Россия Путина - Иван Бло

Кроме того, Церковь занимается храмостроительством: в Москве реализуется программа строительства 200 храмов, которые должны быть добавлены к 350 существующим (кстати, в городе пять синагог, четыре мечети и два католических храма). В советское время в Москве было разрушено не менее 1000 храмов.

Многие наблюдатели задаются вопросом о том, не станет ли Россия центром возрождения христианства и его двухтысячелетних ценностей. Однажды за ужином бывший депутат Европарламента Филипп де Вилье рассказал мне о продолжительной беседе с Президентом Путиным, в ходе которой у него возникло такое чувство: «Сначала я ощущал, что разговариваю с Президентом Российской Федерации, и это действительно было так. Но к концу беседы я задал себе вопрос: не является ли мой собеседник к тому же истинным защитником христианства и традиции, подобного которому нет в западном мире?» Передаю слова политика такими, какими я их услышал – не более.

В любом случае российская политика «позитивной светскости» (это выражение, которое Николя Саркози употребил[94]в беседе с монахом-доминиканцем Филиппом Верденом) позволила наладить тесное сотрудничество между Церковью и государством, и такое сотрудничество оказалось чрезвычайно плодотворным для возрождения нравственности, семьи и патриотизма в новой России.

Религия – это не только вопрос индивидуальной веры. В этом можно было убедиться 9 мая на Красной площади, на параде, посвященном победе над Третьим рейхом. Когда машина министра обороны выезжала на площадь, он снял генеральскую фуражку и осенил себя крестным знамением. Камера скользит вверх по кремлевской башне и на мгновение останавливается на иконе Спасителя – прямо над головой министра! В сегодняшней Франции это вызвало бы скандал: сказали бы, что креститься можно в приватной обстановке, но не в военной форме перед парадными расчетами!

Впрочем, как бы это ни раздражало воинствующих борцов за светскость, религия глубоко пронизывает любое общество. Так, кальвинизм в Швейцарии, Нидерландах, Шотландии соответствует интересу к экономической стороне жизни, вкусу к работе и пунктуальности. Такие установки характерны и для американцев. Типичные черты этих обществ – увлечение работой, отказ от внешних эффектов, но в то же время некое фарисейское лицемерие. Положительные стороны такого подхода (в частности, стремление к эффективности) сочетаются с отрицательными: нарастают утилитаристские и индивидуалистические тенденции, порожденные материализмом, самопожертвование во имя ближнего, а, следовательно, и традиционная, аристократическая военная этика отходят на второй план. В искусстве налицо отказ от эстетики в пользу абстракции: образ человека исчезает. Это не случайно происходит в современном стандартизированном мире, где люди должны быть полностью взаимозаменяемы. Единственным легитимным основанием различия между людьми служат деньги. Мы оказались в «современном не-мире», так мастерски описанном ныне покойным французским философом Жаном-Франсуа Маттеи.[95]

В России после краха коммунистической идеологии и так называемой «социалистической морали» тон задает православие – и для верующих, и для неверующих. Православие, как, впрочем, и католицизм, заботится об очищении души, утверждая, что человек может приблизиться к Богу и даже созерцать Божественный Свет еще на земле (теозис – обожение). Святые Афанасий и Ириней говорили, что Слово Божие стало плотью, чтобы человек достиг обожения. Человек свободен, и благодаря своим добродетелям, может приблизиться к Богу. Эта идея перекликается с мыслями, высказанными в Платоновском «Пире». Но наиболее полное обобщение этого учения мы находим у Св. Иоанна Лествичника (525–606), которого почитает как Католическая, так и Православная Церковь, поскольку он жил задолго до раскола 1054 года.

В его труде «Лествица» содержится описание тридцати «ступеней» добродетелей, по которым христианину предстоит на протяжении земной жизни восходить к Богу. В католической традиции наследию Св. Иоанна Лествичника близки духовные искания Св. Игнатия Лойолы. Иоанн Лествичник предлагает воспитывать три части души и при этом использует практически военную терминологию. Действительно, милосердию должна сопутствовать борьба со злом; в вере необходима стойкость, а не слащавость.

Руководство по совершенствованию личности

В христианстве духовное и нравственное совершенствование идут рука об руку. Лествица, по которой живущие на земле должны восходить к Богу, состоит из целого ряда ступеней. В начале пути – отречение от жития мирского, но на седьмой ступени уже говорится о покаянии как «бесскорбном отвержении всякого утешения телесного». Согласно Св. Иоанну Лествичнику, наградой за усердие христианина служит радость.

Далее в книге описываются добродетели, которые необходимо стяжать, чтобы обуздать три силы души: раздражительную (ступени с 8-й по 12-ю), вожделевательную (ступени с 13-й по 20-ю) и разумную (ступени с 21-й по 26-ю, где говорится, в частности, об искоренении гордыни и тщеславия). Ступени с 27-й по 30-ю посвящены вершине пути – совершенству христианской души (бесстрастие, молитва и предстояние в ней душой и телом, вера, надежда, любовь). В «Лествице» показано, что обуздание тела и желаний – начало пути, но, безусловно, не главное. Самое главное – воспитание в своем сердце любви, сопряженное с отвержением греха (ср. учение Гераклита о единстве противоположностей) и освобождение ума от гордыни «Я».

Восхождение по лествице сравнивается с битвой. Метафора «битва» проходит красной нитью через всю книгу. На иконе «Лествица райская» можно видеть демонов, стаскивающих монахов с лествицы и пытающихся низвергнуть их в бездну. На вершине лествицы монах может при содействии благодати Божией узреть Божественный свет. Автор «Лествицы», однако, указывает такой путь не только монахам: он утверждает, что путь этот открыт и для оставшихся в миру.

Подобный подход удивляет отсутствием противопоставления души и телу. Православие придает определенное значение тела, ибо оно создано Богом во благо. Тело – одежда для души, оно должно быть стойким, как и душа – проявлять стойкость, свойственную бойцу. Конечно, автор предлагает бороться с беспорядочными инстинктами, но не с такой борьбы начинается восхождение по Лествице. Борьба должна начинаться в сердце человеческом. Если сердце склоняется ко злу, инстинкты проявятся в виде бесчинств, а разум подчинится злу, исходящему из сердца. Если же сердце склоняется к добру, оно будет направлять к добру и разум, и тогда сердце и разум вместе смогут обуздать инстинкты. Известно, что черты личности определяет так называемый «второй» (эмоциональный, или лимбический) мозг, а не тот мозг, который отвечает за абстрактный расчет.