Старая дама, или Чехарда с ожерельем - Сергей Александров

— Коля, ты там? — громко спросила она, обеспокоенная долгим отсутствием племянника.

Второй посетитель подвала быстро погасил сигарету и спрятался в свое укрытие. А через минуту в подвал спустилась старушка. Она сразу наткнулась на лежавшего без сознания Николая и в ужасе вскрикнула.

Воспользовавшись тем, что проход оказался свободным, второй посетитель подвала быстро взбежал вверх по лестнице и бросился на улицу. Оглянувшись на шум, Петровна заметила только мелькнувшую уже у самого выхода тень и в панике стала громко звать на помощь. Этот истошный вопль заставил содрогнуться не только проживавшую на первом этаже Васильевну, но даже соседей с верхних этажей дома. Услышала его и гадалка. Она выбежала на двор, и они вдвоем с Петровной с трудом выволокли наверх истекавшего кровью Николая. Тот был без сознания, а из его разбитой головы текла струйка крови.

Тщетно попытавшись привести племянника в чувство, Петровна упала ему на грудь и заголосила:

— На кого ж ты меня покинул! Да что же я теперь без тебя буду делать! Кормилец ты мой ненаглядный! Сокол ты мой! — самозабвенно рыдала она.

— Успокойся, Петровна, живой он, — остановила ее, послушав пульс Николая, гадалка. — Только его надо поскорее отвезти в больницу!

— Да? — недоверчиво посмотрела на нее старушка. — В самом деле, жив? Вот тварь, — неожиданно пнула она бесчувственного племянника ногой. — Вечно во всякие переделки попадает, а тетке потом отдуваться! Вот теперь еще за больницу плати и передачи ему носи!

— Вы так рыдали, что можно было подумать, потеряли самого дорогого человека, — с легкой иронией заметил присоединившийся к ним Шульман. — А между тем с вашим племянником вы всегда жили как кошка с собакой.

— А это мое дело, как хочу, так с моей родней и живу, — зло посмотрела на Семена Яковлевича старушка. — Хоть плохонькой, а он у меня один! Одна моя кровиночка, — выдавила она рыдание. — Хочу ругаю, хочу целую! Может, у меня натура такая — вся в деда! Сегодня ты мой лучший друг, а завтра — и не подходи! Вот ты для меня, Сеня, сегодня самый злейший враг, — зло посмотрела она на Шульмана. — Так что лучше со мной даже не разговаривай!

— Лучше я не буду разговаривать с вами не только сегодня, но и завтра, — ответил, презрительно пожимая плечами, Шульман и отошел в сторону.

— Иди, иди, книголюб хренов, — с презрением проводила его взглядом Петровна. — Не понять тебе русской души! Мы кого больше всех ругаем, того больше всех и любим! А все потому, что слишком много сил, а главное, денег в них вложено! — пояснила она слушавшей ее с улыбкой Ларисе. — Вот я в моего Николеньку, чтоб он пропал, столько уже средств вложила, столько он у меня водки и вещей перетаскал, что я его теперь по гроб жизни беречь буду! Теперь он у меня, что твоя, Сеня, сберегательная книжка, которая с 1991 года лежит! Денег на ней вроде много, а фиг что получишь!

В это время к дому подъехала «скорая помощь», и бесчувственного племянника Петровны осторожно погрузили внутрь. Проводив отъезжающую машину по русскому обычаю громкими воплями и плачем, из которых можно было только разобрать: «На кого ж ты меня покинул» и «Возвращайся скорее, соколик мой ясный», — Петровна быстро утерла слезы и подошла к вышедшей во двор Баратовой.

— Надо бы снять стресс, — деловито сказала она.

— А почему именно у меня? — обреченно спросила ее Юлия Александровна.

— А у кого еще? — удивилась Петровна. — Сема, душа чухонская, сам не пьет и другим не дает, а Лариса жадная. От нее и стакана не допросишься. А чтобы свою жадность скрыть, будет уговаривать, что пить вредно, и предлагать сделать оздоровительный сеанс гипноза и медитации.

— А может, это было бы и лучше, — робко сказала Баратова.

— Чепуха все это, — уверенно ответила старушка. — Пробовала я уже один раз. На душе после этого скверно и на всю мою жизнь забитую смотреть муторно! Хоть в воду от нее кидайся! Это только в иностранных фильмах богатые дамочки с мужьями поссорятся и поскорее к своему психоаналитику бегут. А он им и заливает! Рассказывает про других красивых мужиков, про путешествия, про счастливую жизнь, которая их ожидает прямо с завтрашнего дня! А они при этих словах так и тают! Прямо на глазах дуреют и, словно завороженные, смотрят на него, как кролик на удава! А счетчик тем временем тикает! Каждый час — тысяча баксов! Вот и вся психотерапия! В общем, после десяти таких сеансов эти дамочки ни о чем другом, кроме как о потраченных на них деньгах, и думать не могут! И быстро приходят в норму! Ну, а мне-то чем с этим психом расплачиваться?! Пустыми бутылками или антиквариатом, который я иногда нахожу на нашей помойке?! Нет уж, чистеньким пусть остается гипноз, а нам — своя родная сорокаградусная! И дешево, и сердито, а главное — чувствуешь, что снова в своей родной стихии! Всякая наглая рожа после этого — красавица, подрипанный хмырь — настоящий киногерой, а моя халупа — шикарная вылла, — произнесла она на иностранный манер.

— Ладно, Петровна, — вздохнула Баратова, — ради такого случая налью я тебе стаканчик, но только ты мне за это расскажешь, что делал твой племянник в подвале.

— Вот за что я тебя люблю, Александровна, так это за отзывчивость, — с нежностью глядя на Баратову, сказала Петровна.

Перед тем как подняться к себе, Юлия Александровна все-таки зашла в подвал и осмотрела место происшествия. Ничего особенного она там не нашла, только недалеко от камней, на которых запеклась кровь племянника Петровны, валялись маятник от старинных часов, пара пустых бутылок и окурок сигареты марки «Кэмэл». Баратова подняла этот окурок и понюхала. Этот запах показался ей знакомым. Именно такие сигареты курил человек, который в ее отсутствие посетил ее квартиру. «Второй раз за два дня в этом доме пролилась кровь! И боюсь, что не в последний», — с тревогой подумала Юлия Александровна, после чего поднялась наверх, где ее с нетерпением ожидала Петровна.

Вслед за Петровной к Баратовой поднялись и остальные соседи — по привычке обсуждать у нее всякое новое происходящее в доме событие. А через полчаса, узнав о случившемся, подъехала и Людмила со своим кавалером.

На этот раз тем для обсуждения было две: первая — происшествие с племянником Петровны, вторая — исчезновение двух, жиличек из соседнего подъезда, которые ночью внезапно съехали, даже не предупредив хозяйку квартиры и не заплатив за последний месяц.

Больше всех ругала нечистую силу, поселившуюся в подвале, Петровна.

— Когда же это только кончится! Когда наш дом освободится от этой нечисти? — горячилась она. — Хоть бы ты, Ларочка, нашла на нее управу, — с надеждой посмотрела она на гадалку.

— Не знаю, Петровна, — с сомнением сказала та. — Мне кажется, что ранили твоего племянника по вполне реальным причинам, и призрак к этому никакого отношения не имеет!

— Да по каким уж там реальным, — отмахнулась старушка. — Ты сама знаешь, что со мной этот призрак сделал! До сих пор руки дрожат, и, когда иду по первому этажу, от каждого шороха вздрагиваю! Это точно они — происки нечистой силы!