Лунный жаворонок - Шеннон Мессенджер

«Так вот почему Прентис всем пожертвовал».

А еще Квинлин намекнул, что она Хранительница. И если Прентис тоже был им, значит, они могут быть… родственниками?

Неужели он был ее отцом?

Это казалось логичным. В мире людей по закону нельзя было бросать детей – и Софи не сомневалась, что тут это тоже преступление. А если Прентис был сильным телепатом, то он мог быть Стирателем. Он мог изменить воспоминания двух родителей и внушить им, что ребенок их.

Но зачем? Он не бросал Вайли – так почему бросил ее? Неужели с ней было все настолько плохо?

Разве что это как-то связано с цветом ее глаз… Или с ее разумом…

– Ты знаешь Вайли? – тихо спросила Софи. Она сомневалась, что найдет в себе силы встретиться с возможным братом, но ей все равно было любопытно.

Марелла покачала головой.

– Он старшекурсник, то есть изолирован от нас в башнях элиты. Нам нельзя ходить туда и мешать им заниматься.

Софи не знала, рада она или расстроена. Скорее всего, он ничего не знает. Никто не знает. Кроме Алдена – но он ничего не рассказывает. Придется выяснять все самой.

Она вспомнила все, что знала, и попыталась собрать разрозненные мысли в единую картину. Не хватало какого-то важного куска информации.

– Ты в порядке? – спросила Марелла, напомнив Софи, что та не одна.

– Да. Прости. – Следующий вопрос она постаралась задать как можно спокойней: – Ты когда-нибудь слышала о каком-нибудь проекте «Лунный жаворонок»?

Марелла нахмурилась.

– Это что, план Убежища по спасению лунных жаворонков?

– Понятия не имею. Просто где-то услышала и не знаю, что это. Подумала, может, ты знаешь. – Она пыталась что-нибудь узнать, но Грейди больше не приносил свитки, а она слишком боялась обыскивать дом. Вдруг ее поймают и выгонят?

– Не, никогда не слышала. Но я сомневаюсь, что это что-то интересное. Я знаю обо всех крутых штуках, – Марелла открыла баночку с клубничным воздухом и втянула носом клубы розового дыма, закрутившиеся вокруг нее. Облизнула губы. – Хочешь?

Софи покачала головой, решив запихнуть тревожные мысли в дальний уголок сознания, куда она постоянно прятала все, о чем больно было задумываться. Ей пока и так хватало проблем.

– Волнуешься из-за следующего урока? – спросила Марелла.

Софи кивнула. Ее пугали слова Декса о том, что леди Гэлвин заваливает своих студентов. И все стало только хуже, когда Марелла усмехнулась.

– Ага, удачи тебе.

– Все настолько плохо?

– Да. У леди Гэлвин от наставника только название. Знание алхимии не особый талант, поэтому если она не захотела торговать в какой-нибудь сумасшедшей аптеке, как Диззни, то оставалось только становиться наставником. Она ненавидит свою должность – и вымещает злость на одаренных. Но кто знает… Может, ты станешь ее любимицей.

Эти слова подбодрили бы – если бы Марелла тут же не захихикала. Она все еще смеялась, когда колокольчики затейливо зазвенели.

Может, Софи это просто придумала, но звук показался зловещим.

В большом круглом алхимическом кабинете пахло палеными волосами, а стены покрывали изогнутые полки. Половина из них была заполнена маленькими горшочками с ингредиентами, а другая – трофеями. По крайней мере, изначально Софи подумала именно так, но когда подошла ближе, то поняла, что это просто разные позолоченные вещи. Шляпы. Книги. Кусочки фруктов. Туфли с длинными изогнутыми носками – именно так она всегда и представляла эльфийскую обувь. Как будто здесь прошел царь Мидас и превратил в золото все, чего коснулся.

В центре кабинета стояли два пустых лабораторных стола – один сверкал серебром, а второй был гладким и черным – и располагалась самая странная химическая установка, какую она только видела. Леди Гэлвин не было, поэтому Софи кинула вещи на стол и подошла поближе к огромному пузырю, висящему над кольцом пламени на полу. Пузырь был наполнен белой жидкостью и то поднимался, то опускался в ритм языкам пламени.

– Назад! – крикнула леди Гэлвин. Ее одежда оглушительно шуршала в тишине после звонкого крика. Леди оттащила Софи. – Ты хоть представляешь, что это такое? – Она оглядела ее и закатила глаза: – Нет, похоже, не представляешь.

Леди Гэлвин была худой женщиной с высоко и так крепко затянутыми волосами, что у Софи при одном только взгляде на нее заболела голова. Ее серо-зеленый шелковый плащ, аккуратно расшитый изумрудами, покачивался при малейшем движении.

– Это алкагест, – объявила она. – Универсальный растворитель. Его можно хранить только в пузырях из него же, потому что все остальное он растворяет. Дерево. Металл. Плоть.

Софи отступила еще на шаг назад:

– И сегодня я буду делать его?

Леди Гэлвин вздохнула – точно так же вздыхал отец Софи, когда занимался налогами.

– Это вторая по сложности субстанция в алхимии. Ты хоть что-нибудь знаешь?

– Наверное, нет, – призналась Софи. И вряд ли стоило спрашивать, какая субстанция самая сложная – хоть ей и было интересно.

– Все, о чем я прошу, – способный одаренный, и что я получаю? – Леди Гэлвин подошла к одному из шкафов. – Я должна учить мастеров превращать живую материю в золото, а не маленьких девочек, не знающих разницы между настойкой и припаркой. Дама Алина, видимо, веселится, заставляя меня обучать простейшим зельям. Но я этого не потерплю.

Достав из маленькой коробочки желтую карточку, схватив пустую колбу, пару баночек с ингредиентами и длинную закрученную серебряную ложку, она вернулась к Софи.

– Это зелье – первый шаг при превращении стекла в железо. Я научу тебя преобразовывать металлы, даже если придется разжевывать тебе все. Шаг. За. Шагом.

Софи поглядела на рецепт. Химическая формула выглядела не слишком сложно. Составляющих она не знала, но все баночки были подписаны, а инструкции просты.

Леди Гэлвин поправила свой плащ и закатила глаза, увидев, что Софи принялась отмерять необходимое количество ингредиентов, по нескольку раз все перепроверяя, чтобы не ошибиться. Убедившись, что все правильно, она выливала содержимое в колбу. А потом пихнула туда ложку и принялась взбивать жидкость, как обычно взбивала сливки.

– Стой! – крикнула леди Гэлвин, кидаясь к ней, чтобы остановить.

Поздно.

Жидкость зашипела и забурлила.

Софи отпрыгнула как раз вовремя – липкая серая масса выплеснулась прямо на изысканный плащ леди Гэлвин.

Софи в ужасе смотрела, как растворяется роскошная ткань.

– Простите, пожалуйста! – Она потянулась к испорченному плащу, чтобы посмотреть, нельзя ли как-нибудь все исправить, но леди Гэлвин перехватила ее руку. Заметив красную ссадину на запястье Софи, там, где масса попала на кожу, наставница вздохнула: