Невольный брак - Анастасия Маркова

— Сбегаете, лира Айрис? — его проницательный взгляд вызывал учащенное сердцебиение.

— Ошибаетесь, лэр Тонли. Меня наверняка ждет супруг, — я надеялась, что упоминание об отце охладит дознавателя, но, стоило сделать шаг, он поймал мое запястье и слегка притянул к себе.

— Почему вы так боитесь находиться со мной наедине? — мужчина понизил голос до завораживающего шепота, от которого по телу пробежалась волна дрожи.

— Отпустите! — я тряхнула рукой, надеясь, что Ламир тут же исполнит просьбу, но он сжал ее крепче и подошел еще ближе. Его теплое дыхание коснулось моего лица.

— Вы правда этого хотите?

— Да! — ответила без колебаний, надеясь, что уверенность в голосе заставит дознавателя оставить меня в покое.

Ламир сузил глаза и пристально посмотрел в мои. Притягательная улыбка исчезла. В одно мгновение он стал сама серьезность. Мужчина больше чем когда-либо напоминал сейчас хищника, готового броситься на жертву. Кончиками пальцев, объятых загадочным зеленым пламенем, дознаватель провел по моей скуле, продолжая гипнотизировать меня взглядом. Я не ощутила боли, а, наоборот, почувствовала приятное тепло. Оно побуждало закрыть глаза и насладиться мгновением. Тонкий лед, по которому мы неосторожно ступали, начал звонко трещать.

— Ваше тело говорит об обратном…

— Вы забываете, с кем разговариваете!

— Жаль, ни на секунду… А так хочется хоть на миг позволить себе вольность, доказать вам, что прикосновение моих губ способно разжечь огонь, а не заморозить сердце, — дразнящий шепот Ламира в сочетании с дурманящей близостью зародили внизу живота тугой комок, подталкивающий самой сделать к нему шаг. Возникло такое чувство, что, окажись я в объятиях этого мужчины, он развернется и превратится в целую стайку порхающих мотыльков.

— Я уже извинилась за свои слова.

— Они не дают мне покоя.

— К сожалению, ничем не могу помочь. Еще раз счастливого Нового года и спокойной ночи! — твердо произнесла я и вновь дернула рукой.

— Приятных снов, лира Айрис.

Ламир не стал меня больше удерживать. С плеч свалился камень, ведь можно было спокойно уйти. Не теряя ни секунды, я быстрым шагом пересекла просторное помещение. Едва нажала на ручку и потянула ее на себя, как сильный поток воздуха захлопнул дверь перед носом. Я резко обернулась, намереваясь высказать негодование. Однако Ламир двигался с такой молниеносной скоростью, что глазом моргнуть не успела, как оказалась пойманной в кольцо крепких рук. Я собиралась возмутиться его поведением, но дознаватель меня опередил — он склонил голову и запечатал уста поцелуем, не позволив произнести ни слова. Мужчина застиг меня врасплох. От удивления я превратилась в каменную статую.

Прикосновение мужских губ было не назойливым, а мягким. Оно опьяняло, вызывая легкое головокружение, заставляя и мои открыться для ответа. Полумрак, в который внезапно погрузилась комната, древесные нотки парфюма, казалось, играли с моими чувствами. Тепло, исходящее от мускулистой груди, да привкус шампанского, оставшийся на его губах, лишь усиливали ощущения от поцелуя, который становился все более страстным. По телу стремительно разносились неведомые до сей поры волны. Хотелось прижаться к нему поплотнее, обвить руками сильную шею и больше никогда не отпускать.

За дверью раздался жалобный скулеж. Он-то и привел меня в чувства. Я занесла руку для пощечины. Звонкий удар болью отозвался в сердце. Ламир отстранился столь же быстро, как и приблизился. Внезапно оставшись без опоры, я с трудом удержалась на ногах. На лице дознавателя отражалось искреннее изумление, а вот с моего схлынула кровь, едва окончательно я осознала, что произошло пару минут назад. Мне не было оправдания. Нам обоим не было оправдания.

— Что я наделал? — прошептал мужчина и взъерошил волосы, даже не притронувшись к щеке, на которой остался красный след.

Лана вновь завыла по ту сторону двери и заскребла когтями, прося впустить ее. Резко развернувшись на каблуках, я бросилась прочь из гостиной, едва не столкнувшись с собакой. Словно этот побег мог спасти от глодавшей сознание вины.

Щеки болезненно полыхали пламенем, и, если бы Аарон дожидался меня в покоях, от объяснений было бы не уйти. Однако в комнате никого не оказалось. Бросившись в ванную, зачерпнула ладонями холодную воду и приложила к горящему лицу. Если жар удалось унять, то губы продолжали предательски пульсировать, напоминая о случившемся.

На негнущихся ногах я подошла к окну и прислонилась лбом к стеклу. Не знаю: сколько прошло времени, прежде чем все-таки отправилась спать, но казалось, целая вечность. Аарон, сколько ни сдала его, так и не появился. И это было очень странно. Он впервые за многие месяцы нарушил собственное же правило: создавать иллюзию счастливого брака.

Хоть я и легла далеко за полночь, проснулась рано утром и сразу же почувствовала в душе пустоту. Словно потеряла что-то важное и жизненно необходимое. Однако сколько бы ни прислушивалась к ощущениям, не могла понять, чем вызвано столь необычное состояние. Может, это следствие поцелуя? А вдруг Ламир и вправду способен заморозить сердце одним прикосновением губ?

Посмеявшись над собственными глупыми мыслями, неторопливо умылась, надела неброское платье и спустилась в обеденный зал. Во главе стола в полном одиночестве сидел Аарон. Его хмурое лицо заставило напрячься. К тому же вновь появилась нездоровая бледность, словно накануне у него случился приступ. Пожелав супругу доброго утра, села на привычное место. Хоть мы и обменивались короткими фразами, в помещении витало напряжение. Я частенько ловила на себе пристальные взгляды мужа, который лишь молча смотрел на меня, но ни о чем не спрашивал.

Завтрак затягивался, чувство собственной вины тяготило, а жизнь не торопилась бросать мне спасательный круг в лице дознавателя.

— Долго вчера еще сидели? — чувствовалось, что Аарон начал издалека. Он, словно акула, нарезал круги вокруг жертвы. И это заставляло нервничать. Однако я мысленно сосчитала до десяти и честно ответила:

— Может, около получаса, не более.

— Хм… Странно… Что же его тогда заставило подняться в такую рань и собрать вещи? — бывший советник говорил тихо, будто сам с собой, но я отчетливо расслышала каждое слово и озадаченно посмотрела на супруга, чувствуя, как холодеют руки.

— Кто? Какие вещи?

— Памир уехал, — с тяжелым вздохом ответил муж и сделал глоток травяного отвара, а не кофе.

— Как уехал? Сейчас ведь только восемь часов. Что случилось?

— Думал, дорогая, у тебя об этом спросить, ведь ты его видела последней. Мне он оставил короткое письмо, в котором лишь пара строчек.

— И что в них? — спросила с замиранием сердца и дрожью в пальцах.

— Ничего особенного: пожелания крепкого здоровья и счастливой семейной жизни. Написал, что пришлет весточку, как доберется до столицы. Нажился он здесь, видите ли. Скучно ему с нами стало. Вот и все… А может, оно и к лучшему. Час близится, а его вопросы мне сейчас ни к чему, — Аарон с грустью уставился в кружку и не произнес больше ни слова.