Старая дама, или Чехарда с ожерельем - Сергей Александров

При виде сверкающих бриллиантов Геннадий в ярости бросился на Баратову, но Сергеев сбил его с ног, а потом надел на них с Эллой наручники.

— Какой ужас, — покачала головой Маша, когда все было кончено.

— Да ладно тебе, — с презрением посмотрела на нее Элла. — Думаю, из-за таких денег ты и сама могла бы убить кого угодно!

— Давайте, я помогу вам, как коллега коллеге, довести преступников до ближайшего отделения милиции, — предложил Сергееву Василий Андреевич.

— Какая невероятная история! Настоящий детектив, — восхищенно сказала Людмила, с гордостью провожая взглядом майора. — Но мой-то хоть к самой развязке этой истории, да успел! Скажи, Юля, а кто все-таки проник в твою квартиру, когда мы с Васильком устроили здесь засаду? Или нам это только показалось, и во всем была виновата твоя нечистая сила? — спросила она Баратову.

— Думаю, это сделал свою первую попытку похитить ожерелье все тот же Геннадий, но ему помешало то, что на лестничную клетку сразу же вышли Семен Яковлевич вместе с Петровной. Ну и, конечно же, ваши с Василием Андреевичем героические действия, — обняла Юлия Александровна подругу. — Он сражался с похитителем, как настоящий лев!

— Чего-чего, а героизма у него не отнимешь, — с гордостью сказала Людмила. — Ну, а клад-то все-таки был? — спохватилась она.

— А об этом нам надо спросить нашу Ларису, — сказала Баратова.

— Был, — кивнула гадалка. — Правда, не такой большой, как об этом говорила легенда. Всего несколько серебряных монет, старый крестик и бронзовая табличка с надписью: «Купец Артюхин заложил сей постоялый двор в 1817 году». Но главное не это, — продолжала она. — Главное то, что мой Савелий искал этот клад совсем не для себя! Он хотел помочь мне купить еще одну квартиру для моей практики. Кстати, если вы передумали продавать свою, — обратилась Лариса к Баратовой, — то у меня есть еще один прекрасный вариант. Соседка с первого этажа, напуганная появлением призрака, решила уступить мне свою. Так что, уважаемая Юлия Александровна, можете теперь жить здесь совершенно спокойно. Никакая нечистая сила по ночам вас больше тревожить не будет!

Она попрощалась с Баратовой и ушла, нежно прижимая к груди фотографию своего любимого.

— Как странно! Я давно знаю Эллу! Какая была милая, добрая девочка! И надо же, из-за нее погиб человек, — проводив гадалку, сказала Юлия Александровна подруге.

— Что поделаешь! Другое поколение, другие нравы! Такое сейчас время! Время больших денег и малой порядочности и доброты, — ответила Людмила. — Возможно, мы им кажемся глупыми чудаками, и они никогда не поймут того, над чем мы недавно смеялись и плакали!

— Юлия Александровна, а вам не кажется, что наш дом напоминает всю нашу страну в миниатюре? — неожиданно спросил Баратову внимательно слушавший этот разговор Шульман. — Все тихонько занимаются своими часто не совсем законными делишками. Кто-то пытается любой ценой быстро разбогатеть. Неважно как — поисками клада, воровством, игрой в казино и даже убийством. Кто-то продает себя и свое тело. Кое-кто грешит, а свой грех сваливает на другого и прикрывается при этом третьим. И самое страшное, что все находят этому оправдание! Прикрывают свои грешки и преступления любовью, безденежьем, своей неудавшейся жизнью или просто слабостью! При этом все самозабвенно врут себе и другим, и почти никого не мучает при этом совесть!

— Как хорошо, что вы это сказали, — с нежностью посмотрела на Шульмана Юлия Александровна. — Ведь и меня последние дни мучают эти же мысли! Но я все-таки надеюсь, что и новое поколение постепенно научится чувствовать, где настоящие ценности, а где — мнимые, — добавила она после небольшой паузы.

Вслед за Семеном Яковлевичем ушла и расстроенная Маша. Юлия Александровна пощадила чувства девушки и так и не рассказала гостям о ее любви к Геннадию. Когда все разошлись, в квартире остались только Дмитрий Баратов и Людмила.

— Ну, что, завтра домой? — спросил, прощаясь, Баратов у матери.

— Ни за что, — решительно ответила ему та. — Такой бурной ночной жизни у меня не было уже лет тридцать!

— Ну, что же, тогда желаю тебе новых и таких же привлекательных ночных приключений! Но, конечно, уже без покойников, — с улыбкой сказал ей сын.

— Ты, наверное, будешь смеяться надо мной, но после всех событий, которые произошли за последние дни в этом доме, я стала верить в домовых, — сказала Юлия Александровна подруге, проводив сына.

— Почему? — удивилась та.

— Потому что есть пара-тройка вещей, которые я никак не могу объяснить! Первое — кто сбросил на пол нож на кухне? Второе — кто напугал там Петровну? Третье — кто заставил пакет с деньгами выпасть из ящика комода на пол? И наконец четвертое — кто спас меня сегодня ночью, когда Геннадий пытался задушить меня?

— Падение ножа — это просто случайность, — отмахнулась Людмила. — А деньги выпали после того, как вы с гадалкой долго искали в ящике комода ожерелье и переворошили там все вещи! Ну, а нападение Геннадия могло тебе просто присниться!

— Не знаю, может быть, ты и права, — с сомнением сказала Баратова. — Но как-то приятно думать, что я здесь не одна, и в доме есть еще какое-то существо, которое помогало мне в моем маленьком расследовании и к тому же относится ко мне очень доброжелательно!

Когда все разошлись, Баратова прошла на кухню, налила в блюдце молока и поставила его на пол, а на столе разложила колоду карт и пару конфет, как раз так, как это было описано в статье из «Энциклопедии суеверий и волшебства».

— Ничего, мы же знаем, что ты есть, — приговаривала она при этом. — И теперь нам с тобой вдвоем будет гораздо веселее!

Она погасила свет и прошла в спальню. А через несколько секунд на кухне неожиданно раздался грохот падающей посуды.

— Опять! Ну что за беспокойный дом, — всплеснула Юлия Александровна руками, но на сердце у нее почему-то стало приятно.