Настоящее прошлое. Крушение империи - Роман Злотников

– Нет, но-о-о… – растерянно начал секретарь парткома. Но парторг нахмурился и повелительно махнул рукой выступающему, который, похоже, изрядно струхнул.

– Продолжайте…

Короче, меня полностью оправдали. Пытались, конечно, цепляться – тыкая в то, что я даже на заседание парткома приперся «во всем иностранном», но я разулся и предъявил присутствующим выдавленный на стельке логотип чехословацкой компании Cebo, а потом стянул пиджак и предъявил знак польской Vistula, после чего, окончательно обнаглев, расстегнул брюки и доказал их гэдээровское происхождение. Все это мы с Аленкой напокупали в Чехословакии во время последней поездки в Кошице, спустив в ноль остатки крон. Так что на заседание парткома я специально оделся во все исключительно СЭВ[14] овское… После чего картинно поинтересовался, точно ли использование товаров, произведенных в «странах социалистического содружества», является «преклонением перед Западом»? Главный обвинитель, сдуру, ляпнул что-то про машину, но его заткнули даже без меня, сообщив, что «Шкода» также производится в Чехословацкой Социалистической Республике. Слава богу, СЭВ пока еще стоял крепко и не демонстрировал ни намека на весьма скорый развал. Вследствие чего данный аргумент оказался непоколебимым.

Так что меня только лишь слегка пожурили за излишнюю экспрессию, после чего отпустили, посоветовав все-таки быть скромнее и не выпячивать имеющийся у меня доступ даже и к товарам производства стран СЭВ. Поскольку у основной массы советского народа он таки пока отсутствует. Во всяком случае, в подобных объемах. Но именно пока. Вот как сейчас разовьем гласность, пройдем через демократизацию да перестроимся с ускорением, так и…

Я вынырнул из воспоминаний и покосился в окно. Мы уже выехали из Ленинграда и сейчас катили по Стрельне, в настоящий момент проезжая мимо Константиновского дворца, в котором когда-то прошло единственное состоявшееся в России заседание «Большой восьмерки». Ну, или пройдет. Если пройдет… Сейчас же в нем располагалось Арктическое училище.

– Не устала?

Аленка фыркнула:

– Едем же всего час. До Кингисеппа даже не спрашивай. А то и до Нарвы.

– Ну смотри сама. Я в любой момент готов пересесть.

Увы, дорожки здесь еще советские, и держать среднюю скорость более пятидесяти-шестидесяти километров в час очень сложно. А часто приходится ехать куда медленнее. Так что четыреста километров до Таллина нам телепать часов восемь-девять. Ну с учетом неизбежных остановок на размяться, перекусить и заправиться. Слава богу, еще никакие границы между РСФСР и Эстонской ССР никому и в ужасном сне не могут присниться. Хотя до их появления осталось всего пять лет…

Мы ехали к месту моей новой работы. В Таллин. Потому что меня взяли переводчиком в Эстонское морское пароходство.

Все получилось случайно. Переводчиком я начал потихоньку подрабатывать уже через год после возвращения из армии. Для языковой практики. Устроиться на эту должность оказалось не слишком сложно. В первую очередь потому, что я работал бесплатно, так как привлекали меня по большей части именно по партийной линии. Увы, среди членов советского партхозактива людей, знающих иностранные языки, оказалось постыдно мало. Так что я, неожиданно для себя, оказался весьма востребован. И к пятому курсу института успел наработать кое-какой авторитет. Все-таки почти сорок лет пусть и не очень плотного, но относительно регулярного общения на английском с тучей представителей совершенно разных народов, то есть людей с кучей различных акцентов и произношений, играли свою роль. Ну и профильное образование также немало помогало… И вот на одном из советско-финских мероприятий, каковых в Ленинграде проходило довольно много и случались они регулярно (недаром Финляндию частенько в шутку именовали «шестнадцатой республикой СССР»), я познакомился с товарищем Арно Каском, в настоящий момент являвшимся начальником Эстонского морского пароходства. Меня к нему просто приставили на все время того мероприятия. Это была какая-то торгово-промышленная конференция или нечто подобное, и он играл там одну из ведущих ролей. Так что попотеть мне пришлось изрядно… Так вот, когда основные встречи и беседы закончились, он начал меня активно расспрашивать о себе. После чего взял и предложил мне после окончания университета устроиться к ним на работу. А что – и с профессиональной точки зрения я, судя по его реакции, зарекомендовал себя очень неплохо, и по всем формальным признакам я также очень перспективный кадр. Молодой коммунист, олимпийский чемпион, Герой Советского Союза, да еще и отличник, упрямо идущий к красному диплому. То есть первый кандидат на Доску почета и весомый абзац в просто блестящем отчете о работе с молодыми кадрами. Мол, вон каких орлов мы тут в нашем трудовом коллективе воспитали! Да и любые допуски к работе с иностранцами я с такой анкетой точно должен был пройти влет. Так что с какой стороны ни глянь – отличный вариант! Правда, он предупредил меня, что зарплаты у них на таких должностях не очень. Это моряки в пароходстве получали неплохо, а вот переводчики… Но зато регулярные зарубежные командировки он мне гарантирует. Правда короткие. Чаще всего однодневные. Так как до Хельсинки от Таллина паромом всего два часа. А командировки будут в основном именно туда. Но я ответил, что это-то как раз не проблема. Поскольку я – писатель, и неплохо зарабатываю, так сказать, своим пером.

Так что мы договорились и расстались довольные друг другом. Он пообещал прислать на меня в наш университет персональный запрос. Именно эту работу я как раз и не хотел потерять вследствие разборок с парткомом…

– Пить хочешь? – спросил я, когда мы подъезжали к Кингисеппу.

– Ага, – кивнула моя любовь. – Вода в термосе. Я специально холодную из холодильника перелила

Это – да. Я еще дома в школьные годы ввел за правило – пить только кипяченую воду. При том что вода у нас в городке была реально вкусной. Но при этом сильно минерализованной. Вследствие чего едва ли не четверть населения в нашем городе страдала от камней в почках. Меня эта напасть в прошлый раз «догнала» годам к тридцати пяти. И «гоняла» всю оставшуюся жизнь. Помнится, как-то меня прихватило прямо во время турпоездки по любимой Греции, а местная «Скорая помощь» оказалась не очень-то и скорой. Час с лишним блевал от боли у клумбы перед отелем, пока ее дождался… Так что, «вернувшись», я твердо установил правило – пить и использовать для готовки только и исключительно кипяченую и отстоявшуюся воду. Кто хотел – комнатную, а я обычно переливал отстоявшуюся воду в эмалированный кувшин и ставил в холодильник. Ну люблю я, чтобы вода была холодной…

– А термос где?

– На заднем сиденье где-то. Посмотри, я его глубоко не засовывала.

Ну да, машина у нас была загружена по полной. Не только штатный багажник спереди, но и еще один, открытый, установленный на крыше, были заполнены под завязку. Верхний был самодельным – этакая платформа, сваренная из трубок, на которую навалом уложены узлы и чемоданы, которые потом были еще и крепко привязаны к каркасу бельевыми веревками. Ну и заднее сиденье тоже было полностью завалено вещами. На нем размещались самые ценные из них, например чехословацкая электрическая пишущая машинка фирмы «Консул», на которой я работал последние полтора года…