Книга про свободу. Уйти от законничества, дойти до любви - Сергий Овсянников

В нашей жизни есть периоды, когда мы лучше чувствуем первую силу и сами получаем от этого радость и творческую энергию. Но есть и такие периоды, когда нам кажется, что все разваливается, ничего не складывается и не получается. В такие моменты мы близки к унынию. Мы можем и не думать о действии лукавой силы в это время, но мы уже знаем, что уныние есть страсть, так что можем смело предположить, что без лукавого здесь не обошлось.

Таким образом, я утверждаю, что во время Крещения была отбита главная атака темной силы сатаны на человека, в Крещении человек получает новое рождение и ориентир на свет в своей новой жизни. Отбита главная атака – но не последняя. Крещение не избавляет нас от искушений и действия страстей. Недаром таинство Крещения заканчивается чином пострижения волос, ведь это есть символ ученичества. То есть только что крещенный человек тем самым становится учеником Христа. Он только начинает свой длинный путь к Учителю, чтобы найти полноту своей жизни.

* * *

Сложнее всего разобраться с действием третьей силы – человеческой. Перед нами стоит вечная дилемма: когда мы должны действовать сами, быть активными и энергичными, а когда можем остановиться в выжидании, как говорится, «положиться на волю Божию»?

Но полагаться на волю Божию зачастую означает именно активный поиск, а не бездействие. То есть воля Божия проявляется в активной стороне жизни человека, а не в его пассивности. Мы часто оказываемся в ситуации, когда надо сделать выбор, и в решении и решительности проявляется жизнь.

Есть одна вещь, которая может в этом помочь, если научиться ей правильно пользоваться. Это совесть. В русском языке очень интересна этимология этого слова: его корень – «весть», тогда как в других языках это слово более «бледное» и связано с понятием «сознание»: например, по-гречески «совесть» (συνείδηση) буквально переводится «син» – «со», «эйдес» – «знание», то есть «сознание». Или в английском consciousness переводится не только как совесть, но и как «сознание, сознавание».

Так вот, «весть» – это весть евангельская. Совесть – это нечто, показывающее, каким образом наше действие соотносится с тем, что на самом деле от нас хочет Бог.

У апостола Павла в Первом послании к Тимофею есть выражение «люди с сожженной совестью»: …лжесловесников, сожженных в совести своей (1 Тим. 4: 2). То есть эту весть можно и сжечь, можно заставить ее молчать, не слушать ее. Лучше всего совесть заглушается страхом. Но если быть к ней чутким, именно совесть говорит нам, когда мы делаем что-то противоречащее себе, в угоду кому-то или чему-то, делаем то, что против свободы.

* * *

Услышать весть, Благовестие, которое адресовано именно тебе, – это и есть выраженная иными словами задача, о которой мы уже говорили не раз: проделать свой путь. Так что мешает нам слышать?

В физике это формулируется просто: если есть сигнал-весть, то весьма вероятно, что есть и помехи, то есть различные шумы, которые мешают. Представьте себе, что есть источник сигнала, он весьма мощный, это – Свет. Приемник тоже неплохо работает, это – человек. Но ведь есть еще и путь, который надо пройти от источника к приемнику. И есть силы, которые организуют шум вокруг сигнала. Представьте, что вам надо докричаться до человека, который находится в другом конце коридора. Вы честно кричите, он честно пытается вас понять. Но есть некие силы, которым не нужно, чтобы сигнал дошел, и они устроили так, что на пути от вас до того человека расположился добрый десяток барабанщиков. Шум – невероятный! Попробуй там что-либо понять, несмотря на обоюдное желание.

Так и происходит, если путь несвободен.

У Николая Гумилева есть такие строки (стихотворение «Думы»):

Эти строчки – поразительно точное описание того, что может произойти, и очень часто происходит, в нашей голове. Там – непрошеные гости, пришедшие, как воры, которые и организуют невероятный шум. И как точно отмечает Гумилев, что мозг «гордый». Он гордый, поскольку считал себя неуязвимым. Ведь мы считаем, что это МЫ думаем, это наши мысли! А что происходит на самом деле?

Сравните: когда крещаемый отрекается от сатаны, он особо упоминает его гордыню:

«Отрекаюсь от сатаны, и всех дел его, и всех ангелов его, и всего служения его, и всей гордыни его».

Так вот почему так опасна гордыня: в гордый мозг легче проникает толпа чужеродных мыслей, которые мы принимаем за свои собственные. А вместе с ними зачастую приходит и страх. Такую голову легче лишить свободы.

В голове могут появляться самопроизвольные мысли, и мы не знаем, кто их автор. Как сказал один монах, опытный в аскетических упражнениях: «У меня большая проблема: я не столько думаю, сколько пытаюсь прогнать мысли, которые мне лезут в голову».

Действительно, такое занятие известно каждому, кто читает молитвенное правило: стоит только начать молитву, как в голову лезет всякая дребедень – и про кастрюльку на кухне, из которой может что-нибудь убежать; и за детей беспокойство, если они есть; и беспокойство, если их по каким-то причинам нет; и про всякие дела, которые надо не забыть сделать, и так далее. И это вовсе не сплошная «дребедень», а могут быть даже очень серьезные размышления.

* * *

В чистом виде эксперимент с самопроизвольностью мыслей поставил герой анекдотов Востока, юродивый Ходжа Насреддин. Как-то ему пришлось лечить больного, и для излечения Ходжа потребовал, чтобы за больного молились и сам болящий, и все его родственники. Но – маленькая деталь! – во время молитвы ни один из них не должен был думать о белой обезьяне.

– Почему именно о белой обезьяне? – удивились родственники.

– Потому, – деловито объяснил Ходжа, – что именно белая обезьяна более всего мешает молитве.

Совершенно очевидно, что требование «искусного целителя» Ходжи Насреддина оказалось невыполнимым. Все родственники только и думали про белую обезьяну. Больной остался больным.

Задача перестать о чем-либо думать, если ты уже об этом думаешь, невероятно сложна. Это мы знаем по собственному опыту и без белой обезьяны. Что же делать?

Надо вернуться к аскетическому опыту. Аскетике давно известно это явление. Отцы церкви называли такие самопроизвольные навязчивые мысли «логизмо́й», что обычно переводится как «помыслы», то есть простые и маленькие мыслишки, те, что роятся и кружатся в голове.

Это они – логизмой – мешают нам слышать весть. Они и организуют такой шум, за которым сигнала не слышно.

Есть прекрасная фраза святителя Феофана Затворника: «многозаботливость, точащая сердце, и покоя ему не дающая»[31]. Заботишься ты о многом, а результат какой? Покоя нет, потому и не слышно ничего.