Чем черт не шутит - Татьяна Казакова

Мы посплетничали по поводу туалетов присутствующих. Настя была в ударе, много пила, весела и остроумна, вообще мы все здорово расслабились. За Дашей, которая сидела напротив нас, веселилась компания. Чествовали плешивого Николая Степановича. Как только после перерыва заиграла вновь музыка, Даша вдруг нахмурилась и мрачно сказала, – сейчас меня пригласят танцевать. Меня всегда приглашают именно в тот момент, когда должен появиться мой муж. – И точно.

Плешивый именинник Николай Степанович, сильно качаясь, заплетающимся языком пригласил Дарью на танец, видимо, за его столом не нашлось достойных партнерш. Дарья культурно отказала, сказав, что не танцует. Вдруг девочка, сидевшая в компании Николая Степановича закричала.

– Мама! Мама! Папа пошел приглашать этих проституток!

Тогда Сима, очень маленькая женщина, встала во весь свой «мощный» рост и грозно спросила.

– Это кто здесь проститутки? – На что Настя очень жизнерадостно заметила.

– Да ну их к черту! Девочки! Давайте лучше выпьем! – Девочки поддержали и дружно выпили, а потом пошли все танцевать. Когда сели на место, кто-то спросил.

– А где Настя с Симой? – Нинка вытянула шею – А, вон она валяется у стола с грязной посудой.

– А Сима тоже валяется?

– Нет, она стоит, просто такая маленькая.

Нас это здорово развеселило, и мы стали хохотать. Между тем, Николай Степанович предпринял еще одну попытку пригласить Дашу на танец. За это время он как-то не протрезвел, и с трудом, преодолевая разные препятствия и негодования своих родственников, дошел до Дарьи, но неожиданно упал у ее ног. Она в ужасе смотрела на валявшегося Николая Степановича и, как раз в это время в дверях показались Альберт, Левочка и Дима. Компания именинника, ругая на чем свет стоит одиноких дамочек, из-за которых рушатся семьи, подхватив Николая Степановича на руки, понесла его к выходу. Даша облегченно вздохнула.

– Гена! – Левочка, столкнулся с компанией, несшей именинника, конечно, испортил эту чудную композицию, опрокинув именинника и, как слепой бегемот, понесся к нам.

– А где Настя? – Завертел он головой. Настя под ручку с Симой, с блуждающим взглядом и улыбкой до ушей встречала Альберта. Вот Альберт, какой замечательный муж! Спокойный, выдержанный, никогда грубого слова не скажет. Представляю, что наговорил бы мне Саша, увидев меня немного навеселе. А вот, кстати, и он. Радостный такой. Интересно, что его так развеселило?

– Абрам! Как дела? Как там Наум Григорьевич? – Прервал мои размышления Левочка. Вот черт! Дался ему этот несчастный Абрам. Пол-зала обернулось на это имя. На Гену почему-то так не реагировали. Мы попросили мужчин подождать на улице. Настя подозвала официантку, та быстренько всучила ей счет. Настя, не глядя, полезла за деньгами. Нинка, молча взяла у нее счет и стала просматривать его.

– Простите, здесь написано пять бутылок водки. Вы не ошиблись? – Официантка засуетилась и стала что-то объяснять. Настя покраснела и, когда официантка отошла, с чувством сказала. – Девочки! Мне стыдно за вас!

– Ничего, мы это как-нибудь переживем, – спокойно заявила Нинка, – но облапошивать тебя не дам.

– Гена! Ты молодец. Все правильно. А ты, Настя, учись.

Нам принесли новый счет. Сумма в нем значительно отличалась от предыдущей. Настя заплатила, и мы стали собираться. На прощание я пригласила всех в наш клуб на мужской стриптиз, что вызвало буйный восторг и сожаление, почему это нельзя посмотреть немедленно.

По дороге домой я рассказала Саше про незадачливого именинника. Он засмеялся и сказал, что видел, как того выносили, это было уморительно. Мы веселились, и я даже забыла, что вычеркнула его из своей жизни. Опомнилась, когда он остановился у нашего дома. Мы замолчали. Для него это тоже оказалось неожиданностью.

– Птичка, я не нарочно, просто, пока мы болтали, я забыл, что мы в ссоре и машинально поехал домой, – он смотрел на меня виновато и в то же время с надеждой. Перспектива тащиться на Соломенную Сторожку глубокой ночью, меня не прельщала, поэтому я милостиво произнесла.

– Ладно, переночую сегодня здесь, а то очень поздно. – Он вздохнул с облегчением, и я сразу предупредила. – Только без глупостей.

В квартире все было мое, родное. Соломенная Сторожка то же была родная, но не вызывала у меня такого чувства. Хорошо, что тапочки свои забыла. Стоят себе, как ни в чем не бывало. С наслаждением в них влезла и пошла в ванную. Быстренько приняла душ. А халатик свой я забрала, не забыла. Завернувшись в полотенце, прошла в спальню и стала рыться в комоде, пытаясь найти что-нибудь из своих вещей. Сзади подошел Саша и обнял меня. Полотенце свалилось, мы целовались как безумные, как будто это была последняя наша встреча. Как же я скучала по нему все это время! Только я открыла рот, чтобы сообщить ему об этом, как зазвонил его сотовый. Я хотела отстраниться, но он прямо вцепился в меня, будто боялся, что я сейчас убегу. Не разжимая рук, как-то умудрился достать свой телефон.

– Сашенька! – Услышала приятный Верин голос. Я замерла и прислушалась. Саша напрягся. Интересно, как он будет выкручиваться. Он попытался отойти, но я, изобразив недоумение, сильнее прижалась к нему.

– Что случилось? – Неестественно напряженным голосом спросил он и сильно прижал трубку к уху, боясь, что я услышу, ноя все-таки услышала «…поговорить…ждала…не позвонил». Понятно, хотели поговорить, она ждала, а он не позвонил.

– Мы поговорим об этом после, – он скосил на меня глаза. Если бы он сказал «не звони больше», или «забудь этот номер», или еще что-то в этом роде, я бы еще поняла, а теперь, услышав его ответ, стало ясно, что предполагается встреча, на которой будут говорить обо мне. Саша отключил телефон, я заглянула ему в глаза и невинно спросила.

– Кто звонил?

– Юра, – брякнул он. Видимо, первое, что пришло на ум.

– Его что, кастрировали? – Меня возмутила эта наглая ложь.

– Просто он простудился, поэтому голос немного странный.

– А-а, – протянула я, сделав вид, что поверила. – Что-то случилось? Он никогда так поздно не звонил. – Саша не умел врать и сейчас мучился, не зная, что придумать. Вот так, мой милый, не умеешь врать, лучше не начинай. А я-то хороша! Как кошка мартовская ей-богу. Погладили, и замурлыкала. Глядя на Сашу, безумно хотелось расхохотаться. Я отвернулась, сдерживаясь из последних сил, правда слегка плечи затряслись. Саша проникновенно сказал.

– Не плачь, – и развернул меня к себе. Увидев мою смеющуюся рожу, взбеленился.

– Тебе смешно? Тебе всегда смешно! – Хохоча во все горло, я отправилась в ванную одеваться. Заказала по телефону такси и пошла на кухню. Появился Саша с несчастным лицом.

– Может, останешься?

Смеяться расхотелось, стало грустно. Зазвонил телефон. Это таксист. Саша попытался обнять меня, но я, оттолкнув его, быстро прошла мимо и захлопнула дверь.

«Наверное, я, как всегда, сглупила», – думала по дороге, – «могла бы и дальше притворяться и делать вид, что ничего не произошло, могла бы поверить, что звонил Юра». Но, поразмыслив, решила, что нет, не смогла бы. Пока Вера будет звонить Саше или встречаться с ним, ничего у нас не получится. Сейчас уже третий час, а в Москве жизнь бурлит. Машин полно, особенно в центре, на Башиловке уже меньше, а на Соломенной Сторожке вообще никого. Расплатившись с таксистом, все никак не могла себя заставить войти в подъезд. Почему-то сегодня было страшно. Вроде и в подъезде свет горел и в некоторых окнах.