Пока смерть не разлучит нас - Кэролайн Грэм

— Стоп!

— В чем дело, сэр?

— Указатель!

Трой, который и сам успел его заметить, бормоча себе под нос: «Да я никогда…», подъехал так близко, как только смог. Оказалось, «Пенстемон» они давно миновали. Старший инспектор тяжко вздохнул и забарабанил по стеклу еще досадливее. Трой развернулся, и минут через пять они подкатили к длинному низкому зданию. Оказалось, что логотип и тут имеется: лазоревый цветок[23] на желтом фоне. Полуприспущенный фирменный флаг реял на мачте.

Зона приемной выглядела уныло-традиционной, скучной до зевоты. Мебель с каркасом из гнутых стальных трубок, аккуратные стопки технических журналов на низких столиках и масса искусственных растений в вазонах с имитацией грунта. На стенах, отделанных под дерюгу, ослепительно яркая компьютерная графика в матовых рамках из полированного алюминия.

Трой едва успел закрыть за собой стеклянную дверь, как перед ним возник молодой человек в светлом, стильно мятом льняном костюме.

— Полиция? — Он лишь мельком взглянул на их удостоверения. — Какой ужас, какой кошмар… Верити так и не оправилась, — сообщил он, как будто они знали, о ком речь. — Обычно она сидит на ресепшене. Я — Клайв Мерримен.

— Сожалею, что вынужден быть вестником несчастья. — Барнаби поспешил расстегнуть пиджак, чтобы насладиться прохладой от кондиционера. — Как думаете, могли бы мы переговорить с кем-то, кто замещает Алана Холлингсворта?

— Вам нужен наш бухгалтер Тед Бёрбейдж. Я предупредил его, что вы приедете.

Офис мистера Бёрбейджа располагался неподалеку. Как и все здесь, вообще говоря. Они миновали всего три помещения. В первом несколько человек сидели за компьютерами. Во втором, с именем Алана Холлингсворта, отпечатанном на табличке золочеными буквами, стояла пара-тройка мониторов. Надпись на двери третьего гласила: «loos.mail@femail»[24].

— Полиция Каустона? — Мистер Бёрбейдж, мужчина не то чтобы загорелый, а словно бы облитой карамелью, удостоверение Барнаби изучил весьма придирчиво. — Что, черт возьми, происходит? Это имеет какое-то отношение к Алану?

— Совершенно верно, мистер Бёрбейдж.

— Извините. Присядьте, пожалуйста.

Они сели, и бухгалтер тут же спросил:

— Это много времени займет?

— Трудно сказать, сэр.

— Тогда организуй нам чай, Клайв. — Тут он вопросительно взглянул на посетителей через стол: — Или, может, чего-нибудь холодненького? У нас свой автомат с «колой».

— Это как раз то, что требуется. Спасибо большое.

После того как было доставлено холодное питье и Клайв получил инструкцию не звать мистера Бёрбейджа пока к телефону, бухгалтер поднялся со стула и встал лицом к полицейским. В этом его движении угадывалось нечто оборонительное. Читалось оно и в том, как он подался вперед, упершись кончиками пальцев в край стола. Сейчас он напоминал вратаря, готовящегося отразить неожиданный удар левого нападающего.

— Итак… — Тяжкий вздох. — Найден мертвым… Это все, чего мы добились от Верити. Естественно, после того, как привели ее в чувство.

— Тело мистера Холлингсворта было обнаружено вчера поздним утром, но мы полагаем, что он умер в понедельник, ближе к ночи.

— Боже правый…

— Передозировка.

— Самоубийство? — Он выдохнул это со стоном и обхватил голову руками, умерив тем самым блеск словно бы полированной лысины. — Значит, страховку не выплатят. Господи, вот мы влипли!

— Предварительное расследование еще в самом начале, за ним последует судебное разбирательство. Я бы на вашем месте не торопился с выводами до вердикта коронера.

— Вы поймите, у нас в штате довольно много сотрудников, — торопливо заговорил Бёрбейдж. — Это живые люди, и у всех ипотека, семьи, иждивенцы. Что со всеми нами станет, если бизнес придется сворачивать?

Особой скорби по поводу безвременной кончины нанимателя не выказал никто, с кем позднее полицейские беседовали в «Пенстемоне». Нельзя сказать, что Алана Холлингсворта здесь терпеть не могли, но и особо теплых чувств, похоже, он у своих служащих не вызывал.

Теперь же, секундой позже, мистер Бёрбейдж, до которого дошла суть слов Барнаби о вердикте коронера, забросал инспектора вопросами. Потребовалось время, чтобы вернуть разговор в нужное полицейским русло.

— Как я понимаю, мистер Холлингсворт поддерживал связь с офисом, когда его здесь не бывало?

— Разумеется.

— Он назвал причину своего отсутствия?

— Летняя простуда.

— Часто с ним такое случалось?

— Никогда. Пока я здесь работаю — ни разу.

— Вы сами с ним разговаривали?

— Естественно. Нам много чего требовалось обсудить. В связи с возникающими проблемами.

— Денежными?

Светлые холодные глаза Бёрбейджа стали непроницаемыми:

— На эту тему я говорить не готов.

— Какой у него был голос?

— Ужасный. К тому же он был очень… взвинчен. Когда я сразу не понимал, чего он хочет, принимался на меня орать, чего никогда раньше себе не позволял. Обычно он был исключительно вежлив.

— Не случилось ли чего неожиданного в тот день, когда он в последний раз был в офисе?

— Нет. Разве что он ушел раньше обычного. Где-то в пять пятнадцать.

— Назвал причину?

— Возможно, это было как-то связано со звонком. Верити сказала, что ему звонила жена.

— Ясно. У вас, как я вижу, довольно небольшая фирма, — заметил старший инспектор, оглядываясь. — Или это просто один из филиалов?

— Нет, WYSIWYG[25], — ответил бухгалтер и, заметив на лице Барнаби полное недоумение, пояснил: — Это такой компьютерный термин. Проще говоря, мы владеем лишь тем, что вы видите. Но если подробнее… — Тед Бёрбейдж заколебался. Барнаби понял, что желание быть полезным борется в нем с привычкой финансиста по возможности держать язык за зубами. — Фирма у нас действительно небольшая, но очень надежная. Сейчас компьютерный бизнес на подъеме. Не все же могут подняться до уровня Билла Гейтса, но когда большие мальчики преуспевают, то и маленьким перепадают крохи с их стола. — Это был замечательный пример того, как, говоря пространно, можно не сообщить ровно ничего.