Не жилец! История медицины в увлекательных заметках - Андрей Сазонов

Французский драматург Жан Батист Мольер в комедии «Мнимый больной», созданной во второй половине XVII века, то есть в уже довольно просвещенную эпоху, писал о врачах следующее: «Они сведущи в гуманитарных науках, прекрасно владеют латынью, знают греческие названия всех болезней, могут определять болезни и отличать одну от другой, но вот лечить их они не умеют… Все их достоинства заключаются в пустопорожней чепухе, которую они изрекают с важным видом, подменяя дела словами и давая пациентам вместо помощи одни лишь обещания».

По сути дела, настоящими врачами в Средние века были как раз хирурги, низведенные до положения ремесленников. Они делали операции, основываясь не на каких-то вымышленных теориях, а на знании реального строения человеческого тела. И пусть эти знания были не такими уж и совершенными, но все же они были реальными, а не фантазийными. Кусок пудинга, лежащий в тарелке, в тысячу раз лучше мечты о никогда не виденном королевском обеде, разве не так?

Четвертый Латеранский собор, состоявшийся в тысяча двести пятнадцатом году, известен тем, что на нем было принято решение об обязательной ежегодной исповеди. Но мало кто знает, что на этом соборе с благословения папы Иннокентия Третьего был вынесен приговор средневековой хирургии. Сославшись на то, что христианские догмы осуждают любое кровопролитие, собор запретил врачам, принадлежащим к монашескому сословию, производить любые хирургические операции. Таким образом, хирургия была официально выброшена из медицины. Светские врачи-терапевты не замедлили воспользоваться тем козырем, который пришел к ним в руки, и отмежевались от коллег-хирургов.

Отцом какой-либо науки может считаться не только тот, кто ее основал, но и тот, кто вернул ей утраченную славу, кто вернул ее на пьедестал, с которого она была сброшена. В этом смысле отцом хирургии нужно считать французского хирурга Ги де Шолиака, жившего в XIV веке. Он изучал медицину в четырех университетах — в Монпелье, в Тулузе, в Париже и в Болонье. Слава Шолиака была настолько высока, что он стал придворным врачом папы Климента Шестого и сохранял эту должность при двух его преемниках — Иннокентии Шестом и Урбане Пятом. Согласитесь, что врач трех пап должен быть профессионалом высочайшего класса. К одному патрону еще получится подольститься или пустить ему пыль в глаза, но с тремя такой номер вряд ли пройдет.

Шолиак написал главный и практически единственный правильный средневековый трактат по хирургии под названием «Большая хирургия» (в оригинале «Chirurgia Magna»), который был переведен на многие европейские языки и регулярно переиздавался вплоть до XVII века[78], до распространения трактатов другого французского хирурга — Амбруаза Паре, о котором речь пойдет впереди.

Труд Шолиака представляет собой хирургическую энциклопедию, в которую вошло все, что автор считал полезным. К сведениям, полученным от предшественников, Шолиак добавил и свои новшества, которых у него было довольно много. Он изобретал хирургические инструменты (например, акушерское зеркало), совершенствовал технику уже известных операций и создавал новые методики, новые способы наложения швов и т. п.

Шолиак активно пропагандировал обезболивание при операциях, считая, что долг врача заключается не только в том, чтобы прооперировать пациента, но и в том, чтобы избавить его от страданий, вызванных операцией. Современному человеку трудно, а скорее — невозможно представить, что когда-то, не так уж и давно, считалось нормой оперировать без обезболивания. Главными человеческими добродетелями в Средние века считались смирение и терпение. Все страдания расценивались как ниспосланные свыше, и тот, кто пытался уменьшить свою или чужую боль, вмешивался в промысел Божий. Шолиак же использовал для обезболивания метод, который предложил Уго да Лукка — губки, пропитанные одурманивающими веществами, причем рекомендовал заготавливать такие губки впрок для того, чтобы они всегда были под рукой. Зачастую хирургические операции проводились экстренно и у хирургов просто не было времени для того, чтобы изготовить многокомпонентный одурманивающий раствор. Шолиак предложил заранее пропитывать губки раствором, а затем высушивать их. При необходимости такую заготовку достаточно было смочить теплой водой — секундное дело.

Шолиак был «всесторонним» врачом. Он интересовался не только хирургией, но и терапией. Однако если в области хирургии, в том числе в акушерстве и стоматологии, он сумел сделать много нужного и полезного, то в области терапии не преуспел нисколько. Иначе и быть не могло, ведь в хирургии Шолиак отталкивался от реальной анатомии, а в терапии — от принятых в то время ненаучных представлений.

Энциклопедическая образованность и острый ум сочетались у Шолиака с самоотверженностью. Во время эпидемии чумы, охватившей Европу в середине XIV века он, тогда еще не бывший придворным врачом, испросил у папы Климента Шестого дозволение на вскрытие трупов умерших чумных больных. Шолиак надеялся, что исследование тел умерших поможет ему установить причину чумы. Причину найти не удалось, вдобавок сам исследователь заболел чумой, но, к счастью, выжил.

Надо отметить, что в Средние века было написано несколько трудов под названием «Большая хирургия». Никакого плагиата в этом нет. Слово «большая» отражало полноту трактата, указывало на то, что он посвящен всей хирургической науке в целом, а не отдельным ее частям. Стоит упомянуть «Большую хирургию», написанную итальянским врачом Бруно из города Лонгобукко, известным за пределами Италии как Бруно да Лонгобурго. Бруно изучал медицину в Салерно, а затем пополнил свое образование в Болонье, где надеялся получить место преподавателя. Но по каким-то причинам с Болонским университетом у Бруно не сложилось. Он переехал в Падую и стал преподавать медицину там. Разделяя взгляды Гиппократа и Галена в целом, Бруно выступал с критикой того, что считал неправильным. Так, например, он доказал, что нагноение не является условием быстрого заживления ран, как утверждал Гален. Для ускорения заживления Бруно советовал накладывать на рану швы, что было очень умно. В качестве перевязочного материала Бруно использовал материю, выдержанную в кипящем вине, то есть простерилизованную. О микробах Бруно не имел понятия, он просто попробовал такой способ и заметил, что при этом раны нагнаиваются гораздо реже. Лечение ран было всего лишь одним из направлений исследований Бруно. Он делал самые разные операции, начиная с удаления катаракты и заканчивая лечением прямокишечных свищей, причем все, что делал, стремился улучшить, оптимизировать.

Бруно да Лонгобурго создавал свой трактат на основе хирургического раздела «Руководства для того, кто не в состоянии такое составить» Альбукасиса, но его «Большая хирургия» — это не компиляция, а оригинальная научная работа, опирающаяся на ранее написанный труд. К тому, что писал Альбукасис, Бруно добавил много из своего личного опыта. Спустя несколько лет после завершения работы над «Большой хирургией» Бруно написал дополнение к ней, которое назвал «Маленькой хирургией» (в оригинале — «Chirurgia parva»). Если «Большая хирургия» была двухтомным руководством, предназначенным для изучения хирургии, то «Маленькая» представляла собой однотомный практический справочник хирурга.