Аферист - Евгений Анатольевич Аверин

Глава 11

Алена заявила категорически, что без нее я никуда не поеду. Что это ее родственники, ей и присматривать. И все мы должны делать вместе. А для проведения «перации» самое главное — правильно одеться. Егор привез набор разной формы. Что-то и совсем новое. Жена сразу реквизировала часть офицерского обмундирования. Но этого мало. Под это дело мы рано утром двинулись в Сулич. Заодно посмотрим, как дела.

Во дворе доктор, одетый во фрак вместо рабочего сюртука, что-то объяснял помощнику. Увидем меня, он бросился навстречу:

— Наконец-то, мы с ума сходим. Курьер еще не убыл. Вы сами догадались приехать?

— Что случилось?

— Губернатор. Ой, да всего столько сразу навалилось, — глаза Сергея растерянно бегали.

— По порядку. Начиная с главного. Что губернатор? Мне его не представляли.

— Карл Вильгельм Баумгартен, Карл Иванович у нас зовут.

— Что-то я не удивлен. И?

— Вызывает нас. Тебя, меня в первую очередь. Но будут и Веретенников, и Гурский, и Штерн.

— Ключевое слово — зачем?

— Приехала делегация из столицы. Во главе баронет сэр Джеймс Уайли, он же Яков Васильевич Виллие, личный медик Его Императорского Величества АлександраПавловича. С ним Иоганн Петер Фридрих Буш. Иван Васильевич по нашему, Мудров Матвей Яковлевич и свита из врачей. Требуют скорейшего отчета.

— А давай, я не поеду? Ты уже все умеешь, — я схватил за плечи побледневшего доктора, — спокойно, шутка такая. Поедем, все расскажем, покажем.

— Это светила. Виллие самого государя лейб-медик, Президент медико-хирургической академии.

— Ага, насколько я начал разбираться, титул баронета у нас не присваивают.

— Это Его величество Георг Третий присвоил, еще два года назад.

— И за какие такие заслуги, если он тут живет и работает?

Доктор пожал плечами.

— У него еще брат капитан своего судна. Из Эдинбурга с Санкт-Петербург ходит.

— Понятно. Вот и связной. Избежать встречи никак?

Сергей затряс щеками.

— Про других что знаешь?

— Матвей Яковлевич порядочный человек. Только масон. А Иван Федорович Буш талантливый хирург, много оперировал на кораблях.

— Вот последнего и взяли в качестве эксперта. Это все?

— Нет. Еще по резине губернатор с тобой хочет познакомиться. Но это после.

— Как все не вовремя. Это надолго?

— Уже ждут. Назавтра назначено.

Подъехал Гурский, молодцом соскочил с пролетки:

— Уже здесь? Замечательно. На два слова украду у вас Андрея Георгиевича.

Мы отошли в сторону.

— Умоляю, ни слова лишнего. Я постараюсь, чтобы обошлись присутствием только Сергея Павловича.

— Это было бы идеально. Все понял.

— С Богом, — Гурский обнял меня и убежал дольше.

Алена расстроилась больше доктора. Ехать то не в чем! Составили срочное совещание с Ольгой Филипповной. Решено платье искать по прибытии в Кострому. Тут вряд ли удастся занять у кого-нибудь.

Впопыхах собираться ужасно. Я посоветовал Сергею взять все, что можно. Лучше обратно привезти, чем там искать. Через час мы были около целого поезда из экипажей. Все ужасно волновались и суетились. Нас разместили вместе с доктором.

До Костромы около ста пятидесяти километров. Поезд наш растянулся. Поступило указание обойтись без остановок, по возможности. Хорошо, кухарка доктору собрала корзину еды. Питались ветчиной, колбасами и сыром с хлебом. Запивали водой. На станциях меняли лошадей по указанию губернатора и мчались дальше.

В девять вечера, уже в темноте, нас встречали с фонарями полицейские. Указано на ночлег встать у губернатора. Это и умно. Надо обсудить со всеми роли и разговоры. Выделили комнаты. Губернаторский дом огромный, дворец без преувеличения. Обещали ужин.

У губернатора оказалась дочь Каролина, ровесница Алены. Она тут же увела ее в свои покои. И через час жена появилась в темно-рубиновом платье. Обнаженные плечи прикрыты полупрозрачным шарфом. Коса уложена на голове.

Алена улыбнулась, показались задорные ямочки на щеках, и крутанулась вокруг себя. Я даже замер — настолько обворожительной она была. Только бы не ляпнула чего этакого, дворянка новоиспеченная.

Около одиннадцати вечера позвали на ужин. Во главе стола сидел сам губернатор. Умные внимательные глаза видели, казалось, нутро каждого человека. Легкая полуусмешка в светлые небольшие усы заставляла думать, что он про тебя все знает.

Не так много народу собралось за столом. Но Каролина была, сидела вместе с Аленой, которую называла Хелен. Нас представили. Все целовали Алене ручку, я хмурился и раскланивался.

Стол был не самый праздничный, но и не перекус. Все пили разные наливки, служанки подкладывали куски кур и гусей, паштеты, холодные закуски. На десерт фрукты: персики, яблоки, груши, сливы, арбузы, орехи в сахаре.

Довольно много экзотики для центральной России здесь выращивают в собственных оранжереях. Те же персики, южные сорта груш и слив. Арбузы, дыни, сухофрукты везут по Волге. Удивило, что даже в самых провинциальных магазинах можно купить апельсины.

Ужин закончился, когда Баумгартен пригласил всех на ликер и кофий в свой кабинет. Я переглянулся с Аленой, она кивнула, мол, все в порядке.

— Итак, господа, — Карл Иванович затянулся длинной раскуренной трубкой, — завтра встреча со столичными гостями. Корю себя за то, что не отложил всех дел и не познакомился раньше с нашими героями. Вы, значит, помещик Зарайский?

— К вашим услугам, ваше превосходительство, — кивнул я.

— А это тот самый доктор, который провел операцию, — поглядел он на Петрова.

— Если быть точным, то операцию провел Андрей Георгиевич, — поправил очки Сергей.

— Мне дали подробный доклад. Но у нашего первооткрывателя нет ни медицинского звания, ни научной степени. Это мне важно и интересно его знать. А вот лейб-медику лучше давать объяснения лицам, занимающим определенные должности. Тем более, вы сами уже удачно проводите такие операции. Как считаете, Андрей Георгиевич?

— Полностью с вами согласен, ваше превосходительство. Они прибыли с официальным визитом, вот и принять их следует подобающе. Но мне бы не хотелось всю тяготу сваливать на Сергея Павловича.

— Конечно, подсказать, поддержать — долг всех нас. Из хирургов там Буш. Очевидно, с ним и будете общаться по медицинской части. Наша задача произвести достойное впечатление на Виллие, потому что он будет докладывать Государю о поездке. И на Мудрова. Сами знаете, почему. Не думайте, что я пытаюсь принизить чьи-то заслуги. Отнюдь. Я думаю лишь о том, услышат в Петербурге. А с со своими мы и сами разберемся, по-домашнему. Есть предложения? Андрей Георгиевич, вам слово, как зачинателю метода.

— Предлагаю определить мне роль ассистента. Знаю, что Сергей Павлович будет спорить, но лично прошу его не артачиться. Для дела так будет правильно и гармонично.

— Вот и славно. Еще есть мнения? Сергей Павлович?

— Если так нужно, то я возьму на себя такой труд. Но только относительно показа здесь, в Костроме.

— Конечно, здесь.