Волки траву не едят - Константин Стогний

Темно-серые глаза Осинского внимательно следили за лицом Лаврова. Его пистолет опять был направлен на Виктора.

– Кто же это, по-вашему, является претендентом на мировое господство?

– Вы, – ответил Лавров. – То есть ваши хозяева.

Кремень звучно сглотнул и принялся хрустеть фалангами пальцев.

– Я – не собака! Я – гений! – глухо сказал бывший боевой пловец.

Олег внимательно посмотрел на Виктора и хитро спросил:

– И как это вы дошли до гипотезы о мировом господстве?

– А тут к гадалке не ходи. Вы используете арабов, чтобы получить информацию, которую Кремень пока не раскрыл. Я, кстати, сказал об этом Али Фазрату, и если что, арабам не понравится ваша двойная игра…

– Замечательно, – саркастично произнес Осинский. Его светлое лицо покраснело и стало жестким, будто изваянным из раскрашенного гипса. – Вы играете с огнем, господин Лавров. Вам чертовски повезло, что я уже привык слушать бред сумасшедшего!

– Несмотря на это, вас привлекут к ответственности, – заметил Виктор доброжелательным тоном. – Вы убили Артема Боровина.

– Кто такой Артем Боровин? – опять прищурился Осинский.

– Журналист из Москвы.

– А-а-а-а. Это тот, который приехал и чуть не довел до «кондратия» самого Али Фазрата? Он что, убит?

– Уничтожен самолет, в котором он летел, – кивнув, ответил Виктор. – Виновные за это ответят. И не говорите, что вы ничего не знаете.

– Я? Не знаю! – ответил Осинский.

– А кто знает?

Только сейчас Осинский взорвался.

– Эта чертова падаль, помешанные на Аллахе чурбаны! – рявкнул он. – Они на все способны! К черту их! Именно они способны облажаться на какой-нибудь мелочи.

Виктор уселся поглубже на тахту и сочувственно улыбнулся Олегу.

– Значит, вы грешите именно на арабов? Это они убили Артема Боровина?

Олег не произнес ни слова. Сергей Кремень тоже молчал. Осинский переварил услышанное. Он посмотрел на Виктора, прищурив один глаз.

– Сдается мне, вы принимаете меня за простофилю, – заметил Осинский.

– Скорее, за обыкновенного пособника Четвертого рейха. Вы ставите не на ту карту, Осинский. Невинная поза «русского переводчика» вам ничего не даст. Вы знаете, что Боровин вычислил здешние лаборатории нацистов. Эти лаборатории ставили опыты над людьми как сорок лет назад, при Пиночете, так и сейчас, судя по тому, что я вижу.

Виктор многозначительно посмотрел на Кремня. Тот уже сидел на полу, улыбаясь, как ребенок, и ковыряя пальцем ламинированный пол.

– Никакие лаборатории здесь ни при чем! Его привели сюда уже сумасшедшим! Не выдумывайте! – громко крикнул Осинский, словно хотел, чтобы его кто-то услышал.

– Это не важно. Боровин убит. Убит за то, что вычислил лаборатории организации «ODESSA». Так что не выпендривайтесь и будьте рассудительны.

Олег взглянул на Виктора исподлобья.

– Осинский, отдай мне Кремня и иди подобру-поздорову! – вдруг зло сказал Виктор.

– На! – Осинский скрутил Виктору кукиш.

Виктор подскочил с тахты и ударил Олега по руке, отчего тот дернулся и пистолет, который лежал на его ногах, упал на пол.

– Ах ты сука! – воскликнул блондин и попытался нагнуться за оружием, но украинец был начеку. Он подскочил к Олегу и двинул ногой по стулу, на котором сидел противник. Осинский опрокинулся навзничь вместе с поломанной мебелью. Виктор бросился на него, и они стали бешено кататься по полу, задевая стол, стулья и прочие стоящие в комнате мелкие предметы мебели и раздавая друг другу свирепые удары кулаками. Оглупевший Кремень стоял в стороне, как теленок, и безучастно хлопал глазами.

Борьба равных по силе оппонентов продолжалась минут десять. Наконец Виктор изловчился и укусил Олега за ухо. Тот заорал и ослабил свою хватку. Этого было достаточно, чтобы выиграть время, и Лавров, вскочив, пулей вылетел из комнаты. Осинский, выгнувшись, вытолкнул свое тело вверх и встал на свои длинные крепкие ноги. Он быстро нашел упавший пистолет и ринулся вслед за сбежавшим украинцем.

Выбежав на улицу, переводчик Кремня в ночной темноте поймал взглядом спину нырнувшего в кусты Лаврова. Блондин метнулся за ним и, отбежав на приличное расстояние от дома и убедившись, что теперь строение скрыто за деревьями, остановился, тяжело переводя дыхание.

– Салам, бача…

– Прорвемся, шурави, – Виктор стоял сзади Осинского.

Олег обернулся, и они обнялись, как братья.

Тонкая игра, которую вели в доме два бывших однокурсника школы КГБ, заставила поверить в правдивость того, что происходит, даже их самих. Наставив себе синяков и шишек, они довольно смотрели друг на друга. Им не нужно было задавать лишних вопросов, они понимали друг друга с полуслова, полувзгляда и полужеста, как тогда, тридцать лет назад в горах Афгани.

– А этот… действительно псих? – спросил Виктор о Кремне.

– Да. Реально двинулся мужик. Иногда бывают проблески, но в основном с ним как с ребенком надо… Откуда такой дурак взялся?

– Этот дурак, Олежа, кадровый офицер военно-морского флота, имеющий боевые награды, – с горечью констатировал Лавров.

– Вот как! А с виду не скажешь. Имбецил имбецилом. Не понимаю.

– Сойдешь с ума – поймешь.

– Типун тебе на язык, Лавров.

Виктор и Олег сидели в кустах и, следя за домом, наспех продолжали свое общение.

– Они шифруются, – рассказывал Осинский. – У них здесь несколько тайных подземных бункеров. Я видел, как туда завозили какую-то технику. Об этих лабораториях знают единицы. Я пока знаю не все…

– Говори, что знаешь, Олег.

– Я слышал о какой-то лаборатории в Европе, похоже, в России. Ее финансирует арабский шейх, брат Али Фазрата…

Пожилой ученый, наполовину одетый в скафандр, устало сел на скамейку у шкафчика для вещей, что-то говоря дородному охраннику арабской внешности. Немного подумав, секьюрити кивнул головой и начал открывать входную дверь бункера, с трудом двигая замок, похожий на штурвал корабля или на вентиль в котельной, только непомерно большой. Седой ученый встал, украдкой вынул из кармана какой-то аэрозоль, прытко подскочив к охраннику, просунул флакончик под мышку великана и пшикнул. Охранник окаменел, будто его погрузили в жидкий азот. Профессор, пошарив у него в карманах, достал мобильный телефон и куда-то позвонил, беспрестанно оглядываясь, из чего было понятно, что у него мало времени. Поговорив, он всунул телефон в карман большого араба, быстро вернулся на место и принял прежнюю позу. Секьюрити-великан ожил и продолжил крутить круглый вентиль двери…