Боевой 1918 год - Владислав Конюшевский

– Чего хотел-то?

Тот пооглядывался и, вытянув откуда-то из-под бурки мешочек, протянул его мне:

– Вот, Тшур. Твой дола. Я там, гдэ много пехота стрелалы, мала-мала посмотрэл, что у офицер ест. Ты тогда пулэмет забырал, а я смотрэл… И вот эта тожэ, – с этими словами он протянул мне бинокль.

Глянув в мешочек, я лишь хмыкнул. Трое часов. Два портсигара. Три портмоне. Что тут скажешь? Абрек, он и есть абрек! Нет, матросики-то наверняка тоже не одни лишь документы прихватили. Но они посчитали это своими личными трофеями. А у Маги вполне нормальные бандитские принципы – с главарем надо делиться. Так что остается только улыбнуться и, хлопнув его по плечу, забрать подношение, думая при этом, что мародерство в отряде надо каким-то образом прекращать.

Портсигары (один из которых золотой) оказались именными. На двух часах тоже были надписи. Поэтому при награждении и пришлось использовать лишь бинокль да единственные часы, без дарственной гравировки.

* * *

В Ростов мы вернулись уже под вечер. Никто нас не встречал громкими речами и поздравительными транспарантами. С другой стороны, кто бы это делал? Здешнее начальство знает только то, что мы ушли вроде как навстречу «дроздам». Авиаразведка (откуда все-таки взялся этот самолет?) нас обнаружила сравнительно недалеко от города. Так может, мы все это время на хуторе и просидели? Откуда местным знать, почему белые повернули назад? Ну ничего – и расскажем, и покажем!

В общем, дошли до казарм. Там оставил людей, а мы с замом и комиссаром двинули в штаб. При этом в городе происходила какая-то суета. Несколько раз встречали довольно крупные колонны солдат и матросов. Нет, тут и раньше толпы вооруженных людей туда-сюда по своим делам курсировали, но у этих была характерная особенность – у всех на головных уборах были уже виденные мною красные звездочки. То есть ребятки явно нездешние.

А когда дошли до места, то я совершенно неожиданно для себя увидел в окружении каких-то вояк Жилина. Вот ведь птица перелетная! Не сидится ему в Питере! Там еще и охрана была, поэтому я крикнул:

– Иван! Жилин! – И помахал рукой.

«Седой», увидев меня, просиял, двинув навстречу. Мы обнялись, и я поинтересовался:

– Ты чего вообще здесь?

Иван усмехнулся:

– Стреляли… – и став серьезным, пояснил: – Помощь привел. Нам Ростов терять никак нельзя, вот и пригнал сюда бронепоезд «Алая заря» с командой и полк проверенных людей. Почти две тысячи штыков.

Я уважительно кивнул:

– Да… тут и немцы зубы обломают…

– Вот-вот. Очень удачно вышло, что мы успели, а дроздовцы почему-то марш прекратили.

И тут настал момент триумфа. Нас слушало довольно много людей, поэтому, не сдерживая голос, громко ответил:

– «Почему-то»? Ха! А вот это видел?

После чего сунул в руки озадаченному Жилину погон. А пока он его разглядывал, добавил:

– Мы «дроздов» встретили почти в ста верстах от города. В результате боев убитыми и ранеными было выведено из строя около трехсот пятидесяти штыков и сабель противника. В том числе и командир этого подразделения. Ага! Самого полковника Дроздовского тоже, до кучи, грохнули! Вот тебе к погону и его документы!

Народ вокруг неверяще затих, а Иван, даже не читая протянутые бумаги, вытаращив глаза, выразился совершенно непечатно, а потом ошарашенно спросил:

– Как?! Как тебе это удалось? Вас же немногим больше сотни было!!!

Ну, насчет численности отряда у него несколько устаревшие сведения, но я поправлять не стал, а лишь ухмыльнулся:

– А чё там! Умеючи и ежа голой жопой напугать можно!

Окружающие нас люди заржали, а Жилин, махнув рукой, предложил:

– Так. Пойдем внутрь. Там все подробно расскажешь.

Мы и пошли. В кабинет набилась куча народа. Начиная от крупного и заканчивая самым мелким начальством. Каждый желал услышать из первых рук подробности столь сногсшибательной победы. Ну, я и выдал. Приукрасил, конечно, куда уж без этого. А часа через полтора, когда уже задолбался пересказывать по третьему разу, попутно отвечая на вопросы, Иван наконец-то всех выпроводил вон и, закрыв дверь, протянул:

– Да-а… завлекательно… а реально что там было?

Я, тяжело оседая в кресле, закурил и глухо ответил:

– Жопа. Чудом проскочили. По самому краю. По лезвию, можно сказать.

И видя поднятые в недоуменном вопросе брови собеседника, пояснил:

– Не… все было так, как и рассказывал. Но вылезли исключительно на чуйке. У меня всегда интуиция хорошо работала, а в последнее время так и вообще… В общем, карта есть? – Поднявшись, подошел к столу, на котором Жилин расстелил карту, и стал показывать. – В этом районе есть хутор (он, правда, тут никак не обозначен), а перед ним, километрах в пяти, развилка. Развилка, к слову сказать, тоже никак не обозначена. Основная дорога проходит южнее, а там еще есть второстепенная. Севернее. И вот когда мы на южную выперлись, то у меня аж волосы на ногах дыбом встали. Появилась твердая уверенность, что все на ней и ляжем. Поэтому свернули к второстепенной. Еще и то сыграло, что дождь начинался, а проводник сказал, что дальше есть хутор, где можно укрыться. Ну а дороги, дескать, километров через тридцать опять сливаются. А я позже, когда снова вышли, разведку послал. При этом тех, кто на юго-запад должен был идти, особо проинструктировал. Вот они и доложили о встрече с вражескими кавалеристами. То есть обнаружили головной дозор «дроздов» численностью до взвода.

Иван кивнул:

– И если бы вы на них нарвались…

– То были бы обнаружены. Взвод это еще ничего, можно легко отогнать. Но они бы на хвосте повисли, даже без стрельбы. Просто следили и в помощь своих конников ждали. Ко второму дню навалились бы уже эскадроном. Пулеметы бы их какое-то время сдержали, но они бы чуть позже и артиллерию подтянули. А это всё – кирдык. Но так получилось, что мы со второстепенной дороги свернули к основной, уже за их спинами. Я прикидывал, что разрыв между дальней разведкой и основными силами получался около двадцати пяти километров. То есть беляки по уставу все делали. Поэтому и пешие противники шли довольно расслабленно, так как в случае обнаружения врага их разведчики бы прислали посыльного. Но мы, считай, в игольное ушко проскочили. Переночевали в роще. Потом сделали засаду, и пешая часть отряда снова ушла на второстепенную дорогу. А остальные продолжили куролесить…

Жилин, закуривая, протянул:

– Да-а… действительно, чудом вывернулись. – После чего уже более бодрым голосом спросил: – И как тебе твои бойцы?

Я, вспоминая наши потери, лишь рукой махнул:

– Разные банды гонять смогут. Против хорошо обученного противника не пляшут. Только если массой задавить. И то не факт.

Иван фыркнул:

– Ну, в «прошлый» раз так и получилось. Пусть и массой, но все-таки задавили. Будем считать это точкой отсчета. В этот раз хотелось бы подобных потерь избежать. Не зря же нас сюда занесло. Да и не все так печально. Просто вы нарвались на наиболее подготовленные, мотивированные и целеустремленные части противника. Это, если образно говорить, был полк спецназа врага. И то вы их размотали. Пусть за счет бешеной удачи, но размотали… Да, кстати, насчет артиллерии – ты с минометами дело имел?