Укус любви - Лина Арвен

по сокровенному, самому чувствительному месту, уже этим заставляя ее содрогаться в нетерпении. Но раньше он проделывал это, чтобы показать ей, что она подвластна его ласкам, сейчас же было все по-другому — целью являлось лишь наслаждение.

При очередном безумном изгибе ее тела навстречу ему, Деймон снова одарил ее жарким поцелуем. В добавок ко всему, Елена ощутила, как его пальцы проникли в нее, заставив ее яростно впиться когтями в его спину. Дампирка, казалось, уже не понимала, где реальный мир. Выгибаясь в такт его движениям, девушка уже начала тихо стонать и полувздыхать. Деймон наконец подошел к самому главному моменту — он знал, что она хочет его так же сильно, как и он ее. Пора закончить эту пытку страстью.

Деймон довольно резко вошел в нее, слишком резко для ее первого раза, но откуда ему было знать? Елене показалось, что живот внизу стал разрываться от жгучей боли. Они оба почувствовали ее кровь и Деймон, в довершении всего, услышал ее вскрик.

Вампир замер, не смея пошевелиться. Он не хотел причинять ей боль, и ему было больно видеть ее слезы. Те маленькие теплые росинки, которые вызывали в нем отголосок страха за нее и боль за нее. На его лице царило легкое недоумение — он никак не ожидал такого поворота событий.

Глава 12

«Зачем? Зачем она наврала? Все могло бы быть не так! Идиотка!» — ошеломление сменилось смешанными чувствами.

С одной стороны какая-то странная лесть самому себе от того, что он ее первый. Да, он считал, что у них все уже было, но ощутить это в живую намного ярче, чем просто принять как факт. С другой стороны Деймон впервые в жизни растерялся, хоть и всего лишь на секунд.

— Успокойся, сейчас все пройдет.

Сказать, что девушка была напряжена, значит ничего не сказать. Зубы крепко сжаты. Руки вцепились в подушки мертвой хваткой. Она многого натерпелась и ей казалось, что, если это когда-то и будет, то не так больно. Но она ошиблась…

У нее не было ни матери, ни старшей сестры, которая могла бы рассказать ей о всех коварностях и премудростях взрослой жизни. Когда Ирма была еще жива, Елена казалась ей маленькой девочкой, которой еще рано рассказывать такие вещи…

Боль, казалось, прошлась по самым свежим ранам блестящим, слишком острым лезвием. Прерывистое дыхание говорило все за нее. Сжимая зубы, она пыталась сдержать приступ сильно пульсирующей боли. Даже слезы проступили на ее плотно сжатых глазах.

— Ты сама себя наказала за свою ложь, — сказал Деймон, начиная потихоньку ритмичные движения, надеясь на то, что наслаждение перебьет ее боль.

Даже без надежды — остановить разошедшуюся страсть одним страхом и шоком сложновато. Дампирка молчала, все еще тяжело дыша и, порой, приглушенно стеная от его действий. Боль все никак не отступала, хоть волна наслаждения уже стала возвращаться в свои владения. Елена надеялась на провалы в памяти Деймона, надеялась, что если он подумает, что она уже была его, он оставит ее в покое. Как же она ошиблась…

«Почему я? Неужели я в жизни сделала нечто ужасное! Я ведь даже не успела что-то натворить…»

По мере того, как Деймон учащал свои движения, Елена начала невольно тихонько постанывать, все же жаркая волна удовольствия и желания начала охватывать и ее в полной мере. Он налег на девушку сильнее, вдавливая в постель, словно доказывая, что она принадлежит только ему. Его лицо было на уровне ее лица и шеи, так что Елена могла слышать его протяжные тихие стоны и изредка… рычание?

Деймон взял ее руку в свою и приложил ее маленькую горячую ладошку к своей груди. Немного сбавив темп, он возобновил ласки. Порой нежно, порой грубо он стискивал ее грудь, заставляя Елену совсем забыть о боли и полностью открыться собственным чувствам. Горячая, страстная атмосфера комнаты была настолько накалена, что, казалось, словно их страсть, их влечение друг к другу обострились до безумства.

Деймон, наконец, услышал ее несдержанные стоны, становившиеся все громче, по мере того, как его движения становились остервенелее и быстрее. Ее тело совершенно опомнилось от того, что пережило и уже со всей готовностью принимало его, выгибаясь ему навстречу, двигаясь в такт ему, подстраиваясь под него. В какой-то момент они перестали чувствовать грань между друг другом, словно слившись в единое целое. Безумные стоны Елены и Деймона только приумножали их чувства.

«Почему именно он?» — снова пронеслось у нее в голове.

«Она просто дампирка, но… меня тянет к ней…»

«Почему он так обращается со мной… он ведь просто играет, да?»

«Не могу представить себя без нее…»

«Наверное… может из-за нее? Да, это всего лишь тяга к ней и ничего больше»

«Почему мне так хорошо с тобой как ни с кем другим? Божественно…»

Эти мысли, появлявшиеся в разное время ранее, но прочно засевшие в их разумах, теперь смешались, словно пришел художник и начал рисунок «по мокрому». Стушеванные вопросы без каких-либо ответов. Был только один. Общий. Пришедший одновременно к обоим.

«Кровь».

Один ответ, но оказался многогранным. Означает любовь для вампира. Означает судьбу для дампирки. Елена, казалось, уже лишилась разума. Ей, несмотря даже на то, что он сейчас делал, так хотелось обнять Деймона… Удивительно, да?

Она не понимала, как мог дарить ее хозяин самое желаемое и прекрасное наслаждение в мире людей и вампиров. Всегда хозяин для нее — страх, ненависть, боль, отчаяние. Но это совсем не то. Вес его тела и его жар действовали не менее будоражаще. Елена уже не обращала внимания на то, что сама его обнимала, сама слегка надавливала на его затылок, когда он целовал и покусывал ее шею. И даже, порой, шептала имя господина.

Вдавив девушку в кровать с такой силой, что их ложе скрипнуло, Деймон застонал сильнее, и их обоих сотрясла мелкая дрожь. Елена почувствовала, как нечто теплое разлилось внизу ее живота. Как Деймон, тяжело дыша, опустился на нее, полностью подмяв под себя. Как его приоткрытые губы едва касались ее шеи, а прерывистое горячее дыхание щекотало кожу. В комнате некоторое время были слышны лишь их порывистые вздохи наслаждения. В то же время, еще более сильная усталость охватила их, но она была, почему-то, такой приятной…Когда Елена ощущала его дыхание на своей шее, ей показалось, лишь на секунду, что она была счастлива. Почему-то ей было хорошо. Невообразимо приятно. Дампирка отвернула голову в другую сторону и устало прикрыла глаза.

«Избалованный принц, ни