Уникальный элемент - Юлия Сергачева

— Я думаю, мы можем продать золотую иглу и приобрести хорошие доспехи.

— Для чего?

— Чтобы каждый встречный не смел даже сомневаться, что перед ним истинный маг!

— Это ты кого из нас сейчас имела в виду? — с интересом полюбопытствовал Брюс, но ответа от насупившейся спутницы не дождался.

— Ну так как? — поторопил бесчувственный молодец.

Брюс приблизился, разглядывая засевшую в мутной воде телегу и утопший тюк, распускавший вокруг себя по волнам мучные белесые пленки.

— Водохлеб держит, — пояснил, почесывая плешь, мельник. — Мельница старая, люди приходят редко, вот и заводится всякая пакость.

— Да отдай ты ему эту развалюху, — посоветовал в сердцах молодой, снова тщетно попытавшись вытянуть колесо из камышей. — Прибытку с мелкоедову икринку, а хлопот, как на мокряковой случке…

— Икринка к икринке, глядишь, уж целая корзинка. Тебе бы, Хрун, лишь бы от работы увильнуть. А вот если бы следил за мельницей, как я велел, так и не завелось бы тут ничего…

— Да уж уследишь за ней, когда она на таком отшибе! — Хрун взмахнул руками, поскользнувшись и пытаясь сохранить равновесие.

— Как к крале своей за озера ездить, так то не отшиб! — резонно парировал мельник. — Кто жбан рыбьих молок на хребте унес для подарка?

— Вы… э-э, господин, помочь подошли или так, поглазеть? — не особо почтительный Хрун воспользовался поводом увильнуть от неприятной темы и поворотился к Брюсу.

— Мы хотели дорогу спросить.

— У дороги спрашивать — это особое умение надобно, — странно ответил мельник. — Земляки в былые времена могли любую дорогу разговорить, а сейчас мастеров и не сыщешь. Так что вам лучше к людям обращаться, если желаете узнать чего.

Брюс слегка оторопело моргнул и под хихиканье Элии перестроил фразу:

— Мы хотели узнать, есть ли здесь где-нибудь проезд через лес?

— Хм-м… Вот вы о чем… Граф Терпикротень не любит незваных гостей. Да и дороги там шалые… Но проехать можно, если знать секрет, — плешивый хитровато прищурился.

Ну, понятно. Хорошо еще, что платой за местный секрет они запросили всего лишь помощь в извлечении телеги. «А то запросто помочь никого не допросишься ведь», — не без укора заметил мельник.

Изрядно облегченная после разгрузки телега все равно стояла мертво, зацепившись где-то в камышах. Поначалу от их совместных усилий повозка тронулась было, но тут же упруго откатилась на прежнее место, отвоевав упущенную позицию. Только опасно хрупнули ступицы. Там в камышах и впрямь что-то засело, крепко стиснув челюсти.

— Пугнуть бы, — безнадежно проговорил мельник.

Кого? Водохлеба, мерина, болтливого Хруна или всех сразу? Брюсу некстати припомнилась ведьма из окраинного дома и ее реплика про неумех.

— Отойдите подальше, — хмуро скомандовал он, покосившись на ветхую мельницу, что опасно кренилась, обещая рухнуть от малейшего чиха.

Они послушались. Не столько из-за убедительности в тоне Брюса, сколько из-за того, что успели изрядно умаяться и хотели передохнуть. Расселись поодаль, вооружились добытыми из запасов вареными яйцами, печеными улитками и пузатым чайником с холодным заварцем и приготовились наблюдать. Даже Элия защелкала улиточной раковиной.

Чавкала перемешанная с камышом грязь под ногами. Журчала тощая речка. Шлепали по воде мельничные черпаки, забирая воду горстями. Натужно скрипели механизмы внутри темного чрева мельницы.

— Отдай, — не совсем уверенно потребовал Брюс, вглядываясь в камышовый сумрак. В ответ донесся глумливый смешок.

Нет, не показалось. Хихикнули не в камышах, а издали. Нахальный Хрун расслышал реплику и потешался над заезжим колдуном. В здешних хлябях, похоже, не особо чтили авторитеты.

Ну, мы им сейчас покажем…

Брюс пригнулся, запуская руки в частокол гниющих стеблей, во взбаламученную, воняющую тиной воду, в глиняную размытую взвесь и, нащупав склизкое дно, вонзил пальцы в мягкую разжиженную плоть земли.

Песок с глиной потекли между пальцами, но все равно Брюс успел почуять, что в мутной, расчерканной стеблями мгле и впрямь засело нечто плотное, довольно крупное, цепко впившееся в дно.

— Эй, на берегу… А этот ваш водохлеб на что похож? — нерешительно осведомился Брюс.

На берегу вспыхнула краткая лингвистически-натуралистическая дискуссия, изобилующая метафорами, размашистыми рыбацкими жестами и сомнительными выпадами в адрес оппонента, из которой следовало, что водохлеб — есть пакостное, вредоносное существо; размер колеблется от овцы до буйвола; обладающее как минимум десятью щупальцами, а также: а) хлебающей пастью-клювом, б) гипнотизирующими зыркалами, в) раздвоенным хвостом с жалами, г) набором прочих устрашающих деталей по вкусу рассказчика…

И зачем такому сдалась телега?

— Короче, это не водохлеб, — Брюс прервал обрастание мифического чудища избыточными компонентами. И без того бедный монстр уже едва дышал под тяжестью панциря, втиснутый между воздушным пузырем для плавания и ядовитой железой.

— А кто?

— Сейчас будет видно.

Судя по всему, усилия следует прилагать не к плененной телеге, а к ее захватчику.

Брюс снова наклонился, пытаясь нащупать находку. И потянул, как слишком глубоко сидящий клад. Бегущая вода мешала сосредоточиться, сбивая настрой. Казалось, что он пытается поймать песчинку в склизком студне. Но если постараться…

Заскрипела протестующе телега, содрогнулась, нехотя тронулась с места. Колеса окутала дымчатая, клубящаяся грязь. Зашуршали, ломаясь, камыши. Завоняло гнилью.

— Эй, ты чего там? — в возгласе Хруна определенно послышался долгожданный страх.

Еще бы! Учитывая, что край берега начал ломаться, вспухая буграми и расседаясь влажными ломтями. Под ним заворочалось нечто объемное. Брюс заскользил пятками, пытаясь удержаться. Ему казалось, что он тянет вросшую в берег мельницу за корень. Вроде что-то поддается, но нужно еще чуть-чуть усилий…

— Да иди ж сюда! — в сердцах рявкнул он, устав бултыхаться.

И опрокинулся навзничь в грязь, усыпанную поломанным камышом.

То, что сидело под берегом, как по команде сдалось и поперло навстречу. Криво выкатилась, скрипя всеми сочленениями, телега, едва не наехав на Брюса. Заволновалась вода, смывая чудовищные наросты грязи на…

А на чем, собственно?

Отпрянувшие было местные, очнулись первыми. Осторожно спустились поближе, оглядывая странное существо, казавшееся горбатым из-за тяжелых, мощных плеч.

— Ты смотри! — восхитился мельник. — У моего деда был такой!.. Только почище, — поправился он после секундной заминки. — Он его на болотах утопил случайно… Вот всем они хороши, да уж больно тяжелые.

Брюс, оскальзываясь и проклиная все на свете, поднялся на ноги, чуть не пнув с досадой керамического болвана в шубе зеленой слизи, что смирно скособочился у телеги. Ручьи жидкой грязи, начиненной мелкими раками и ошметками камышовых корней, стекали по его бокам.