День луны - Чингиз Абдуллаев

Путь же беззаконных — как тьма; они не знают, обо чтоспоткнутся.

Притчи. 4:19

Лунатизм — болезненное состояние, выражающееся вбессознательных, внешне упорядоченных, подчас нелепых или опасных действиях,совершаемых во сне, которые не запоминаются.

Автомобиль плавно въехал во двор. Там уже находилосьнесколько машин, и стоявшие около них люди нетерпеливо поглядывали на часы.

— Проклятые ублюдки, — гневно сказал один изстоявших, высокий мужчина, державший в руках автомат.

— Мы задержались, — виновато сказал один изприехавших, — на переезде у светофора.

— Нужно было выехать раньше, — сказал другой, ужестоявший у своей машины. У него было странное неподвижное лицо, и приехавшиебоялись даже смотреть в его сторону. Трое вышедших из прибывшего последнимавтомобиля молча, с затаенным страхом ждали его решения. Наступила тишина.Столпившиеся во дворе люди также ждали решения этого человека. Он резко махнулрукой. — Форму взять не забыли?

— Нет.

— Ладно, поехали, потом разберемся и с вами, и с Лосем.

Приехавшие облегченно вздохнули, заулыбались, рассаживаясьпо своим автомобилям.

Перед тем как сесть в свою старенькую помятую «шестерку»,руководитель этой группы обратился к остающимся на даче двоим молодым людям:

— Константин, постарайся подъехать вовремя — там всерассчитано по секундам. И самое главное — вовремя нажать на кнопку. Рассчитайвсе так, чтобы это было сделано с максимальным эффектом. Ты меня понимаешь?

С максимальным эффектом.

— Конечно. Я все понимаю. Но как быть с группой Карима?Они ведь все видели меня в лицо. И знают нашу дачу.

— Ничего, — сказал его странный собеседник, неменяясь в лице, — они ничего никому не расскажут. Если все закончитсянормально, они сюда уже не вернутся.

В его словах было нечто такое, что заставило Константина незадавать больше вопросов.

Он понял, что все давно решено. Поэтому он только кивнул напрощание.

Усевшись в свой автомобиль, он взглянул на лежавший насоседнем сиденье пульт управления и невольно поежился, представив момент, когдаему придется нажимать на эту кнопку.

Первые два автомобиля выехали вместе. Это были «Жигули»шестой модели и «Мицубиси-Галант». Остальные автомобили, в том числе и двамикроавтобуса, поехали в другую сторону.

Если бы кто-нибудь мог заглянуть в этот момент внутрь машин,то, возможно, очень бы удивился. Гранатометы, пулеметы, автоматы были сваленыпрямо на пол, а сидевшие в них люди меньше всего были похожи на собирающихся вэтот воскресный день на пикник обычных дачников. Каждый из них знал, что именноим предстоит через час, но никто не хотел думать о худшем. Многие даже неподозревали, что это будет последний час их жизни.

Они спускались все вместе. Впереди шел подполковник Ваганов.Даже он, много раз ходивший по этому тяжкому пути, испытывал некотороеволнение, понимая, как опасно вообще появляться в этом бетонном бункере. За нимшли еще двое офицеров. Все они, включая подполковника, были сотрудникамисемнадцатого управления. Как и полагалось, сопровождающие шли, чуть отставая,словно уступая сомнительную честь быть первым в этом коридоре подполковнику.

Оба офицера были почти ровесниками, им было по тридцать пятьлет. Майор Сизов и капитан Буркалов. Здесь не бывало пожилых офицеров,отбывающих «свой номер» перед уходом на пенсию. Такие просто не смогли бывыдержать той чудовищной психологической нагрузки, которой подвергался каждыйиз офицеров, входивших в это бетонное хранилище.

Они находились глубоко под землей. Сюда не долеталипосторонние звуки, не было никаких посторонних шумов. Только гулкие шаги трехофицеров раздавались в пустынных коридорах этого невообразимого подземногоцарства. Построенное на большой глубине в толще земли, хранилище было сделано стаким расчетом, что могло выдержать прямое попадание атомной бомбы. Илистихийное бедствие почти катастрофического характера, которого никогда небывало в этом отдаленном районе Москвы.

Но даже атомная бомба, даже землетрясение или другойкатаклизм, вызванный силами природы, которые могли тут случиться, не были стольужасны и опасны по последствиям, чем те, что могли произойти в случаеразрушения этого хранилища. Здесь была собрана так называемая «коллекция»бактериологического оружия бывшей огромной империи. Здесь хранились образцытысяч и миллионов смертоносных вирусов, о многих из которых человечество давнозабыло. И которые могли в случае обретения свободы принести человечествунеисчислимые страдания, словно сотворив сам образчик человеческого ада наЗемле.

Собранные в те недавние годы, когда человечество былоразделено на враждующие стороны и каждая из сторон стремилась к обладаниюабсолютным оружием, они были последним шансом каждой из сторон, последнимрезервом, который можно было применить в случае поражения. Этот резерв имел непросто невероятный разрушительный потенциал. Вырвавшись наружу, как джинн избутылки, он мог уничтожить человечество, не разбирая национальных границ,идеологических и конфессиональных различий, цвета кожи. Это было оружиеабсолютной мощи, применить которое можно было только в случае абсолютногопоражения. И только тогда, когда шансов на спасение не оставалось.

Неизвестно кем и когда названное «национальной коллекцией»,словно в насмешку над собранными здесь образчиками смерти, хранилище вирусовбыло одним из самых охраняемых и самых секретных объектов в новой России. Ипоследним шансом нанести страшный удар неприятелю даже в случае полногопоражения. И хотя в России было много настоящих коллекций, включая Эрмитаж иТретьяковскую галерею, которыми действительно можно было гордиться, биологи,проводившие здесь разработки и опыты, по-своему гордились этим хранилищем.

Но в последние годы «коллекция» начала видоизменяться.Огромные запасы разносчиков чудовищных болезней начали уничтожаться.

Сказывалось и изменение общей политической обстановки, иотсутствие прямой угрозы стране, и даже резкое сокращение финансированияподобных опытов, когда само понятие «биологическое оружие» постепеннозабывалось, а почти все страны уже подписали и присоединились к конвенции,запрещавшей применение подобного оружия.

И сегодня по приказу командования нужно было вывезти один изконтейнеров на специальную базу, находившуюся в приволжских степях, гдебактерии уничтожались жесткими рентгеновскими лучами. А заодно и проверялись навыживание под подобными смертоносными для всего живого лучами.