Все каюты проданы - Александр Юриков

Парень отметил для себя, где находится массажный кабинет. Но необходимости там появиться у него пока не возникло.

А вот один бар Тимур для себя облюбовал. Это небольшое заведение, отделанное светлым деревом, находилось на той же палубе, где расположился тренажерный зал. Перекидав тонну железа, растянув все возможные и невозможные мышечные волокна, он с мокрыми после душа волосами заглядывал в это уютное помещение. Парень, как правило, заказывал пару-тройку бокалов сока, чтобы пополнить водный баланс в организме, но не спешил уходить.

Ему нравилось приятное чувство расслабления. Здесь, на одной из верхних палуб, очень четко ощущалось движение морской громадины. Казалось, будто что-то огромное, живое слегка ворочается под тобой. Ты оседлал гигантского дикого зверя, и вот он мчит тебя вдаль, выполняет все твои прихоти.

Он сразу нашел общий язык с барменом Костей, спокойным парнем из Беларуси. Вернее сказать, это сделал профессионально подготовленный работник круизной команды. Но понятно, что и дружелюбные характеры обоих сыграли свою роль.

Как клиент, Тимур был бармену не особо интересен. На чаевые со стакана сока рассчитывать не приходилось. Тем более что эти суммы, как уже знал Тимур, перечислялись на счета команды автоматически из тех денег, которые платили пассажиры.

У них просто возникли темы для разговоров. Парни болтали о футболе, о чехарде тренеров в махачкалинском «Анжи», о выкрутасах московского «Спартака», за который болел Костя, о деньгах. Бармена интересовало, как зарабатывают спортсмены, а Тимуру было любопытно, как оплачивается работа в круизе.

Он попробовал вывести нового приятеля на тему о женщинах. Как вообще надо себя с ними вести здесь, какие категории попадают в круиз?

Но тут Костя разочаровал Тимура. По его словам, экипаж был стеной отделен от пассажиров.

– У нас в команде попадались дурочки, которые нанимались в круиз в надежде познакомиться с миллионером и что-то с ним замутить, – разоткровенничался Костя, когда в баре было совсем мало народу. – Я им сразу говорил, мол, не стройте иллюзий на этот счет. Члены экипажа, включая официантов и барменов, вообще не допускаются в пассажирское отделение. У персонала все свое: бар, столовая, комнаты отдыха. Мы тусуемся только в своем кругу. Место пересечения – бар для экипажа. Некоторые девчонки берут с собой вечерние платья, туфли на каблуках. Это бессмысленно. Большую часть времени на корабле ты работаешь или спишь. Ну а во время немногих выходов в свет можно ограничиться малым – джинсами и майкой. Я-то, конечно, вижу здесь разную публику – и красивых телок в том числе. Но стараюсь вообще не реагировать. Хотя с их стороны попытки бывают. Поведешься, заметят офицеры – гуд-бай, Америка! Хочется ведь еще и на Фиджи, и на Багамы сплавать, а для этого нужен хороший послужной список. Так что насчет девочек из числа гостей ничего посоветовать не могу.

Тело привычно ныло после тренажерного зала, но при этом Тимур отлично себя чувствовал. Учебная сессия всегда выбивала парня из тренировочной колеи. А тут никто не мешал ему заниматься столько, сколько нужно.

Что касается спаррингов, их можно добрать потом, в родном спортзале. Главное – быть в тонусе. Техника у него хорошая, как не раз повторял дядя Гриша, тренер, вообще-то не очень щедрый на добрые слова в адрес учеников. Вот и Тимура он гнобил несколько месяцев, пока вдруг не поставил в состав клубной команды на очень престижный турнир. Тимур с этой первой попытки вырвал бронзу, но важнее медали была похвала тренера.

«Пойдет», – сказал тогда дядя Гриша.

Так оно и вышло.

– Как всегда? – встретил его Костя вопросом и улыбкой. – Или все-таки «Джим Бим»? Полезно, пятьдесят один процент кукурузы. – Он, кажется, не оставлял надежды на то, что Тимур, верный спортивному режиму, однажды все-таки расколется.

Но ответ был по сути прежним:

– Давай сегодня вишневый.

Единственное, что позволял себе менять в заказе Тимур, – это сорт сока.

– Желание клиента для нас – закон! – произнес Костя свою коронную фразу.

Выглядел он, как и всегда, щеголевато. Светлая рубашка апаш, подвернутые манжеты. Из нагрудного кармана выглядывал яркий краешек платка.

Перед Тимуром, занявшим столик в углу, мгновенно появился бокал с темно-красным напитком. Он жадно осушил половину, и организм благодарно расслабился.

– Сделать погромче? – поинтересовался бармен, кивнув на экран телевизора, висящий на стене напротив стойки.

Там кто-то что-то пел на гнусавом английском. Вот если бы это была группа «ПП»!

– Нет, спасибо, нормальный фон.

Он выпил еще глоток. Бармен, не занятый работой с клиентами, был готов поддержать беседу.

– Слушай, Костя, вот ты из Белоруссии. Еще, говорил, украинцы тут работают, русские, само собой, – дал национальный срез экипажа Тимур. – А вот интересно, с Кавказа есть кто-то? Берут вообще в круиз работать людей оттуда?

Вообще-то он задал не праздный для себя вопрос. Круиз на «Ромео» открыл ему другую жизнь, которая оказалась очень интересной.

Костя призадумался.

– Знаешь, врать не буду, не припоминаю. Молдаванин вроде есть, если не путаю. А так… если только среди офицеров? Нет, тоже никого. Я не думаю, что не берут, – поспешил он утешить дагестанца. – Скорее ваши и сами не особо сюда рвутся. У вас же, по-моему, не принято работать в обслуге. Не престижно. Вы же воины.

«Да, воины», – с горечью повторил про себя Тимур.

Он хорошо знал историю своего народа. Воины поневоле! Кто только не выступал против дагестанских горцев, не заставлял их сплачивать свои ряды! На его родной земле обнажали мечи римские легионеры, парфяне, сельджуки, монголо-татары, сефевиды, турки, полчища Надир-шаха.

Тут уже было не до этнической или политической разобщенности. Когда понадобилось, одиннадцать «царей» Дагестана вместе выступили против персов.

Потом пришел черед арабов. Огнем и мечом они насаждали в Дагестане свою веру. Процесс подчинения горцев и утверждения ислама в горах был длительным и вовсе не простым. Да и вообще никто не скажет с уверенностью, что он завершен хотя бы наполовину.

Хотя результаты его видны и во многом печальны. Одни дагестанцы теперь убивают других. Каждый клянется, что делает это ради самого святого – Дагестана, своей родины.

Зачем это нужно? Хоть снова зови сюда персов, чтобы новые одиннадцать «царей» нашли, против кого объединиться.

– Знаешь, все меняется. Вот у нас рядом, в Москве, Институт туризма. Я вижу: там и парни и девушки из Осетии, Кабардино-Балкарии, других районов Кавказа учатся. Все у них нормально. Значит, будут работать потом. Невозможно все время воевать, тем более в двадцать первом веке. Я так думаю, у нас многие еще живут по старым законам. Если мальчик, то и правда воин, девочка – сиди дома, воспитывай детей. Но многие уже думают по-другому.