Дочь двух миров. Возвращение - Вера Чиркова

– Они сделали все, что могли, – тихо признался Дан. – Теперь я понял, как не прав был прежде.

– Разве ты один? – отмахнулась я, понимая, что сейчас никак нельзя позволить ему посыпать голову пеплом. Иначе потом начнет жалеть, что показал свою слабость. – Они провели весь мир. Дед велел мне держаться подальше… впрочем, я тебе уже рассказывала.

– Ты не договорила, уснула, – с улыбкой напомнил Дан. – Но я и сам уже сообразил, что ты шеосс. Только никак не могу понять, когда успела?

– Я сама не понимаю, как Шейне удалось так ловко меня охмурить, и теперь я самый молодой шеосс вашего мира.

– Нашего мира… А что было там, куда ты попала?

– Тебе не сказали? – удивилась я, но начала рассказывать, заново переживая и страх, и ненависть, и сделанные ошибки.

Почему-то с Данерсом я могла спокойно говорить на любые темы и отвечать на все вопросы, не ощущая ни смущения, ни раздражения. А когда дошла до того, как утратили свои личности Дуся с моим злобным отцом, вдруг четко осознала две странности. Слишком уж легко мне с ним общаться, словно мы знакомы не несколько дней, а по меньшей мере сидели в одной песочнице.

Да еще Шейна потерялась так кстати и так прочно, что меня уже тянет ее поискать.

– А какие способности у тебя усилились после перехода? – резко оборвав рассказ, задала я инквизитору внезапный вопрос.

– Варья? – изумился Данерс и встревоженно заглянул мне в глаза. – С чего ты о них вспомнила?

– Отвечай, – прикрикнула строго.

– Больше всех – магия воды, теперь я полноценный водник. Ну и целительство, разумеется, – цедил он сквозь зубы, а на лице стыла маска обиды, но я ей пока не верила. – Стали сильнее и способности эмпата: врожденная – повеления и выработанная – доверия. Ну и добавилось умений в магии воздуха.

– Понятно, – подумав, вздохнула облегченно, я и сама не очень умею управлять новыми способностями.

Кроме того, магический дар – это ведь не бра и не комп, по желанию не выключишь. И от этой второй натуры никому из нас никуда не уйти, просто надо принимать как данность.

– Варья, – справившись с собой, наконец прервал затянувшееся молчание инквизитор, – ты мне не ответила, почему это вдруг тебя так заинтересовало?

– Просто показалось, забудь, – вновь отмахнулась я. – Лучше скажи, как по-твоему, куда лучше пристроить моих так называемых родичей?

– Бес верно сказал, им нужно изменить внешность и имя, правильно воспитать и отпустить. Это уже другие люди, и старые провинности не должны висеть у них на шее. Да и всяких интриганов нечего соблазнять, – уверенно заявил он и тихо добавил: – А испытывать свои способности на тебе я никогда не смогу.

И это было сказано так веско, с таким глубоким внутренним убеждением, что меня пробрало едва ли не до слез. Но не найдя, что бы сказать в ответ такое же значимое, я упорно продолжала молчать.

– А теперь еще два вопроса, – подождав, со вздохом вернулся к прежнему разговору Дан и озадаченно смолк, рассмотрев мои сжатые кулаки, на которых не осталось ни одного незагнутого пальца. – Что это значит?

– На каждый твой вопрос я загибала палец, а когда кончились на руках, начала мысленно загибать на ногах, – с нарочитой печалью сообщила в ответ. – И у тебя больше нет ни одной попытки.

– Как это? – опешил он и припомнил: – Ну да, я заметил. Еще хотел спросить…

– Поздно. Время истекло. Сейчас ты отправляешься спать, а потом поговорим.

– А когда ты еще приедешь? – не скрывая разочарования, осведомился Данерс, и не подозревая, как греет мне сердце его грустный взгляд.

– Откуда? – уставилась на него с деланым изумлением. – Со второго этажа? Как немного отдохну, так и приду. Сегодня буду ночевать здесь.

– Но это запрещено! – встревожился маг.

– Было запрещено, пока у тебя не было адвоката, – авторитетно объяснила я. – А адвокату можно все. Даже проводить тебя до камеры.

Хотя и близко не уверена в собственном знании земных законов, но ведь остальным это неизвестно? Да и не Земля здесь, значит, могут быть любые нюансы.

Позвав Пуля, села верхом и поехала следом за креслом Дана, пытаясь представить место, где его держат, и заранее стискивая от возмущения зубы.

Однако камера оказалась обычными комнатами. Маленький кабинет и удобная спальня. Даже решеток и замков нигде нет, и мне оставалось только попрощаться и отправиться на поиски Шейны.

– А как адвокат ты можешь ответить? – догнал меня у двери вопрос инквизитора.

Да, недолго мне удалось праздновать победу, опыт в допросах так просто не переиграть.

– Да.

– Скажи… тебе не хочется узнать про Кейлисию? – Данерс спросил вроде равнодушно, но пальцы, сжимавшие плед, замерли настороженными зайчатами.

– Нет, – твердо ответила я и, не желая дальше развивать эту тему, мысленно прикрикнула на Пуля.

В просторную гостиную, где ощущениями шеосса еще издали отыскался теплый силуэт наставницы, паук домчал меня за считаные секунды.

– Всем привет! – Беззаботно поприветствовав обнаруженных вместе с Шейной магов и шеоссов, улыбнулась им фирменной улыбкой продавщицы художественного салона, как именовала магазинчик моя совладелица. – Данерс выбрал меня своим адвокатом. Я приняла его предложение.

– Кем-кем? – Винк даже потряс головой. – А можно поподробнее?

– Это защитник прав подозреваемых и ответчиков, – пояснил, отрываясь от каких-то амулетов, непонятно когда успевший прибыть сюда Бес. – И не смотрите на меня так. Для меня это тоже полная неожиданность.

– А для меня большой сюрприз, – в тон ему ответила я, – что обвиняемым не положены защитники. И твое присутствие здесь.

– Пришел за тобой, – скупо сообщил Бес, но мне как-то не поверилось в это утверждение.

Однако говорить этого вслух не стала. Наоборот, улыбнулась деду огорченно и немного виновато:

– Зря… сегодня собираюсь переночевать тут. Шейна, мне найдется место или самой позаботиться?

– Я тебя забираю, – не глядя в глаза и продолжая копаться в кучке бижи, объявил дед самым непререкаемым тоном.

– Не получится, – отказалась я, улыбаясь еще более несчастно, и вдруг вспомнила, как строила похожие гримасы отвергнутая невеста инквизитора.

От отвращения и желания ни в чем не походить на нее все в душе мгновенно вскипело, и я даже, кажется, чуть слышно зарычала. Но тут же опомнилась, взяла себя в руки и уставилась на деда самым невинным взором.

Но он уже что-то почувствовал, резко повернул голову и вгляделся в мои глаза с подлинной тревогой.

– Варюха?

– Ненавижу… – выдохнула с чувством, не в силах сдержать обиду на его лицемерие, – понимаешь? Ненавижу, когда ты лжешь. Пусть все другие хоть изоврутся, но ты не смей.