Цепи свободы - Alony

лишь своим развлечением и, если и общался, то только с ее отцом. Ей хотелось привлечь его внимание, но когда она пыталась заговорить с ним, то получала в ответ только «да», «нет» или «не знаю». Немного поразмыслив, она остановила взгляд на столике, где лежало несколько пистолетов.

— А я тоже умею стрелять, — самоуверенно заявила она и взяла в руку один из них.

Мужчины тут же обернулись. Наконец, получив порцию заслуженного внимания, Беатрис подняла пистолет дулом вверх.

— Ну-ка не дури! Немедленно положи пистолет на место! — сердито приказал ей Ричард.

Но вместо того, чтобы сделать как ей велели, она медленно вытянула руку и стала опускать ее, делая вид, что собирается целиться в мишень.

— Беатрис, тебе стоит послушаться отца! Оружие это не игрушка! — теперь уже Даймонд пытался воззвать к ее разуму.

— Но я умею с ним обращаться! — упрямо заявила она, по-прежнему держа пистолет перед собой.

Даймонд двинулся на нее и протянул ей руку.

— Давай, отдай мне пистолет.

Беатрис тут же решила, что это была своеобразная игра. Ей захотелось, чтобы Даймонд побежал за ней и догнал её. Она опустила пистолет, но вместо того, чтобы положить его на стол, плашмя прижала к себе и торопливо попятилась назад.

— Беатрис! — уже не на шутку разозлился Даймонд. — Стой на месте, я сам… — только он собирался сказать «заберу пистолет», как она резко развернулась, спешно сделала шаг от него, запнулась о камень и потеряла равновесие. А затем раздался оглушительный выстрел. Воздух пронзил страшный крик Беатрис. В одну секунду она рухнула на землю и затихла. Даймонд с ужасом смотрел на ее хрупкую фигурку.

Боже, только бы она была жива!

Глава 27

Закусив нижнюю губу, Аврора с предельной тщательностью выводила буквы на очередном пригласительном. Тем временем Изабель подсчитывала, сколько карточек осталось заполнить. Вдруг, с улицы послышался выстрел и пронзительный крик Беатрис. Аврора испуганно взглянула на Изабель, так как материнское сердце сразу почуяло беду. Несколько секунд дамы растерянно смотрели друг на друга, в то время как страх и ужас окутывал каждую их клеточку. Наконец, Аврора вскочила с места и рванула на улицу. Изабель тут же последовала за ней.

Как только они выбежали на крыльцо, то увидели идущего к ним Даймонда с Беатрис на руках. Вид безвольно свисающих головы, рук и ног девушки чуть было совсем не лишили Аврору чувств. Она прижала руки к груди и с отчаянным криком бросилась к дочери.

— Беатрис, доченька! Боже! Что с ней?! Она… она…

Даймонд поспешил успокоить ее.

— Она жива! Беатрис дышит! Ричард поскакал за доктором!

Оказавшись возле дочери, Аврора заглянула в ее бледное лицо. Беатрис была без сознания, а весь перед платья оказался испачкан кровью. Увидев это, в глазах Авроры отразилась паника. Она почувствовала, как подкосились ноги, но огромным усилием воли все же не позволила себе упасть. Подхватив руку дочери, держала ее все то время, пока вместе с Даймондом не оказалась в доме и не пересекла холл.

Даймонд же, преодолев путь от места трагедии до гостиной, уложил Беатрис на диван и уступил место Авроре, которая припала к груди дочери, стараясь услышать биение ее сердца.

— Это я во всём виноват! Это из-за меня она пострадала! Это я сделал! — не своим голосом повторял он, схватившись за голову и не сводя глаз с Беатрис.

Изабель встала рядом с ним и дотронулась до его руки. Он, казалось, этого даже не заметил, продолжая причитать и казнить себя.

— Что случилось? — всё же спросила она.

— Беатрис взяла пистолет, а я направился к ней, чтобы забрать его, но она нечаянно споткнулась и упала. А затем прозвучал выстрел. Это из-за меня она поспешила и ранила себя! Я не должен был настаивать на своем!

— Но вы как раз хотели обезопасить ее от подобного происшествия. Даймонд, здесь нет вашей вины. Всё что случилось — это страшное стечение обстоятельств.

— Нет! Только я во всем виноват! Если с ней что-нибудь случится, я никогда себе этого не прощу!

— Не надо так говорить. Нужно надеяться на лучшее.

Но Даймонд больше ничего ей не ответил.

Время тянулось неимоверно долго, и полчаса всем обитателям дома показались вечностью. Наконец появился доктор, а за ним и взволнованный Ричард. Но ему, как и всем остальным, было велено покинуть гостиную, чтобы никто не мешал осмотру. Единственные, кому было разрешено остаться, это двум служанкам, которые помогали немолодому мужчине проводить осмотр, приподнимая Беатрис и возвращая обратно на диван.

Находясь за дверью, вся компания нервно заламывала руки, терла виски, прохаживалась по холлу и прислушивалась к звукам. Теперь время совсем остановилось.

Вдруг скрипнула дверь и показалась служанка. Она махнула рукой, приглашая всех войти. Первой к дочери устремилась Аврора, за ней Ричард, а последними вошли Даймонд и Изабель. Каждый смотрел на диван и лежащую на нем Беатрис. Платье было разрезано от одного рукава до другого, а плечо, ключица и грудь оказались плотно перебинтованы.

— Что с нашей девочкой?! — чуть не плача обращалась Аврора к доктору, при этом не сводя глаз с дочери.

— Как она? Что с ней? — вторил жене Ричард.

— Могу заверить вас, что всё обошлось, — сохраняя завидное спокойствие, ответил мужчина. — Мисс Труа повезло, пуля прошла насквозь и не задела жизненно важных органов. Пострадали лишь мягкие ткани. — Тут же послышался вздох облегчения. — Но сейчас её нужно отнести в постель и больше не беспокоить. Ей необходим покой и постоянный уход.

Услышав последние слова, Даймонд опередил Ричарда и, спешно подойдя к дивану, склонился над Беатрис, осторожно просунул руки у нее за спиной и ногами, приподнял ее и понес наверх. Чета Труа последовали за ним. Проводить доктора осталась Изабель. Тот обещал вечером вернуться и проверить состояние больной.

После его ухода она тоже поднялась в комнату Беатрис, где увидела, как Аврора с Ричардом сидели возле дочери и держали её за руку, желая, чтобы та как можно скорее пришла в себя. А Даймонд, продолжая терзаться чувством вины, то садился в кресло, то резко втставал и настороженно вглядывался в лицо Беатрис.

Изабель зашла в комнату и закрыла за собой дверь, но дальше так и не двинулась. Поведение Даймонда заставило ее внимательно присмотреться к нему. Она молча наблюдала за его метаниями и отмечала про себя то, насколько сильно он переживал за девушку. Если бы ранее он не признавался ей в чувствах, то сейчас бы она с лёгкостью поверила, что он влюблён в Беатрис. И вполне возможно, что