Постельные войны. Неверность, сексуальные конфликты и эволюция отношений - Робин Бэйкер

Малые семьи – это не ново. Большую часть человеческой истории, начиная примерно с одного миллиона лет назад и до недавних времен (примерно от десяти до пятнадцати тысяч лет назад) все люди жили жизнью охотников и собирателей. Мужчины охотились на животных, а женщины собирали растительную пищу. Сообщества состояли из маленьких, разрозненных групп людей. Их питание было хорошим, богатым протеинами, и большинство смертей были итогом несчастных случаев, нападений хищников и внутренних раздоров, а не результатом заболеваний. Дети охотников и собирателей имели превосходные шансы на выживание. Используя естественные, зависящие от стрессов методы, которые мы только что обсудили, женщины за свою жизнь рожали только троих или четверых детей. Из них двое или трое выживали.

Большие семьи появились примерно десять тысяч лет назад, когда сельское хозяйство привнесло некие перемены в человеческий образ жизни. В наиболее плодородных районах развивались большие и густонаселенные сообщества, пища людей, обитающих там, была богата углеводами. Болезни и смерть младенцев были весьма распространены. В среднем в семье было 7–8 детей, но иметь вдвое больше было обычным явлением. Однако даже в этом случае целые семьи могли быть уничтожены в считаные дни в результате смертельных болезней. Как и в случае с охотниками и собирателями, выживало в среднем только по двое или по трое детей.

С наступлением «модернизации» уровень младенческой смертности начал снижаться, и, таким образом, через несколько десятилетий снизился и уровень рождаемости. В Западной Европе снижение уровня рождаемости стало, опять же, результатом естественного планирования семьи, но ему предшествовали сто лет использования современных средств контрацепции. Такое уменьшение количества членов семьи, обнаруженное в индустриальном обществе, произошло не из-за того, что появились новые технологии контрацепции, а из-за того, что женщины подсознательно планируют малые семьи, реагируя таким образом на улучшившиеся перспективы выживания для своих детей.

Многие женщины прочтут это описание естественного планирования семьи с неким цинизмом, гадая, почему же, если их тела таким чудесным образом способны планировать семьи, они беременеют как раз в тот момент, когда хотят этого в последнюю очередь. Это еще один наглядный пример конфликта между сознательным мышлением и подсознательным поведением тела.

Как мы неоднократно наблюдали, тело женщины, в отличие от сознания, может истолковывать определенные обстоятельства совершенно по-другому. Мы столкнулись с этим конфликтом в Сцене 15, где женщина думала, что последнее, чего она хочет в самом разгаре войны, так это забеременеть. Тем не менее ее тело буквально нарушило собственные законы, чтобы эта беременность наступила. В этом случае тело оказалось право, и женщина достигла максимального репродуктивного успеха посредством рождения сына, зачатого по чистой случайности.

Конечно, было бы неправильно сделать вывод, что тело всегда право. Ни одно тело не запрограммировано настолько хорошо, чтобы уметь адекватно реагировать на каждую ситуацию. Сам факт того, что в каждом поколении одни люди добиваются большего репродуктивного успеха, чем другие, показывает, что некоторые тела совершают ошибки чаще, чем остальные. Хотя вполне возможно, что тела совершают меньше ошибок, чем сознание. Впрочем, с недавних пор сознание получило большую власть в вопросе контрацепции. Современные контрацептивы (к примеру, таблетки и спирали), на первый взгляд, отнимают контроль у тела над контрацепцией, и теперь сознание управляет им более уверенно. Но эта перемена в контролировании, как мы видели, может не повлиять на итоговое количество детей, которых может произвести на свет женщина. Скорее всего, современные методы контрацепции стали дополнением к женским естественным механизмам, помогая ей контролировать, когда иметь детей – и от кого, как мы увидим в следующей сцене.

Когда подъехало такси, женщина услышала, как ее партнер открыл парадную дверь. Она слышала, как он вошел в дом и забрал свои сумки. Задержав дыхание, она стала ждать, гадая, зайдет ли он в комнату, чтобы попрощаться. Но парадная дверь закрылась, стукнув громче обычного, и мужчина направился к такси, даже не обернувшись. Он уезжал на четыре недели, и они расставались, пребывая в плохом настроении.

Уже прошел год с тех пор, как они начали постоянно ругаться, и почти каждый раз из-за одного и того же. Он хотел еще одного ребенка – предпочтительно сына, – но она отказывалась. Он пытался запретить ей принимать таблетки примерно с тех самых пор, как младшая из двоих дочерей пошла в школу. Теперь, в возрасте чуть за тридцать, женщина хотела вернуться к своей карьере. За последние несколько месяцев ее партнер явно разочаровался в работе, к тому же недавно он перенес тяжелое заболевание. Фрустрация, казалось, лишила его здоровья и энергии, он вернулся домой только месяц назад и вот уже шесть недель не работал.

Эти шесть недель были кошмаром. Она знала: чтобы ускорить выздоровление, он должен был соблюдать спокойствие, но, несмотря на это, просто не могла совладать с собой. Ее раздражало, когда он весь день болтался под ногами, пока она возила детей в школу и забирала из школы, ездила по магазинам и делала свои дела по хозяйству. Он настойчиво хотел сидеть рядом с ней внизу, вместо того чтобы не мешаться и оставаться в постели. Она старалась изо всех сил, но не могла скрыть своего раздражения, и их ссоры теперь стали частым явлением. Они ругались даже на глазах у нового мойщика окон. Это был молодой мужчина, который пытался за лето заработать денег на какую-то экспедицию в тропики. У него была приятная внешность, он был уверен в себе и любил пофлиртовать. Как-то раз он отпустил комментарий по поводу ее бикини, в котором она разгуливала по саду. Ее партнер подслушал это и обвинил ее в том, что она делает этому молодому человеку авансы.

Несмотря на то что он снова приступил к работе, их отношения так и не улучшились. В начале месяца ее два дня тошнило, и она так переживала, боясь, что пилюли не подействовали, что настояла на том, чтобы он использовал презерватив. Он весь месяц ходил мрачный. Затем, в последнюю ночь, он захотел заняться с ней незащищенным сексом – в качестве жеста прощания, так как они разлучались на четыре недели. Она отказалась, и с тех пор они не разговаривали. Теперь он уехал, но тяжелое чувство не отпускало ее. Через день после его отъезда произошли две вещи. У нее закончился месячный курс таблеток, а затем с извинениями позвонил ее партнер. Издалека. По телефону они пообщались самым наилучшим образом. Затем, в следующие несколько дней, они вернулись к своим обычным отношениям, дистанционно обмениваясь банальными проявлениями заботы и привязанности.

Это случилось ровно через неделю после начала его путешествия. Было утро, и она только что вернулась домой, отправив своих двух дочерей в школу и проехавшись по магазинам. Она только что закончила принимать душ, вымыла голову, и тут в дверь позвонили. Она накинула банный халат и подошла к двери, у которой столкнулась с непосредственным начальником своего партнера. Он зашел поинтересоваться, как там у него идут дела, потому что тот ему не звонил. Босс пытался позвонить ей, но никто не отвечал, и поскольку ему только что срочно потребовалось изменить маршрут сегодняшней поездки, то он решил зайти. Она пригласила его в дом и, после того, как они обсудили причину визита, вежливо предложила кофе.