Зов Сирены - Нина Линдт

Дон Фелипе выдержал паузу, явно наслаждаясь создавшейся обстановкой. Затем снова откашлялся. Больше никто не пытался торопить его или проявлять недовольство. После вспышки внучки Анхеля все сирены переваривали случившееся. Никто не ожидал такой силы и размаха от стеснительной и робкой сирены. И убийца, что сидел среди них, тоже пытался осмыслить этот резкий скачок силы и влияния, что произошел на его глазах.

– Давид рассказал мне, что Анхель успел передать во владение Катарине все фамильные украшения. Видимо, он боялся, что с завещаниями что-нибудь случится. Поэтому мы создали несколько копий. Как вы понимаете, Катарина Морено Фальконе получает в наследство в общей сложности 80 процентов состояния Анхеля. Ей переходят ценные бумаги, деньги со счетов, недвижимость, фонды Анхеля. Катарина, после этого собрания, если хотите, мы подробно разберем все наследство, я помогу с оформлением бумаг и налогами.

Катя кивнула. Сейчас она не чувствовала и не понимала ничего. Слова Фелипе никак не доходили до ее сознания, она понимала, что является основной наследницей, но не знала, хорошая это новость или плохая. И потому лицо ее оставалось серьезным и задумчивым. Она не смотрела ни на кого из сирен, только на нотариуса. Сейчас она явственно понимала одно: Анхель обманул ее, когда дал понять, что лишь хочет утереть нос своим воспитанникам. Он действительно сделал то, чем угрожал.

– Про Катарину мы поняли… – граф Аранда отполировал ладонью серебряный набалдашник своей трости. – Кто второй?

– Я не закончил. Катарина Морено Фальконе имеет право на участие в заседаниях общества, а также имеет право вести переговоры и заключать сделки от имени общества, ей переходит право вето семьи Анхеля. Но все это только при условии, если граф Аранда, Ардо и Лукас признают за ней способности высшей сирены.

– Граф Аранда, Лукас, Ардо… – Рик подал голос. – Я не понимаю. Он не упомянул ни одного из своих воспитанников. Кто второй?

– Лукас Пардо Монтоньери.

Дон Фелипе не смог продолжить. Зал взорвался негодованием, злобой, воплями обиженных и обделенных, возгласами удивления и шока. Катя перевела взгляд на Лукаса. Он сидел сгорбившись, спрятав лицо в ладонях. Не похож на счастливчика. Или прячет улыбку торжества?

Но через мгновение она поняла: ему просто больно. Его рана болит. Среди гвалта и орущих друг на друга сирен только граф Аранда, она и Лукас молчали. Ардо рычал, спрашивая у Лукаса, какого черта, но тот его не слышал.

– Лукас! – вопль Мигеля превысил все голоса, и все немного смолкли.

Лукас медленно поднял голову и посмотрел на Мигеля.

Тряхнув кудрями, Мигель вскочил и ударил кулаком по столу:

– Объяснись сейчас же! Какого черта ты делаешь в завещании Анхеля? Это шутка?

– Шутка? – повторил Лукас, словно не знал определения этому слову. – Может быть.

Он был бледен, его четко очерченные, почти бесцветные губы стали совсем белыми. Он встал, широкоплечий, высокий, его рубашка с закатанными рукавами плотно облегала накачанное тело и было видно выпирающую плотную повязку на боку.

– Да, должно быть, Анхель пошутил, – продолжил он, бросив взгляд на дона Фелипе. – С какой стати даже упоминать мое имя в завещании. У него был Мигель, который однажды украл с его счета двадцать три тысячи евро, шустро подсунув бумагу, пока Анхель доверчиво подписывал документы на галерею. Или ты будешь это отрицать?

Мигель отшатнулся, потом сжал кулаки и подался вперед.

– Что?

– И ладно бы ты потратил их на свое дело. Ты растратил их на своих любовников-художников. И этого Анхель тебе не простил. Поэтому, Мигель, твоего имени в завещании нет.

– Охохохо! – засмеялась бабка в очках.

Мигель стал бледнее Лукаса. Он открыл было рот, но Ардо вовремя встал:

– Никаких больше поединков в этом зале.

– Так вот в чем секрет, – усмехнулся Стефано. – Наш Мигель увлекается не только искусством, но и художниками. Это многое объясняет.

– Анхель не прощал подлых. Удивительно, как он тебя вообще не наказал, – заметил Рик.

Мигель развернулся к ним и визгливо бросил:

– Сами на себя посмотрели бы! Ваших имен тоже нет в завещании!

– А я и не надеялся, – пожал плечами Рик. – Да, мне было бы приятно, если бы Анхель примирился со мной хотя бы посмертно. Но я не нуждаюсь в деньгах, мой милый друг, и не покупаю любовь.

– И не усыпляешь доверчивых девушек, чтобы удовлетворить свое эго? – вмешался Ардо.

Это был удар ниже пояса. Рик осекся, а Соломея вдруг снова взвилась:

– Что это значит, Рик? Ты что…

Она вдруг вспомнила и бросилась на него с кулаками:

– Значит, ты брал у меня таблетки, чтобы трахнуть ее? Эту дрянь?

Катя старалась сидеть ровно и ничем не показывать своего отношения к ситуации. Но она чувствовала, как энергия сирен помимо воли переполняет ее и просится наружу в виде эмоционального выброса.

Она дышала животом, глубоко, медленно, но происходящее вокруг выбивало ее из ритма. Искаженные от злости лица, зависть, гнев, обида… Казалось, даже мебель пропиталась всем этим. И может, когда они выйдут из зала, вопли негодующих сирен еще долго будут звучать эхом в пустоте комнаты.

Стефано повернулся к Кате, вопросительно приподняв брови. Она поняла его немой вопрос. Он же был уверен, что с ней спал Ардо.

– Какие страсти, – фыркнула Инма, поправляя браслеты на руке.

Рик повернулся к ней:

– Да уж, Инма. Твой благоверный все это время ни на шаг от Катарины не отходит, может, ревнует ко мне?

– Что? – Инма задохнулась и перевела взгляд на Ардо. – Так вот оно, твое особое задание? Я думала, ты убийцу ищешь, а ты!

Все вопили одновременно, и тут граф Аранда повысил голос:

– Довольно!

Он трижды стукнул тростью, и все умолкли.

– Думаю, нам нечего здесь больше делать. Здесь останутся только наследники. Остальные на выход. Если дон Фелипе ничего больше не хочет добавить.

– Ничего больше, – дон Фелипе с благодарностью посмотрел на графа.

Граф Аранда встал, и следом за ним послушно поднялись остальные. Катя осталась сидеть, а Лукас стоял, слегка прислонившись к стене. Дон Фелипе повернулся и пригласил его сесть.

Лукас особенно был любопытен нотариусу, ведь с Катариной дон Фелипе был знаком, а Давид информировал его все это время о ее действиях с украшениями. А вот с Лукасом прежде сталкиваться не приходилось.

Катя старалась не смотреть на Лукаса. Теперь она оказалась словно в стороне от сидящих рядом дона Фелипе и ликвидатора.

– Если хотите, я поговорю с вами по отдельности.