Скромность и тщеславие - Элен Бронтэ

Прибыл экипаж с вещами обеих леди, горничной мисс Уайт и двумя слугами. Мистер Кроу вышел, чтобы проследить, как разгружают багаж, и подруги остались одни.

— Я надеюсь, мы будем счастливы здесь. — Патриция обвела взглядом почти пустую гостиную, словно представляя себе, как она будет выглядеть через несколько недель.

— Конечно, будем. Надо только хорошенько потрудиться, чтобы здесь не стыдно было принять гостей, — откликнулась Лорен.

Она испытывала странное чувство — как будто вернулась домой. И это чувство было даже сильнее того, что владело ею, когда она впервые приехала в дом своей семьи в Бромли.

Конечно, милая Пат никогда не заменит потерянной Уинифред, но Лорен еще надеялась со временем добиться прощения мисс Гамильтон.

— Но у меня совсем нет знакомых в обществе, — приуныла Патриция. — Мы бывали в гостях у людей, с которыми отец ведет дела, но их дочери показались мне слишком толстыми, скучными и…

Она замялась, не зная, как подобрать нужное слово, и Лорен закончила за нее:

— И вульгарными. Не сомневаюсь, это так и было, даже если они хорошие девушки, они вряд ли получили подобающее воспитание, а значит, общаться с ними означает унизить свое достоинство.

— Но я тоже не принадлежу к знатной семье, я такая же, как они, — возразила Пат.

— Важно то, что ты захотела быть лучше, элегантнее, образованнее их, — успокоила девушку Лорен. — Скоро у тебя появится много знакомых в свете, и ты заметишь разницу.

— Ты поможешь мне приобрести эти знакомства? — с надеждой спросила Пат.

— Я и сама так недавно в Лондоне, что нуждаюсь в полезных связях и новых знакомствах, — честно ответила мисс Эванс. — Но нескольким леди и джентльменам я была представлена на балах и в театре, а кое-кто из молодых людей наверняка захочет быть представленным нам, лишь только они увидят твое хорошенькое личико!

— Ты думаешь? — Пат с сомнением потерла длинноватый подбородок. — Скорее, они станут искать твоего внимания, ведь ты такая красивая!

Лорен улыбнулась этой простодушной похвале и небрежно пожала плечами.

— Надеюсь, среди них будут подходящие для нас джентльмены. Твой отец наверняка очень строго относится к выбору друзей для тебя.

— В Ливерпуле у меня совсем не было друзей, — грустно отозвалась Пат. — Компаньоны отца иногда приезжали к нам со своими сыновьями или дочерьми, но никто из них не интересовался мной настолько, чтобы поболтать о чем-нибудь. К тому же они все были старше меня…

Лорен уже знала, что большую часть своей жизни Пат провела с книгами и рукодельем, их дом стоял на шумной, грязной улице среди других таких же домов, на первых этажах которых располагались конторы их владельцев. При доме даже не было сада, и Пат приходилось удовольствоваться редкими поездками к морю на свой день рождения, когда отец соглашался оставить дела и провести с дочерью немного времени. Но мистер Уайт, как правило, не знал, о чем говорить с взрослеющей девушкой, и эти поездки становились томительными для обоих.

Лорен не понимала, почему мистер Уайт не занялся образованием Пат и не нанял ей подходящую компаньонку два или три года назад, тогда к восемнадцати годам она уже стала бы вполне светской леди.

Очевидно, мысль проникнуть в высшее общество пришла ему в голову совсем недавно и была продиктована скорее деловыми интересами, нежели желанием устроить счастье дочери. За это Лорен не могла не сердиться на мистера Уайта, но предпочитала хранить свои мысли при себе.

— Все изменится, поверь мне, здесь все будет по-другому! — Лорен ласково пожала тонкую руку Патриции.

Горничная приготовила обеим леди постели, а мистер Кроу вынужден был удовольствоваться диваном в гостиной. Лорен не сомневалась, что ему приходилось ночевать и с меньшими удобствами, а потому без всякого смущения пожелала старику добрых снов, а Пат, словно любящая внучка, поцеловала Кроу в щеку.

В спальнях осталось больше мебели, чем внизу, а перины и подушки слуги привезли из Лондона, так что Патриция и Лорен устроились вполне сносно. Перед сном они еще долго болтали, это уже стало привычкой, тем более что никто не пытался их утихомирить. Когда Лорен наконец вернулась в свою комнату, она чувствовала себя очень, очень уставшей.

Она погасила свечу, так как ее не на что было поставить, и забралась в постель. Прислушиваясь к ночным звукам чужого дома, девушка вдруг вспомнила, что уже несколько дней не вспоминала о своем любимом развлечении — воображать свой будущий дом, сад и мужчину с газетой.

— Я стала совсем взрослой, — с легким сожалением пробормотала она. — На мою долю выпало немало испытаний, но, кажется, я нашла тихую гавань, где мне будет хорошо.

Она вдруг поймала себя на мысли, что разделяет чувства Патриции, радуется переезду, грядущему обустройству дома так, как будто это поместье принадлежит ей самой. Лорен горько усмехнулась:

— Кажется, я забыла, что я всего лишь компаньонка мисс Уайт. Придет время, отец выдаст ее замуж, скорее всего против ее воли, и мне надо будет искать себе новое пристанище. Неужели мне всегда суждено скитаться, найдется ли где-то место для меня?

Она подумывала, не поплакать ли перед сном, но поняла, что ее печаль утратила остроту. Мисс Уайт, со своей наивной живостью и частыми переходами от смеха к слезам, оказалась тем спасительным берегом, к которому Лорен смогла пристать после пережитой ею житейской бури. Было так приятно открывать этой девушке новый мир и знать, что посеянные семена дадут хорошие всходы. Лорен как-то неожиданно и сразу уверилась в доброте Патриции и не сомневалась — даже когда Пат станет очаровательной и изящной девушкой, она не перестанет нуждаться в добром друге и только еще крепче привяжется к своей наставнице.

— Пожалуй, когда нам с Пат придется расстаться, я поищу себе место гувернантки у какой-нибудь девушки лет тринадцати-четырнадцати, похожей на Патрицию. Меня не привлекает возиться с малышами, но милая, вдумчивая воспитанница мне, пожалуй, понравится. Если я сумею добиться успеха в этом доме, мистер Уайт даст мне хорошие рекомендации, а у будущего мужа Пат наверняка будет достаточно родственников с детьми.

Избавившись от тревожных мыслей о будущем, Лорен спокойно и крепко уснула.

Три дня прошли в непрерывных заботах и поездках в Лондон и обратно. Мистер Кроу преисполнился восхищением перед мисс Эванс, успевавшей решительно все. В воскресенье обе юные леди с самым благонравным видом появились в церкви — Лорен сочла, что самое время показаться на глаза местному обществу. У семейства Сирилл была своя скамья, и церковный служка за несколько мелких монет охотно проводил к ней обеих мисс и их опекуна.

Лорен рассеянно улыбалась окружающим, не выделяя никого в толпе прихожан, а Пат изо всех сил старалась не вертеться и подражать поведению подруги. В Ливерпуле она не любила бывать в церкви, в их квартале храм посещало слишком много людей из простонародья, без всякого смущения отпускавших дерзкие замечания в адрес молодых девушек. Здесь же на передних скамьях гордо восседали семьи окрестных сквайров, а их арендаторы робко жались ближе к выходу и подобострастно раскланивались со знатной публикой.