Невероятное. История преступления, в которое никто не поверил - Кен Армстронг

Поэтому, получив от Эллис сообщение – с номером «911», – Хендершот предположила, что это та самая шуточная операция по спасению. Сама Хендершот провела утро на обязательном тренировочном семинаре в мэрии Уэстминстера. «Забавно», – подумала она. Но это была не шутка.

Эллис спешила поделиться важными новостями. Она только что получила снимки отпечатков перчатки и обуви с места предполагаемого изнасилования в Лейквуде. Исследовала эти отпечатки ее знакомая, криминалист Шери Шимамото. Вместе они посещали двухнедельные курсы в академии ФБР в Куантико, штат Вирджиния. Шимамото входила в так называемую «голубую сеть» – неформальное сообщество криминалистов Денвера.

Обнаружила отпечатки как раз Шимамото, и это не казалось простым совпадением. Она была буквально помешана на обуви. У нее было пятьдесят пар, включая пять пар кроссовок Adidas Superstars со знаменитыми тремя полосками – предмет обожания фанатов всего мира. До полиции она одно время продавала обувь в Lady Foot Locker, и это была ее самая любимая работа. У Шимамото был диплом по математике, но из-за своей страсти она предпочла стать криминалистом, специализирующимся на обуви.

Конечно, отпечатки следов обуви – это не отпечатки пальцев. Они не уникальны для каждого человека. Но при некоторой удаче они могут кое-что рассказать о преступнике и помочь поймать его. Отпечаток может указать на бренд – например, Nike или Merrell. А специфические отметины – углубление на пятке, потертости на подошве, высокий подъем – могут предоставить криминалистам уникальные зацепки. Определяя отпечатки, Шимамото часами сидела на сайте интернет-магазина Zappos.com, где размещены подробные изображения подошвы, верха и боковых сторон тысяч различных марок обуви. Или отправлялась в местный торговый центр и зависала в обувных магазинах. Таков был ее способ расследования в попытках подобраться ближе к преступнику.

На месте преступления в Лейквуде Шимамото прошлась по полу в ванной и кухне с кисточкой и бихроматическим порошком, выявляющим следы масла или грязи, оставленные пальцами или обувью. Она обнаружила четыре отчетливых отпечатка, похожих на следы от кроссовка. Еще один сходный отпечаток подошвы она нашла на влажной земле снаружи, у окна спальни. Обработав порошком окно в поисках отпечатков пальцев, она нашла вместо них отпечаток перчатки.

Перчатки с узором в виде сот на ладони.

Едва Эллис вывела на экран снимки, отправленные ей Шимамото, она сразу же узнала узор. По размеру и форме он совпадал со странными отпечатками в виде сот, обнаруженными на перилах заднего крыльца у квартиры Сары. Тогда она не могла точно сказать, какой объект оставил такие отпечатки. Теперь же знала, о чем и сообщила Шимамото. После чего помчалась в магазин спортивных товаров Dick’s, где обнаружила пару мягких черных перчаток Under Armour. На пальцах и ладонях у них имелись характерные выступы в виде сот.

Следующим шагом было опознать кроссовки. Эллис изучила фотографию, сделанную криминалистом Кали Джипсон у квартиры Эмбер в Голдене. Отпечатки казались почти идентичными с теми, что обнаружила Шимамото в грязи у окна спальни в Лейквуде. Мэтт Коул, партнер Галбрейт, для идентификации отослал их изображение на специальный сайт. Вскоре пришел ответ: они принадлежат кроссовкам Adidas ZX 700, впервые поступившим в магазины в марте 2005 года.

Увидев результаты расследований двух криминалистов, Хендершот поняла, что мужчина, напавший на женщину в Лейквуде 6 июля 2010 года, был тем же, кто насиловал Дорис и Сару.

Хендершот тут же позвонила в департамент полиции Лейквуда.

Это был самый странный из случаев, какие когда-либо поручали расследовать детективу Аарону Хасселлу. Его вызвали на место предполагаемого изнасилования в уютном районе частных домов. Звонившая, женщина по имени Лилли, сообщила о том, что, когда она спала, на нее напал мужчина в черной маске. Она стала кричать и звать на помощь, тогда мужчина прошел в другую комнату, чтобы посмотреть, есть ли в доме кто-то еще. Лилли воспользовалась этим шансом, чтобы сбежать. Она вылезла из окна у изголовья кровати и упала головой вниз с высоты два метра, отчего у нее треснули ребра и позвонок. Преодолевая боль, она добралась до соседней двери и стала стучать в нее.

Но прибывшие на вызов полицейские не обнаружили в доме следов проникновения. Никаких отметин взлома на дверях, никаких разбитых оконных рам. Все двери были заперты, как и окна. Хасселл поговорил с четырьмя соседями: никто из них не видел и не слышал ничего необычного. Техники-криминалисты не обнаружили следов ДНК. «Совсем никаких улик», – подумал Хасселл.

Но это было не совсем так. Шимамото нашла отпечатки обуви и перчатки. Они не совпадали с принадлежавшими Лилли вещами. Но и не указывали на преступника и даже на то, что преступление действительно имело место. Это мог быть садовник, ухаживающий за двором Лилли, или регулярно приходившие в дом рабочие. Еще у женщины был партнер, пожилой мужчина, иногда остававшийся ночевать. Оставить эти отпечатки мог любой из них.

Лилли и сама была довольно странной личностью. Женщина называла себя «свободным духом» и просила о разных необычных вещах. Она позвонила Хасселлу, чтобы сообщить, что с момента попытки изнасилования ее кот шипит на людей в черной обуви. Возможно, полицейским следует поискать кого-нибудь в черных ботинках или кроссовках. «Она считала, что эта информация окажется полезной для расследования», – писал детектив. Один знакомый Лилли, русский художник, по ее описанию сделал набросок нападавшего, и она попросила Хасселла распространить его в прессе. На рисунке был изображен мужчина в маске, закрывавшей все лицо, кроме голубых глаз и светлых бровей. Никаких других черт, позволявших опознать его, не было. Хасселл отказался выполнить ее просьбу. В другой раз она попросила детектива обойти спортзалы в поисках хорошо сложенного белого мужчины, ростом метр восемьдесят, с голубыми глазами.

– Таких найдется очень много, – сказал он ей.

Более чем через два месяца после вызова полиции она вдруг вспомнила, что перед нападением на ее компьютере отобразилась странная беспроводная сеть под названием «Чистое зло».

Наконец она попросила Хасселла вызвать гипнотизера, чтобы ее опросили в состоянии транса. Детектив связался со следователем прокуратуры округа Джефферсон, обладавшим лицензией гипнотерапевта. Все трое встретились ветреным октябрьским днем в здании полиции Лейквуда, месяца через три после нападения. Следователь начал сессию, применив обычную технику погружения в гипноз.

– Представьте, что вы находитесь в лифте, – сказал он Лилли. – Вы спускаетесь все ниже и ниже.

Женщина прервала его:

– Нет, не спускаюсь. – У нее была своя техника. – Я иду по лугу.

Она попросила следователя предоставить ей роль медиума. Она якобы понимает, что говорят коты, белки и деревья, ставшие свидетелями нападения. Под гипнозом Лилли описала сцены, которые ранее не помнила и которые не могла видеть сама. По ее словам, она якобы видела, как грабитель проникает в дом через гараж. Как он стоит и наблюдает за ней через окно.

«Воспоминания» Лилли в состоянии транса не впечатлили ни следователя, ни детектива. Следователь назвал сеанс «непродуктивным», и Хасселл написал об этом в отчете. Не то чтобы Лилли мешала следователю, но точно не помогала.