Выпускник. Журналист - Мэт Купцов

Тётка Ани живёт где — то на окраине Москвы, в спальном районе. Сажусь в троллейбус, доезжаю до нужной остановки и нахожу дом по адресу.

Дом невзрачный, серый, на первом этаже — однокомнатная квартира. Звоню в дверь, и почти сразу же слышу топот детских ног и шаркающий — взрослых. Будто чьи-то ноги тащат за собой тапочки.

Дверь открывает женщина лет шестидесяти, с седыми прядями, скромно собранными в пучок. Она производит впечатление человека, который видел в жизни многое и от того стал замкнутым, даже немного угрюмым. В глазах у неё смесь тревоги и усталости.

— Вы Макар? — спрашивает она тихо. Киваю.

— Проходите. Анечка меня предупредила. — Я Марья Ивановна.

Тетка, провожает меня в комнату. Внутри скромно, но чисто. Красный ковёр на стене, стена с потемневшими от времени обоями, деревянная мебель советских времён.

На диване сидит мальчуган пяти лет. Забился в самый уголок, маленький, светловолосый, волосы мягкими кудряшками спадают на лоб. На Ваньке потёртые синие штанишки, свитер с оленями, когда-то белыми, а теперь пожелтевшими от времени, и старенькие сапожки, которые явно донашивают уже не в первом поколении.

Странно, Ольховская и Звонарёв была не бедными. Не одевали ребенка, чтобы не привлекать внимание?

Мальчонка одет во все старое. Хорошо хоть вещи теплые, не замерзнет. Всё-таки осень, прохладно. А мы едем в деревню.

— Привет, Ваня, — говорю я, присаживаясь рядом. — Меня зовут Макар. Я друг Ани и Вити. Как у тебя дела?

Мальчик поднимает на меня глаза, полные настороженности, и что — то едва слышно мямлит в ответ.

Я пытаюсь улыбнуться, но понимаю, что с трудом могу вытянуть из себя хоть что — то позитивное.

В голове только одна мысль — как сделать так, чтобы всё прошло гладко. Я никогда не возился с детьми, и не знаю, годен ли для этого. Принимаю решение общаться с мальцом как с мужиком, на равных. Не разводить детский сад.

— Ну что, Ваня, готов к поездке? — спрашиваю я.

В голубых глазах разгорается интерес, и малец тут же кивает.

— Полетели!

Тетка надевает на пацана теплую куртку. Мы выходим из квартиры и направляемся к вокзалу. По дороге ловлю себя на том, что оглядываюсь, нет ли за нами слежки.

Черт! Права была Анна, замечаю двух странных типов в черных куртках и кепках, надвинутых глубоко на лоб.

Беру пацана за руку и начинаю свой марафон по запутыванию следов.

Меняю транспорт и маршруты. Плутаю около полутора часов и, наконец, убедившись, что отрубил хвост, еду на железнодорожный вокзал.

Ваньке сначала было весело кататься, но под конец он устает, ножки заплетаются. Жаловаться не смеет. Смотрит на меня пронзительно своими глазенками, аж совестно становится.

— Выхода другого нет, Вань, потерпи. Вот уже и на место прибыли.

Казанский вокзал кишит людьми. Толпа, шум, запахи еды из ближайшего ларька — всё это мешает сосредоточиться.

Смотрю расписание. Электричка отправляется в Подмосковье через полчаса.

Беру билеты и иду к перрону, держа Ваню за руку. Он идёт тихо, глазки любопытные бегают, изучают всё вокруг. Первый раз на вокзале, мальчишке все интересно.

Я таким же любознательным был в его возрасте, — отмечаю мысленно.

Подходим к старой электричке, зелёной и дребезжащей от каждого вздоха. Внутри всё так же скромно — деревянные лавки, окна в железных рамах, краска облезла на углах.

— Садись сюда, — показываю на место у окна.

Ваня послушно садится, упирается лбом в стекло, разглядывает окрестности. Электричка трогается, и мы медленно покидаем Москву.

Мимо нас проносятся поля, леса, луга, коровы. На последних

мальчишка оживляется, его лицо расплывается в улыбке.

— Макар, смотри, — восклицает он, тыча пальцем в окно. — Коровы! Живые! Я такие на картинке видел.

— Да, — киваю я. — А вон, гляди, козы.

— Где? Где? — кричит он.

Ваня зачарованно смотрит на всё это, впервые видит настоящую деревню. Немного завидую его искреннему восторгу.

Спустя два часа мы прибываем на железнодорожный вокзал города Коломны.

Станция почти безлюдная, только несколько старушек с корзинами в руках и парочка рабочих с тяжёлыми сумками.

Покупаю билеты на автобус до деревни, название которой едва смог разобрать на потрёпанной карте — Доношово.

Автобус приезжает минут через двадцать. Мы садимся, Ваня уже устал, и едва я успел присесть, как уткнулся мне в бок, и моментально заснул.

В Доношово оказываемся уже под вечер. Деревня встречает сумерками и запахом сырой земли. На улице тишина, только редкие голоса доносятся из окон. Несколько мальчишек, босоногих, грязных, играют в мяч. Замечают нас сразу, подбегают близко, рассматривают, словно мы инопланетяне.

— Здравствуйте, дяденька, — говорит один из них, самый смелый, лет десяти. — Вы к кому?

— Ищем дом учительницы, — отвечаю я. — Не подскажете, где он?

Мальчишки переглядываются, а потом тот, что постарше, кивает и жестом указывает, куда идти.

— Я провожу, — говорит он. — Учительница у нас хорошая, только строгая. Но без нее совсем плохо было, школы в нашей деревне нет…

Да, деревня очень маленькая, дома можно по крышам пересчитать. Глядя на такое, я бы подумал, что вымрет деревенька совсем скоро.

Но нет. Я точно знаю, что позднее, уже в наши дни, в новом веке предприимчивые люди построят здесь Замок — Отель для богатых, для тех, кто живет в светлом будущем.

Зимой они будут гонять на снегоходах, летом наслаждаться красотами природы, озерами, дикими животными. Проводить досуг в тишине и уединении, устав от столичной суеты.

Дом учительницы в самом конце деревни, за изгибом дороги.

Обычный, деревянный большой дом. Во дворе порядок, только желтые осенние листья местами покрывают землю. Подходим к калитке, мальчишка стучит в нее, кричит:

— Тётя Наташа, к вам приехали!

Через минуту дверь открывается, и на пороге появляется женщина лет пятидесяти. Лицо простое, но приятное, волосы собраны под косынку, а на плечах тёплый светлый платок. Одетая, как и положено в деревне — тёплые носки, валенки, шерстяная юбка.

— Здравствуйте, — говорю я, шагнув вперёд. — Я от Анны. Ваню к вам привез.

— Добро пожаловать, — говорит она спокойно, с чувством собственного достоинства. — Проходите.

Тучи сгущаются над деревней, и вместе с ними сгущаются мои сомнения. Тревога, что за мальчиком охотятся, не отпускает. Я должен решить, кому можно доверять в этой истории, а кому — нет.

Дом Натальи выглядит внушительно даже в сумерках. Это крепкий деревянный дом на высоком фундаменте. Крыша новая, железная, без единой протечки.

Входим в сени, здесь стойкий запах свежего дерева, смешанный с легким ароматом сушеных трав.

— Вы чего встали на пороге? Проходите в зал.

Иду вперед, Ванька семенит за мной. Мальчуган растерян,