Его Высочество Ректор - Лючия фон Беренготт

— Жаль, что нельзя пристрелить кого-нибудь из них еще раз, — твердо сказала я. — А так… ну… вроде как все в порядке.

Он хмыкнул и поводил большим пальцем по моему плечу.

— То же мне, кролик-убийца. Ты, небось, и стрелять-то не умеешь…

— А ты откуда умеешь?

В темноте видно было, как он поднял руку, будто что-то разглядывал на ней.

— Да так… с армии осталось.

— Ты что, в армии служил? — я удивленно подняла голову.

Вместо ответа он поцеловал меня в нос и подтянул одеяло повыше, кутая нас обоих по плечи.

— Спи давай. Завтра поговорим.

Удовлетворенно вздохнув, я вжалась ему в шею и, уже начиная задремывать, вспомнила кое о чем поважнее его военного опыта.

— А у нас есть… «завтра»?

Он помолчал. Долго молчал, почти с минуту. Меня уже начало потряхивать от страха, что все-таки скажет «нет» — несмотря на все, что между нами было, несмотря на то, что приехал, бегал, искал меня, сходя с ума и проклиная этот чертов поисковой чип, сигнал от которого то появлялся, то пропадал… Несмотря на тех троих, которых, не задумываясь, отправил ради меня на тот свет…

А потом — медленно и все также молча — кивнул, и я почувствовала, что снова могу дышать.

* * *

На следующее утро Ник занялся выяснением, кто еще теоретически может проявить энтузиазм и пожелать разобраться со мной «во благо Семьи». Два часа просидел на телефоне, успев переговорить с кучей народа — тех, кому хоть как-то, но доверял. Я ничегошеньки понимала, потому что говорил он в основном по-французски. Наверняка, именно для этого — чтобы меньше подслушивала. Хотя, пару раз действительно звонил во Францию и один раз — в Монако.

Как бы то ни было, из-за всех этих тайных шушуканий, я немного потеряла к нему доверие и передумала признаваться в том, что сломанный телефон с компроматом — фальшивка. Глупо, конечно — после всего, что он сделал для меня… Однако, что-то меня останавливало. Возможно, тот факт, что не будь между нами любовной связи, никто бы этих троих ублюдков вчера не остановил. И тех первых, в лесу — тоже.

А Ник тем временем закончил разбираться с родственниками. Не переговорив разве что с резиденцией королевы, он отложил телефон и принялся размышлять вслух.

— Девица, что тебя выманила на улицу, явно из той же компании.

Я согласна кивнула — недаром у нее была перчатка на одной руке. Скрывала крест.

— Кстати, почему крест, почему католический и почему на среднем пальце?

Он хмыкнул и поднял свой средний палец кверху — известный всему миру оскорбительный жест.

- Над католиками издеваются. Сами-то протестанты.

Ничего себе. У этих бандюков еще и религиозные предпочтения имеются! Впрочем, ничто не ново под луной. И наши бандюки — такие большие любители поразбивать лоб об пол церкви.

— Кто-нибудь еще был… подозрительный?

Я подумала.

— Таксист, что вез меня в город.

Ник высоко поднял брови. Покачал головой.

— Это вряд ли. Они бы выяснили, куда ты ездила и знали бы на сей момент, что телефон безнадежно сломан и опасности ты больше не представляешь.

- А они не знают?

— Нет. Думают, ты ездила в город забрать телефон из починки и спрятала его пока в этом номере.

Значит, таксист был просто… таксистом? Я попыталась вспомнить, была ли у него татуировка в виде креста на пальце, и не смогла. В недоумении почесала переносицу.

— Но как же они тогда вышли на меня? Если таксист не причем?

— Хороший вопрос.

Ник заходил по комнате. Я следила за ним, не отрываясь. Внезапно, он остановился.

— Чем ты платила за гостиницу?

Ой-е! Мне стало стыдно. В магазине додумалась дать карту Самойловой, а в гостинице как из головы выскочило. И заплатила за номер своей. Вот отсюда они за мной и начали следить, не зная, ни то, что телефон сломан, ни того, что он уже — тютю. Намеревались по-тихому со мной разделаться, обыскать номер и уничтожить компромат, который надеялись здесь найти. Но зачем им вообще убивать меня?! Просто так, чтобы проучить? Чтоб не разболтала?

Что ж, довольно печальная картина вырисовывается — даже если я отдам им настоящий компромат, я все равно буду оставаться в опасности. Ведь мой боевой герцог не всегда будет рядом, не всегда сможет защитить меня от своих кровожадных родственничков… А вдруг таких «кузенов» у него еще пятнадцать штук и все начнут насылать на мою голову наемников-убийц?

Будто почувствовав мой страх, он сел рядом и взял меня за руку.

— Я обещаю защитить тебя. Компромата ведь больше нет — так что можешь считать, что свою часть сделки ты выполнила. Хоть и не по собственному желанию.

Мне стало дико стыдно. Придвинувшись ближе, я положила голову ему на плечо — так не будут заметны мои внезапно запылавшие уши.

— А если твоя семейка решит прикончить меня в любом случае? Ну там… чтоб другим не повадно было… или просто так, из мести?

Вероятно, в моих словах была некая логика. Подумав, он кивнул.

— Да, надо разобраться с этим вопросом, — он встал и протянул мне руку, приглашая встать с кровати, где мы провели всю ночь в обнимку. Просто спали, как старая, пресытившаяся друг другом супружеская пара. — А пока давай вернемся в колледж. Я доложу герцогине, что компромат ты уничтожила самолично — при мне… Кстати, он так и выглядит, как будто по нему ногами прошлись, а не просто на землю уронили… И попробую уверить Семью, что я беру тебя под свою ответственность и больше ты нам не навредишь. А сам попробую разузнать, не стоит ли за плечом моего идиота-кузена еще какой-нибудь высокопоставленный… кукловод. Если тебе все еще будет что-нибудь угрожать, у меня есть крайний вариант, как сделать так, чтоб и тебя не тронули, и навсегда избавиться от той мерзости, что ты засняла на свой чертов телефон… пока все это вообще не попало в прессу.

Вот как? Секс с Алисией у нас теперь мерзость, значит. Пряча довольную ухмылку, я встала и принялась собирать вещи.

* * *

Однако, как всегда, радовалась я рано. Потому что не успели мы отъехать из Лондона, как выяснилось, что проблема есть не только у Алисии. Вместо того, чтобы потребовать за мое спасение плату, достойную рыцаря, Ник решил… ну, скажем так… не форсировать события. Что мне категорически не подходило, потому что оральный секс оральным сексом, но как-то уже и настоящего хотелось.

С твердым намерением расчитаться за спасение своей жизни, я попросила его остановиться и съехать с дороги — под предлогом, что мне вдруг стало нехорошо — и, оглядевшись, быстренько залезла к нему на колени. Еще из фильмов я знала, что водительское сиденье у спортивных кабриолетов откидывается ну просто о-о-чень далеко…