Never Fade Away - Барышников

уходит вереницей в темноту истории Найт-Сити? Единственное, что было важным — Ви был вместилищем кое-кого, кто был ей до сих пор дорог. Именно так и расшифровывались взгляды женщины, которые она иногда бросала на Ви из-под ресниц — пыталась привыкнуть к тому, что сегодня это лицо Сильверхенда. Соло понимал — привыкнуть к такому было сложно.

— Автокинотеатр — хорошее место для свидания, — бросил Ви вовне пустую фразу — только бы прервать это скрытное разглядывание его лица, это привыкание к дикой мысли, этот поиск за его чертами черт Джонни. Для него самого эта дилемма уже давно перестала представлять собой сложность — тело и лицо не имели значения в их связке, куда глубже они были связаны на уровне личностей, сущностей. Вот там уже наступал некий хаос. Где заканчивался наемник, где начинался рокер? Черта становилась все более размытой.

— Вот и мне так казалось, — усмехнулась невесело, но все равно ностальгически Бестия. — Поэтому я и предложила Джонни поехать туда. Много-много лет назад.

Это было удивительно — тащиться, казалось бы, на свидание частично собой, но чувствовать такое отчуждение. Ви словно сам смотрел кино — растягивал немеющие губы в улыбке, скалился, вежливо кивал, следил за дорогой, а зуд в диафрагме, внутри, все разрастался, заставляя ерзать на комфортном сидении поршика. Лицо горело, пальцы же, наоборот, леденели. Это было, наверное, похоже на путь к эшафоту, когда ты берешь на себя вину за кого-то дорогого тебе. То есть и идти к месту казни тебе пиздец как страшно и не хочется, но рот твой закрыт на замок, потому что обратной дороги нет. Ты просто должен, несмотря на свои трясущиеся поджилки, свои метущиеся в панике мысли, свою каменную гусиную кожу. Вперед, обреченный на смерть, не оглядывайся, не задумывайся, потому что то, что выберется из глубин, тебя не обрадует, показав тебе твою настоящую мелочную, трусливую, шкурную сущность. Так что только вперед, очистив голову от мыслей.

— То есть это не его идея? — вот это стыковалось с Джонни, которого Ви знал. При всей своей замороченности и сложности в некоторых вещах, рокер был прост как пара эдди в других: нахуя морочиться со свиданиями, когда мы оба хотим трахаться? К чему прелюдии, когда можно сразу перейти к главному блюду, особенно, если этого хотят оба? Потеря времени. Красота — в искренних еле уловимых моментах, а не в замороченной подготовке. Это да, это Сильверхенд. Интересно, куда его сегодня черти загнали, что он весь день не высовывался? Почему Ви должен был развлекать его даму, в конце концов?

— Конечно, нет, — Бестия хмыкнула, закатив глаза. — Для него романтическое свидание — это налет на штаб-квартиру «Арасаки».

А Ви подумалось, что он на такое свидание сходил бы. Это было бы интереснее и полезнее просмотра кино. Но наемник и не был никогда романтиком, если какой момент его и заставал своей красотой и пронзительностью, то было обычно случайно, попутно. Ви, конечно же, промолчал, на лице изобразив понимание.

— Ладно, Ви. Скажи мне, что происходит. На самом деле, — на момент соло показалось, что Бестия вот прямо сейчас вытянет из-за пояса пистолет и уткнет его Ви в висок.

— Н-не понял? — попытался усмехнуться Ви.

— Джонни никогда ничего не делает просто так, — «Так может быть, ради тебя он решил изменить своим принципам?» хотелось огрызнуться наемнику, но он сжал зубы до желваков, мысленно от души влепив себе знатную оплеуху, даже почти увидел искры в оптике. Он не злился на Бестию, он не злился на Джонни. Так что и не стоило срываться на непричастных. Ви злился в целом на мир и на себя, за то, что не умеет справляться с состоянием, сейчас им владевшим. — Так в чем дело на этот раз?

Терпим. Дышим. Дышим.

— Джонни изменился, — вот это хорошо. Это правда, отличная, добрая и приятная правда о Сильверхенде. Ведь так Ви нужно отвечать, прикрывая чумбу перед свиданкой? Так говорят обычно друзья? Он переставал понимать. Он внезапно позабыл весь кодекс братанов. — Он правда хочет немного просто побыть с тобой. Не жди ты все время подвоха, Бестия.

Ну, Джонни, ну не сука ли… Почему Ви должен прикрывать его, почему он не хочет высказаться за себя сам? Песню новую он там пишет, что ли, застряв на своем биочипе, что так занят, скинув фиксершу с ее вопросами на соло? Почему Ви не может просто довезти Бестию от точки до точки, молча, без этой мучительной хуйни, сдать с рук на руки рокеру и тошнотворно отрубиться под стук сердца Джонни в вязких водах псевдоэндотрезина? Какого хуя он должен терпеть всю эту пытку?

Терпим. Терпим. Дышим.

Скажи правильно: смирение, чумба. Только смирение очистит твою душу.

— Джонни Сильверхенд вдруг перестал быть эгоистом? — удивление в голосе Бестии можно было черпать половниками. — Определенно, ты на него хорошо влияешь.

Хорошо, что вторая фраза женщины позволила Ви проглотить ответ на первый ее вопрос. Ему не хотелось выглядеть безумцем, защищая Сильверхенда, которого Бестия, как ей казалось, знала куда лучше, чем сам Ви, убеждая в том, что Джонни и от себя-то был, кажется, не в восторге. Это было бы странным и неуместным. Он — всего лишь ебаный шофер в этом вояже.

Оказалось, что и «Серебряный пиксель» не пережил эпохи появления брейндансов. Пал последний оплот старины и любителей ретро. И теперь одиноко шуршал мусором на парковке и окутывался мрачной темнотой.

Но при виде этого удручающего зрелища Ви внезапно почему-то попала вожжа под мантию. Он уже столько натерпелся, начиная с самого утра и заканчивая этой выматывающей поездкой, что убийственно серьезно решил, что свидание сегодня состоится, даже если ему придется смотаться за аппаратурой в город и купить этот ебаный антиквариат за безумные эдди. Это было все равно как приехать на серьезную операцию, решающую вопрос жизни и смерти, и наткнуться на табличку о переносе ее на следующую неделю. Нет уж, увольте, он пройдет через эту пытку сегодня.

— Нас не остановишь, — захлопнув дверцу машины, наемник решительно прошел мимо наконец-то проявившегося, блять, рокербоя, чуть не впечатавшись плечом в плечо, и сунулся в табло электронного замка. Джонни только успел начать что-то говорить, но до пизды решительный соло тут же его перебил — очень важно было не растерять последние крохи злости и охуевшести. — Решили свидание — будет свидание.

Ситуация словно покорилась злобной целеустремленности Ви — поддались демонам и внешний, и внутренний замки, и даже электричество, как оказалось, еще не обрубили от источника.

Последним оплотом сдался старенький проектор,