Свидание вслепую - Уэнди Маркем

– Тебе нужен хороший парень, такой, у которого на уме не только то же самое, что у моих приятелей.

«И не только у них, но и у всех парней», – мысленно закончил Чарли.

Так какого же дьявола он тогда морочит голову этой милейшей женщине, обещая ей в женихи сказочного благородного рыцаря?

– И где же ты надеешься найти этого хорошего парня? – словно бы прочитав его мысли, поинтересовалась Джулия, перестав на мгновение взбивать белки.

На ее лице читалось сомнение.

И действительно, подумал Чарли, где же его найти?

Как считали и его сестры, и главный редактор журнала «Она», в Нью-Йорке практически не осталось приличных потенциальных женихов, а свободных красавиц, желающих выйти замуж, становилось все больше. Поэтому за неженатыми мужчинами шла настоящая охота. Чарли писал об этом едва ли не в каждой своей ежемесячной статье.

Но почему бы не расширить рамки поиска до городских окраин? И даже до пригородов Нью-Йорка? А если потребуется, то и до границы штата? Правда, где гарантии, что тогда ему наверняка удастся найти для Джулии хорошего жениха?

– Выброси свою затею из головы! – вздохнула она, заметив по кислой физиономии Чарли, что оптимизма у него поубавилось. – Я готова остаться старой девой, живущей в этой каморке. Заведу себе кошечку, нет, лучше кота. Назову его Ромео. А может, даже целую кошачью семейку…

– Ты не останешься старой девой, Джулия! Даю тебе слово! – воскликнул Чарли.

– Ты в этом уверен?

– Абсолютно! У меня уже есть план действий!

Чарли с ужасом подумал, что ему давно пора заткнуться.

– План? – недоверчиво переспросила Джулия.

Никакого плана, разумеется, у Чарли не было.

– Да, грандиозный план! Доверься мне! Хорошо? Разве я хотя бы раз тебя подвел?

Джулия пожала плечами.

– Ах вот, значит, какая ты злопамятная! – воскликнул Чарли.

Она снова передернула плечами.

– Послушай, Джулия, я тогда задремал, – виновато сказал Чарли. – Но все-таки вовремя проснулся и примчался сюда, чтобы выключить плиту.

– Да, когда тебя разбудил громкий сигнал противопожарного устройства на площадке, – заметила Джулия.

– Пусть так, но твою квартиру я спас! Замешкайся я тогда еще на пару секунд, и здесь все бы воспламенилось. Что же до пирога, то твой отец, как ты сама потом сказала, с удовольствием угощался и тортом, купленным в кондитерской.

– Все верно, – кивнула Джулия.

– Ну прости меня! Я виноват, готов еще раз извиниться!

– Все в порядке, Чарли. Не надо извиняться. И не надо ничего мне обещать. Ты ведь не из тех парней, которые морочат девушкам голову обещаниями, верно?

Чарли не был так уж в этом уверен. Джулия была не первой женщиной, произнесшей такие слова. Слышать их ему было больно.

– Поступим так, – сказал он. – Я должен компенсировать свой промах с тем сгоревшим праздничным пирогом…

– Тем, что найдешь мне мужа?

– Нет, не просто мужа, а любящего мужа, – поправил ее он. – Как утверждает мой любимый писатель Эрик Сигал…

– А разве твой любимый автор не Клайв Касслер?

– Это второй мой любимый писатель. Короче говоря, когда я выдам тебя замуж, я тотчас же прекращу извиняться. По рукам?

– Тебе никто не говорил, что ты мечтатель, Чарли?

– Посмотрим, не изменишь ли ты свое мнение, когда мы с тобой станцуем на твоей свадьбе!

Джулия всплеснула руками и рассмеялась.

– А знаешь, Чарли, пожалуй, я разрешу тебе искать мне мужа! Я отдаю в твои руки свою личную жизнь и свое будущее.

– Ты не пожалеешь об этом, детка, – сказал Чарли, в душе спрашивая себя, зачем он ввязался в это хлопотное дело.

– Нет, ты только взгляни на ее волосы! О чем она думала, когда красила их в этот немыслимый цвет?

Мэгги оторвалась от монитора своего компьютера и посмотрела на экран монитора своей подруги Белинды.

– По-моему, это даже оригинально, – пожав плечами, сказала она. – Теперь всем хочется выглядеть как можно круче.

С экрана на них с вызовом смотрела женщина с розовыми волосами, торчащими на голове, словно иглы дикобраза.

Но Белинда, предпочитавшая, чтобы друзья называли ее Бинди, очевидно, в пику неумолимо надвигавшемуся увяданию ее былой девичьей красоты, сморщила свой густо напудренный носик в знак категорического несогласия с мнением Мэгги.

– Где ты видела естественные волосы такого цвета? Глаза бы мои не смотрели на эту фальшь! Не переношу ничего искусственного. – Она щелкнула мышкой, и портрет исчез с экрана.

– Ты что, уже просмотрела все фотографии сайта? – изумленно спросила Мэгги.

– Да, представь себе! Включая женщин из Бруклина, Куинса и Бронкса. Правда, последний, на мой взгляд, чересчур опасный район, хотя и не весь. А до Стейтен-Айленда очень неудобно добираться, тамошних «свободных птичек» я вообще не изучала.

– Так, значит, во всем Нью-Йорке и даже в его окрестностях нет ни одной женщины, подходящей для Доминика?

– Ты находишь это удивительным?

– А как насчет той милой преподавательницы музыки из интерната для умственно отсталых? Я имею в виду женщину, которая в свободное время дирижирует церковным хором. В своей анкете она указала, что обожает теннис, болеет за команду янки и без ума от пиццы. По-моему, Доминику она подходит идеально.

– У нее чересчур редкие зубы. Ей следовало позаботиться о красивой улыбке еще в детстве. Можно подумать, что она никогда не слышала о скобах. Уж если надумала выставлять свою физиономию на всеобщее обозрение, то будь любезна привести себя в порядок, милочка!

Обезоруженная таким неоспоримым доводом, Мэгги в очередной раз пожалела, что связалась с Бинди, приступая к поиску невесты для Доминика, и пригласила ее с собой в интернет-кафе на Бликер-стрит, облюбованное одинокими женщинами, ищущими спутника жизни. Пусть Бинди и была одной из ее близких подруг, но характер у нее за многие годы совсем не изменился: она так и осталась чересчур придирчивой и предвзятой практически во всем, и переубеждать ее было бессмысленно.

Кое в чем Мэгги тоже проявляла повышенную требовательность и щепетильность, во всяком случае, в выборе подружки для Доминика. Но ведь иначе и быть не могло! Ей предстояло найти ему такую девушку, которая взяла бы на себя заботу о мужчине, неспособном позаботиться о себе. Не современную стерву, которая любит только себя и свою карьеру, а нормальную молодую женщину, придерживающуюся добрых старых правил и способную, если потребуется, засучить рукава и помочь родственникам Доминика в их семейном ресторане. В противном случае семья Чиккалини просто не примет ее в свой круг.