботинки – вещь совершенно инопланетная на территории СССР.

На всем пространстве бывшего Союза мужчинам разрешалось носить одежду и обувь только серо-черных-темно-болотных цветов. Остальные оттенки означали крайнее свободомыслие, граничившее с полным противопоставлением себя обществу.

«А он не так уж прост», – решила я. Все, что происходило дальше, я могу объяснить только одним: гипноз! я стала жертвой гипноза!

При чем тут ботиночки? – спросите вы. Очень просто. Помните, гипнотизер, чтобы ввести свою жертву в транс, машет у нее перед носом какой-то блестящей фигней. Роль этой фигни и сыграли ботиночки ослепительного Александра. Смотрела я на них, смотрела, и как-то начало мне все вокруг нравится.

И чудесная винтажная карета, ожидающая нас у входа в этот храм искусства. И прынц мой брюнетистый, полный тишины и мужского достоинства. Поэтому после спектакля безропотно влезла я в проржавевший Запор, сложилась телом согласно инструкции, и мы без приключений вернулись к месту отправки.

Выпихнув галантно меня из машины (самостоятельно вылезти из накренившегося запорожца было трудновато) и прощально сверкнув очками, мой спутник исчез в темноте. Ни тебе прощального поцелуя в щечку, ни слов о будущих встречах. Неужели этот Плюшкин презрел меня за порчу его креслица драгоценного?

Печально и безутешно смотрела я в темноту, откуда еще долго доносились бравурные звуки его волшебной выхлопной трубы. И я, как крыса за волшебной дудочкой Нильса, была готова бежать в ночь за этими чарующими звуками, разрывающими тишину города.

Но, знаете ли, девичья честь – это вам не фунт изюма. Я уже научилась неплохо ее защищать, давая по лбу и другим слабым местам приставучим ухажерам. А тут сплошные непонятки. С одной стороны, он уже два раза спал рядом со мной. С другой – даже за руку не подержал. Мозг мой кипел (может, не мозг? – о, моя юность! о, моя неопытность!)

Пришлось возвращаться в родное гнездо на четырнадцатом этаже. Папа с мамой никогда не расспрашивали меня о моей личной жизни… Просто я все всегда рассказывала сама, вот, как вам, например. Вообще-то с мамой было трудно говорить на всякие темы, касающиеся личных отношений.

Вот, к примеру, рассказываю я ей об отношениях одной мой однокурсницы с молодым человеком: «Ну, – говорю, – любит он ее»…

– А, – тут же расставляет правильные акценты мамуля, – жениться, значит, собирается (интонация только утвердительная).

– Почему жениться? – в свою очередь удивляюсь я.

– А как же? Ты же сказала «любит», – в свою очередь удивляется мама.

И сидим мы такие удивленные и смотрим друг на друга. Мы с сестрой не приучены были вести разговоры о таких личных вещах с мамой. Один только такой разговор могу припомнить.

Четвертый класс. В приподнятом настроении кричу маме с порога: «А нам сегодня биологичка рассказывала, как дети получаются!»