Миф Коко Банча - Анна Данилова

– Ты не поверишь, но я поехала к Амфиараю домой, вернее, пошла пешком по Садовому кольцу вместе с тем мальчиком. Понимаешь, я себя так плохо чувствовала, что он боялся за меня… Вера… – Рита подняла на нее глаза, полные слез. – Мне открыла дверь какая-то грубая тетка, которая сказала, что Амфиарай съехал с квартиры и что даже никакого письма мне не оставил. А еще она швырнула мне мою сумку, но совершенно пустую. И хотя в кошельке, лежащем в сумке, было всего ничего, но все равно… Я на эти деньги могла хотя бы снять номер в гостинице. Ведь мне же надо было где-то переночевать.

– А я? Почему же ты не позвонила мне?

– Да потому, что я догадалась, ради кого ты в тот вечер наприглашала столько народу. Я права?

– Амфиарай… Да уж, не в бровь, а в глаз. Я просто с ума по нему сходила, когда он появлялся в нашем доме. Только он сильно отличался от всех. И если Леня как-то быстро сводил людей, подбирал по интересу, ну, ты знаешь, то Амфиарай, получалось, ходил к нам просто так. Создавалось впечатление, что у него много денег и единственная его проблема – хорошее вложение. И хотя Леня понимал, что вложение денег в частный роддом – утопия, все равно зачем-то познакомил их с Оскаром и почти насильно заставил Амфиарая согласиться на этот проект.

– Вера, ты что-то недоговариваешь…

– Да, подружка, от тебя ничего не скроешь… Похоже, этот парень приходил к нам совсем для других дел, и я только могу подозревать, что ваше знакомство – дело рук моего мужа. Спрашивается, зачем было показывать Амфиараю все наши любительские пленки, наши фотоальбомы…

– И зачем же? – нехорошее предчувствие закралось Рите в душу. – Зачем? Ты думаешь, он подбирал девушек для сомнительных дел… вроде порнобизнеса?

– Похоже на то… Но ведь для таких дел существуют другие девушки, незамужние, к тому же не из таких семей, как ваша… А что, ты думаешь, он снимал тебя на пленку?

– Вера, не говори глупостей. Никто меня не снимал.

Меня если и сняли, то не на пленку. А так, на время, как проститутку…

Вслух же сказала:

– Может, это, конечно, и звучит глупо, но мне все-таки кажется, что у него была причина так поступить. Может, он подумал, что я от него сбежала и решила остаться с Оскаром?

– Но с чего это он мог так подумать?

– Да с того, что я не любила его, понимаешь?! Господи, меня никто не понимает…

– Но если ты его не любила, то зачем оставила Оскара? Спала бы время от времени с этим красавчиком, а жила бы под крылом Арамы.

– Но я так не могу. Я запуталась, Вера… И еще мне жутко стыдно, что из-за моих низменных желаний погиб такой человек, как Оскар.

– И это ты называешь низменными чувствами? Ты о сексе? Глупая! Да это же самое главное в жизни. Почитай книги о любви, посмотри фильмы, повороши даже классику – да из-за этого народы воевали, не то что пара взбесившихся от ревности мужиков! Ты Фрейда читала?

– Ну, читала. Противно.

– Может, и противно, но именно по Фрейду ты жила последние месяцы.

– Вера, ну что за глупости ты несешь! При чем здесь Фрейд?

– При твоем теле и его желаниях. Ты мне лучше скажи, как этот Амфиарай в постели?

– Как атомная бомба. Разве ты не видишь, что со мной сталось? – Она нашла в себе силы улыбнуться. – Спасибо тебе, что ты откликнулась на мой звонок и пришла ко мне…

– Но ты так и не рассказала, что же с тобой случилось после того, как тебе вернули сумочку.

– Ничего. Я переночевала у этого соседского мальчика, он очень добрый, хороший, и если бы не он, не знаю, что бы я делала… А рано утром я ушла, чтобы не осложнять ему жизнь. Ведь дома были его родители, и они ничего не знали о том, что в их квартире посторонний. Я поехала к матери, а от нее узнала о смерти отца. Мы поссорились, я выбежала из дома и попала под машину. Вот, собственно, и все.

– Значит, ты все это время пролежала в больнице? И тебя никто не навещал?

– Почему же, соседский мальчик, Сашенька, навещал…

– Слушай, но ты вроде бы нормально выглядишь, ходишь…

– Мне заново собирали голову. Делали операцию, поэтому-то у меня такие короткие волосы.

– А я-то думала, что ты сменила имидж…

– Так ты не знаешь, где сейчас Амфиарай? – тихо спросила Рита.

– Леня говорил, что у него какие-то неприятности, что он сдернул из страны.

– Это ты успокаиваешь меня?

– Если честно, то никто и ничего о нем не знает. Был человек, сначала как ясное солнышко осветил все вокруг, затем напустил туману и исчез. Возможно, его уже нет в живых. Я только одного не могу понять: если у него действительно возникли сложности и он был вынужден уехать, даже не дождавшись тебя и ничего не объяснив, то зачем же ему было возвращаться в ту квартиру и объясняться с хозяйкой? Не проще было бы рвануть в аэропорт, и все – поминай как звали?

– Думаю, у него была причина возвратиться… – Рита подумала о тех драгоценностях, которые были куплены якобы для нее. Свадебный подарок. Умереть – не встать! – Может, деньги, документы…

– Вот свинья, даже записки не оставил…

– Ладно, Вера, что было, то прошло. Ты так ничего и не съела. Это пирог с вишней, правда, с замороженной. Любимый пирог Оскара.

– Нет, спасибо, мне уже пора. Я рада, что мы повидались. Теперь, я думаю, нам ничто не помешает перезваниваться. И я хоть успокоилась, что увидела тебя. Да, вот еще что… Я у тебя не была и ничего тебе про Ленины дела с Амфиараем не рассказывала. Я же живу с этим мерзавцем, а потому мне ни к чему неприятности.

– Не переживай.

Вера ушла. Рита заперла за ней дверь и вернулась в комнату. Села за стол, взяла в тарелки кусок пирога и вдруг почувствовала, что на нее кто-то смотрит. Она медленно повернула голову.

Оскар сидел в своем любимом кресле и смотрел на нее, улыбаясь. Она понимала, что это призрак или его душа прилетела навестить ее.

– Оскар ты пришел за мной? Тебе там скучно без меня? – мысленно послала она ему вопрос.

– Нет, моя хорошая, живи спокойно и ни о чем не думай. Я пришел сказать тебе, что слишком любил жизнь, чтобы резать себе вены. Найди мою старую опасную бритву, там следы.

– Оскар! – она закричала. – Оскар! Что такое ты говоришь?

Но кресло уже было пустым. Она подбежала и увидела, как ворс толстой плющевой накидки распрямляется прямо на ее глазах.

Оскар…

– Представляешь, там, у Таи, моя мать…

Саша был настолько взволнован этим событием и так напуган, что не сразу заметил в руке Риты бритву. Он удивился еще больше, когда увидел, как она держит ее: подальше от себя и пальцами, обмотанными бинтами.