Погоня за сказкой - Юлия Григорьева

— Дорогая, я же не барышня, — укоризненно сказал господин лейтенант.

Я отошла к окну и слушала плеск воды. Затем дверь открылась, но я не обернулась, зная, что он раздет. Лишь мурашки побежали по телу, ведь я скоро узнаю, какой Дамиан Литин без одежды. Щеки заполыхали, словно на них разложили костры, руки задрожали, и захотелось вдруг всё отменить и вообще никогда не выходить замуж.

— Ада, — позвал меня Дамиан.

— Нет! — вскрикнула я, нервно сплетая и расплетая пальцы.

— Что — нет? — не понял молодой человек, и я расслышала его шаги. — Ада, милая…

Его руки легли мне на плечи, и я дернулась в сторону.

— Нет, Дамиан, я передумала, я не готова, — выпалила я не оборачиваясь и добавила шепотом: — Я боюсь.

— Глупости какие, — фыркнули за моей спиной. — Я, например, боюсь пауков, но я же не впадаю в панику при виде их. Даже в руки брал, чтобы взглянуть в глаза своему страху. И ничего, мы оба выжили: я и паук.

— Ты боишься пауков? — оторопела я и обернулась, чтобы тут же замолчать, глядя на статного красивого мужчину в черном костюме, который удивительно шел Дамиану.

— Я тебе о себе еще не то расскажу, — пообещал господин королевский лейтенант, беря меня за руку и увлекая за собой к двери. — Ты даже не представляешь, какая я странная личность. Вот ты умеешь плавать?

— Да, — кивнула я, и дверь за моей спиной закрылась, отрезая путь к отступлению.

Дамиан, спрятав в карман ключ, снова взял меня за руку и повел вниз.

— А я только в училище научился. Скажу больше: я боялся воды, как огня, но помолился, стиснул зубы и прыгнул. Какой же моряк с боязнью воды? А еще знаешь, что?

— Что? — пролепетала я, спускаясь за ним по лестнице.

— А еще меня от каши всегда тошнило, а в училище только ее и дают на завтрак. Пришлось бороться с собой и есть, теперь меня никакой кашей не напугаешь. Ты понимаешь, какой тебе герой достался? — спросил он, весело сверкая глазами. — А у героя должна быть героическая супруга. Ты же у меня такая? — Я отчаянно замотала головой. — Ну конечно. Стоит только вспомнить твою смелость, когда ты пробралась в наш двор, проникла на конюшню и подрезала подпругу.

— Я была ребенком, — возразила я.

— Вот именно, ты героиня с детства, — кивнул Дамиан и вытащил меня из гостиницы.

Служитель проводил нас изумленным взглядом, зато горничные из гостиницы уже стояли на улице и с интересом рассматривали меня и моего жениха.

— Какая красивая пара, — услышала я чей-то негромкий голос.

— Ага, — ответил второй голос, и Дамиан весело поклонился девушкам.

Я протянула руку, ухватила своего жениха за плечо и втянула в карету, погрозив ему кулаком.

— Это все потому, что я неженатый, — заявил он. — А вот женюсь, сразу стану серьезным. Веришь?

— У тебя выхода другого нет, — ответила я, и он рассмеялся.

За нашими разговорами я забыла о своем страхе. И когда экипаж остановился перед тем самым старым храмом, я довольно спокойно подала Дамиану руку. Но уже через мгновение, как только мы шагнули на первую каменную ступень, я опять впала в панику и вцепилась мужчине в руку.

— Дамиан, это обязательно? — спросила я.

— Даже не обсуждается, — серьезно кивнул он. — Прекратите бояться, будущая мадам Литин, наше счастливое будущее ждет нас!

И меня подхватили на руки, потому что я вдруг встала как вкопанная и замотала головой.

— Ну уж нет, — сказал Дамиан. — С нашей свадьбы ты не сбежишь, трусишка.

Я со свадьбы бежать и не собиралась, я всего лишь хотела предотвратить скорое будущее… Но мой будущий супруг в мои страхи вникать не собирался и резво взбежал по ступеням, шагнул в открытую створу храма и опустил меня на пол. Если бы святой отец, ждавший нас у алтаря, не смотрел в нашу сторону, я бы, может, еще решилась на бегство, но перед священником стало стыдно, и пришлось, дрожа всем телом, начать движение к алтарю.

Дамиан перестал шутить и улыбаться. Он кивнул двум мужчинам, сидевшим у стены на скамье, и те направились нам навстречу. Они пристроились за нами, как только мы остановились, как положено свидетелям жениха и невесты перед Всевышним. Священник открыто нам улыбнулся, раскрыл Святую Книгу, и полились молитвы.

Я почти ничего не слышала, мое сознание находилось где-то далеко. И когда пришло время приносить клятву, Дамиану пришлось меня тормошить.

— Я клянусь, — дрожащим голосом начала я повторять слова, подсказываемые святым отцом, — быть верной и послушной женой. Почитать супруга своего, блюсти его честь, не оскорбляя ни словом, ни помыслом, ни намерением, ни делом. Да услышит меня Всевышний и примет клятву мою, ибо даю ее с открытой душой и чистыми помыслами.

Клятву Дамиана я бесстыдно прослушала, она звучала перед моей. Священник связал наши руки, обмотав по очереди запястья, зачитал наставление и разрезал ленту, закрепив ее узлом у каждого на руке. Отныне мы были связаны. Затем святой отец позволил нам надеть друг другу кольца, которые подал один из приглашенных мужчин. Должно быть, господин предприимчивый лейтенант договорился с ними, когда оставил меня одну в гостинице. Второй развязал ленты и спрятал в маленькую шкатулочку. А целовал меня Дамиан, уже не дожидаясь никаких позволений.

— Ну, здравствуйте, мадам Литин, — прошептал он, как только оторвался от моих губ. — Моя супруга и будущая мать моих детей.

Тут же вернулся прежний страх, и я пролепетала:

— Может, не надо?

— У нас говорят: «Морского черта бояться — в море не ходить», — рассмеялся мой муж, принял из рук священника бумагу, где было записано, когда и где состоялось венчание, а также имя священника и свидетелей. Один из мужчин отдал шкатулочку с лентами, и Дамиан тепло поблагодарил всех.

Как покидали храм и возвращались в гостиницу, я помню плохо потому, что была напряжена до крайности, нервничала и отвечала на вопросы супруга резко и не всегда вежливо. Дамиан с улыбкой принимал мою панику. Уже в номере, когда я стянула с головы вуаль и решила сказаться больной и уставшей, господин лейтенант с пониманием и сочувствием кивнул. Он повернул меня к себе спиной и начал расстегивать пуговки на платье.

— Зачем? — взвизгнула я.

— Милая, я просто помогаю тебе разоблачиться. Самой тебе это не расстегнуть, — ответил он, и мне стало стыдно.

Действительно, к чему эти нервы, Дамиан всего лишь расстегивает пуговички. В конце концов, он мой муж, и в этом нет ничего дурного. Платье поползло с моих плеч, я испуганно охнула и перехватила его, но Дамиан накрыл мои ладони своими, сжал их, и платье упало на пол. Я осталась в короткой сорочке, чулках и панталончиках, ленточки которых так легкомысленно виднелись в боковых разрезах сорочки.

— Д-дамиан, — заикаясь пролепетала я. — Я раздета.