День луны - Чингиз Абдуллаев

Парамонов еще дышал, когда кто-то подошел к нему и грубовытащил, опуская на землю.

— Все равно машину испачкали, — раздался чей-тонедовольный голос.

— Я не мог ждать, пока он вылезет из автомобиля савтоматом, — ответил другой, — он бы разнес вас всех на мелкиекусочки. Мы и так много времени потеряли, пока вы болтали с этим старшимлейтенантом.

— Этот еще, кажется, жив, — сказал первый голос.

— Скоро не будет, — уверенно сказал второй.

Парамонов не испытывал боли. Ему не было даже страшно.Последние его мысли были о семье. Ему было их жалко. Он еще успелпочувствовать, как кто-то подошедший заслонил ему восходящее солнце и,наклонившись, выстрелил в сердце. И больше он ничего не почувствовал.

— Трупы нужно будет спрятать, — приказал«дачник». — Сукины дети, вы нам чуть все не испортили. Опоздали на десятьминут.

— Зачем? — удивился кто-то. — Какая разница!Все равно через час все будут об этом знать.

— Все равно нужно спрятать трупы. Нельзя оставлятьздесь этих офицеров. Иначе у нас не будет в запасе и этого часа.

Тяжелая дверь медленно открывалась. В руках у подполковникабыл небольшой контейнер, полученный им в хранилище биологического оружия. Передтем как дать разрешение на открытие двери, дежурный тщательно проверил еще разидентификацию всех офицеров, время их прохода в хранилище. Сравнилфотографическое изображение на компьютере с оригиналами, хотя прекрасно знал,что посторонние здесь не могли появиться. Проверил шифр, набранный старшим изофицеров. И лишь затем дал команду на открытие двери.

Контейнер был помещен в специальный чемоданчик, защищенныйпластинами. После чего трое офицеров прошли в специальную камеру, где ихнеобычные костюмы были подвергнуты тепловой обработке. Затем еще одна камера,проверяющая их на наличие возможных микробов. В третьей камере они оставилисвои тяжелые костюмы. Теперь, по правилам, нужно было пройти через душевую.Привычная процедура доставляла удовольствие. Наконец через двадцать минут онивышли из душевой, получив свои привычные костюмы.

Необычный чемоданчик уже ждал их в комнате начальникахранилища. Дежурный полковник передал папку с документацией подполковникуВаганову. Тот привычно расписался в получении. Оба сопровождавших его офицератерпеливо ждали окончания формальной процедуры.

Путь наверх был таким же долгим. Даже в лифте, поднимающемих наверх, к поверхности земли, были установлены специальные приборынаблюдения, позволяющие слышать и видеть все, что творится в кабине лифта. Иэто несмотря на то, что в кабине лифта был свой штатный «лифтер» — прапорщик,который регулировал движение лифта. Однако в случае необходимости дежурящийвнизу офицер мог заблокировать основной лифт.

Но в этот раз, как и обычно, все было спокойно. Троеофицеров и их сопровождающий благополучно поднялись наверх. Прошли еще двапункта контроля. И лишь затем оказались у выхода, где подполковник еще разрасписался в получении своего смертоносного груза. И только тогда мощныежелезные ворота дрогнули и начали отходить в сторону, офицеры вышли вовнутренний двор, где находилось несколько автомобилей.

У дверей стояла машина ГАИ с двумя офицерами дорожноймилиции. Тяжелая машина «БМП» с отделением охраны, состоящим в основном изсолдат контрактной службы. И бронированный автофургон фирмы «Крайслер»,изготовленный специально для перевозки особо ценных грузов и приобретенныйпрямо с завода-изготовителя. Броню «Крайслера» не сумел бы пробить икрупнокалиберный пулемет, а дополнительные стальные перегородки гарантироваливнутренность машины от повреждений даже в случае лобового столкновения скакой-либо встречной машиной. Только в таком защищенном автомобиле и можно былоперевозить контейнер. По строгим правилам перевозки подобных грузов за рулем«Крайслера» должен был сидеть офицер. Капитан Буркалов достал ключи, проходя кавтомобилю.

Рядом с ним должен был сесть еще один офицер — командиргруппы сопровождения. В бронированный салон автомобиля осторожно забралисьподполковник Ваганов и майор Сизов.

Подполковник не выпускал из рук чемоданчика, уже надевпривычные стальные наручники, связывающие чемоданчик с его рукой, на правоезапястье.

И только тогда, когда они оказались в автомобиле,подполковник Ваганов включил переговорное устройство внутри машины, разрешивкапитану Буркалову начать движение к аэродрому. До площадки, где их ждалспециальный самолет, было не так далеко, всего около шести километров. Первымвыехал автомобиль ГАИ. За ним бронированный «Крайслер» с четырьмя офицерами вмашине. Сразу за ними шла БМП. Это был экспериментальный образец БМП-3, ужепрошедший испытания во время боевых действий на полях Чечни. На улице к нимприсоединилась еще одна машина ГАИ, которая замыкала движение. Четыреавтомобиля, выстроившись в одну колонну, ехали по направлению к военномуаэродрому.

В этот ранний час на улицах Москвы почти никого не было.Если в обычные дни к семи часам утра уже начинает постепенно возрастатьинтенсивность движения, чтобы достигнуть своего дика через полтора-два часа, тов воскресные дни это правило не срабатывает. В такие дни даже к девяти часамутра на улицах города бывает довольно мало автомобилей. И тем более их почти небывает в семь часов утра, когда большинство горожан еще отдыхают.

Именно поэтому подобные перевозки всегда проходили в ранние,предрассветные часы воскресенья, чтобы исключить возможности любого случайногостолкновения или аварии, которая могла бы иметь роковые последствия Хотя труднобыло себе представить автомобиль, способный протаранить бронированный«Крайслер» или, столкнувшись с ним, причинить ему существенные повреждения. Нострогие правила работы с очень опасным грузом запрещали перевозить этисмертоносные контейнеры в другие дни и часы. А разрешение на перевозку мог датьтолько начальник управления или один из его заместителей.

Когда машины тронулись, Ваганов привычно посмотрел на часы.Все шло точно по графику. Он обратил внимание на несколько уставшее лицоСизова.

— Ты сегодня плохо выглядишь, — заметилподполковник.

— Как обычно, — невесело отмахнулся майор. —Света опять недовольна. Ей не нравятся мои командировки.

Ваганов знал о проблемах в семье майора.

Они работали вместе уже более двух лет. Семья майора раньшепроживала в Воронеже, где жили и многочисленные родственники супруги Сизова.Перевод в Москву два года назад не стал радостным событием для этой семьи.Правда, Сизов получил очередное звание, но семья осталась без обустроенногожилья, вынужденная поселиться в военном городке и с семьей из четырех человекзанимать маленькую двухкомнатную квартиру. Этот переезд в столицу и проживаниев военном городке, находящемся в пятидесяти километрах от центра, явно непришелся по душе несколько истеричной супруге майора, и в последние месяцы тотприходил на работу особенно подавленный.