Счастье рыжего цвета - Любовь Хилинская

Татьяна довезла семейство Акеловых до отеля, Егор пошел провожать жену и дочек в номер, а она в очередной раз набрала Юле. На втором гудке уже девушка взяла трубку.

- Таня! – голос ее звенел. – Мне сказали, ты едешь с аэропорта в офис и везешь… Егора?!

- Я тебе писала об этом! – сухо ответила Глава Клана. – Ты почему на звонки и сообщения не отвечаешь?

- Забыла телефон дома, - вздохнула Юля на том конце провода. – Как… Как он?

- Красавчик! – щадить чувства переводчицы Таня не собиралась. – Хорош собой, жена у него ревнивая, так и смотрит зверем на меня. Дочки очень на него похожи. Ты себе иллюзий не придумывай, Юль. Не надо вам встречаться. Сама понимаешь, у тебя дочь и сын, о них надо думать. Егор не бросит твою сестру, и не прибежит к тебе. Ему будет проще официально от тебя избавиться, а уж детей он найдет куда пристроить. Мужик не жил с ними, чувств не испытывает. Поэтому не дури, сиди дома, не высовывайся. Он ненадолго приехал, скоро умотнет к себе в Москву, будем жить по-прежнему.

- Да я и не собиралась, - с обидой ответила Юля. – Просто… Просто мне интересно!

- Алинка точная копия его, - сказала, помедлив, Таня. – Если ты это хотела услышать, то вот. В общем, у тебя отпуск. Официально. Бери детей и езжай куда-нибудь, можешь вон на базу отдыха куда-нибудь, Егор точно там не появится. Как только он уедет, дам тебе знать, вернешься. Я тебе скину координаты одной базы, в лесу находятся, живут без связи, без электричества, все как в старые времена. Оборотни, но не оппозиция, и не традиция, а сами по себе. Бери продукты, одежду, детей и езжай. И сама разгрузишься, и сыну с дочерью полезно будет перед школой зарядиться духом леса. Макс-то когда последний раз лисом бегал?

- Скидывай, - поникшим голосом отозвалась Юля.  – Ты права. Надо обезопасить себя максимально от возможной встречи.

- Сейчас отправлю. Все, давай, я работаю.

Отключившись, Татьяна смотрела, как Егор идет к машине. Он уже успел переодеться, сменив джинсы и футболку на деловой костюм. Открыв дверцу машины и забравшись внутрь, смерил женщину горячим взглядом и сказал:

- Ну, теперь рассказывай подробнее, как, что, кто и с кем. Как сама?

- Пообедаем? – усмехнувшись, ответила волчица, выруливая со стоянки.

- У тебя? – уточнил мужчина, прищурившись.

- В ресторане, Егор Александрович, в ресторане!

Место, куда малоразговорчивый водитель Татьяны, Василий, привез Юлю с детьми, было совершенно диким – лес, скалы, и тишина.

Вернее, звуки были – шумели кроны вековых сосен, свиристели птицы, падали шишки с глухим звуком, белки носились друг за другом, совершенно непуганые, будто ручные, спускались вниз по стволам, доверчиво нюхали протянутые детьми ладошки и сверкали своими глазками-бусинками.

Выгрузив рюкзаки и сумку, оборотень сказал ждать на месте и отбыл, рыкнув двигателем огромного внедорожника напоследок, после чего семья осталась в одиночестве.

Алина хихикнула, когда  одна из белок посмелее спустилась и уселась на нижней ветке, смешно шевеля усами. Хвостик ее, пушистый, черный (белки на Дальнем Востоке, Сахалине, Забайкалье серо-черные – прим.авт) топорщился и вздрагивал от шевеления зверька.

- Мам, а давай ее покормим! – обернулась девочка на мать с улыбкой до ушей.

Городским жителям в диковинку обитатели леса. Да и где им с ними встречаться, только в зоопарках, но туда Юля принципиально не водила детей, считая, что на такое живодерство смотреть нельзя. Измученные, потухшие глаза зверей, свалявшаяся шерсть, вонь из вольеров и клеток – смотреть на эти издевательства и тем более, демонстрировать их детям не хотелось.

- Ха! – усмехнулся Максим, усаживаясь на поваленное бревно с таким видом, будто всю жизнь только тем и занимался, что кормил белок. – Так она у тебя и возьмет еду! Что ты ей дашь? Чипсы свои?

Юля вздохнула, оглядываясь. Сама она не любила лес, побаивалась его, да и с кем было ходить ей в него – родителей не было, а бабушка таким не занималась. Вся жизнь девушки прошла в городе, и если бы не вынужденная мера, то и сейчас бы она сидела в уютной квартире и занималась любимым делом. Переводить ей нравилось. Конечно, научные статьи и всякие им подобные материалы отнимали много времени и сил, так как там были специфические термины, на изучение которых тоже требовалось время, но и для души работы была – романы зарубежных авторов. Их Юля переводила в свободное время, понемногу, стараясь разнообразить сухие порой фразы авторов русскими оборотами и слегка приукрасить предложения, отчего текст приобретал более глубокий смысл, чем был заложен изначально. Одно время она даже думала сама писать романы, но то времени не хватало, то тысяча других причин, хотя пара сюжетов в голове крутилась.

- Мам, смотри! – Алина ткнула пальцем в сторону кустов, откуда сейчас появился огромный бурый медведь.

Он вышел осторожно, принюхался, оглядел застывшую коршуном маленькую женщину, закрывшую собой, будто наседка крыльями, двух детей – подростка, готового обратиться в лиса, и девочку, любопытно просунувшую голову под руку матери.

Юля же замерла, настороженно глядя на огромного зверя, который тоже остановился, разглядывая всю компанию своими небольшими глазами. Нижняя губа у него слегка отвисала, обнажая зубы и делая весь образ еще страшнее, лоснящаяся шерсть слегка промокла от утренней росы, тяжелые лапы переступили с места на место, отчего огромные когти стукнули о попавший под них камень.

- Мам! – Максим попытался выступить вперед, но девушка не пустила его, не сводя настороженного взгляда с медведя.

Чего ждать? Это дикий зверь или оборотень? И если зверь, то как им спастись?

К сожалению, никакого волшебного чутья у Юли не появилось даже спустя столько лет, проведенных в обществе этих загадочных людей, обладающих вторыми ипостасями. Может, они как-то и ощущали друг друга, те, кто умел оборачиваться, но она точно нет. Для нее что зверь, что оборотень во второй ипостаси – абсолютно одинаковые существа.

Сын, конечно, чуял своих. Вот и сейчас поднял руку вверх, приветствуя пришельца, а тот уже обернулся кряжистым мужиком с хмурым взглядом. Лицо его было все заросшее щетиной, косматые волосы спускались на плечи прядями, перетянутые на лбу узкой лентой, рубаха была заправлена в темно-синие штаны, а те, в свою очередь, в сапоги наподобие старинных кирзовых, которые теперь увидеть только на картинках можно.

- Приветствую, - степенно подошел он к семейству, оглядев всех троих – и напряженно застывшую мать, и двоих ребятишек, с любопытством оглядывающих его в ответ.

Мальчик ему сразу приглянулся – смышленый, глядит любопытно, да и из девчонки толк будет. Чуток поднаправить – и обретет вторую сущность. А вот мать слишком зажата, волчица в ней глубоко забита, не выберется уже, наверное.

Покачав головой, медведь кашлянул.