Тайна испанского манускрипта - Нина Запольская

Доктор понимающе заулыбался.

– Постойте, постойте! – вскричал сквайр. – Неужели вы хотите, джентльмены, уподобиться некоторым нашим литераторам-авантюристам и назвать человеческое существо, как день недели – Пятницей? Это не по-божески!

– Ну, если так, то назовём его… – согласился капитан и посмотрел на знакомую книгу, которую доктор опять держал под мышкой. – Ну, хотя бы Платоном!

Капитан был очень доволен собой.

– Ну, что же, – согласился доктор. – Хорошее имя, древнее. Ещё такое имя есть у русских бояр, кажется.

Дядя Джордж тоже готов был согласиться: уж лучше Платон, чем Пятница.

Так спасённого африканца и назвали – в честь философа Платона.

Что же касается отсутствия команды на «Жемчужине», то все офицеры и матросы пришли к единому мнению, что тут, не иначе, виноват «голос моря»*. Капитан приказал разделить команду, пообещав матросам прибавку к жалованью, чему те страшно обрадовались. Командовать на «Жемчужину», которую предстояло отвести в Ливерпуль, с большой охотой отправился штурман Пендайс.

И скоро обе шхуны вошли в ливерпульский порт, где капитан связался с местными властями и доложил о находке. Владелец «Жемчужины» тут же отыскался. Он был страшно обрадован и шхуне, и большой сумме денег, найденной на её борту, обещал дать хорошую страховую премию и часть её тут же выплатил команде звонкой монетой. Оставшуюся, большую часть премии капитан попросил, как можно скорее, выслать в Бристоль миссис Трелони.

Пополнив запасы воды, «Архистар» вновь отправилась в путь. Начало плаванья оказалось на редкость удачным – к такому мнению пришла вся команда во главе со штурманом Пендайсом.

Всё время стоянки «Жемчужины» в Ливерпуле, Платон прятался в трюме «Архистар» и на палубе не показывался.

****

Плаванье вошло в своё нормальное русло, и доктор Легг, видимо от скуки, взялся учить Платона английскому языку, ибо как сказал когда-то Сократ: «Заговори, чтобы я мог тебя увидеть!» Ведь пока ты не говоришь, ты – не личность.

Но вскоре все заметили одну странность. Ученье у доктора и Платона проходило по определённому, как-то сразу установившемуся ритуалу. Сначала всё было тихо и мирно, вот как сейчас, например, и вдруг…

– Тупица! Безмозглая ослятя! Я сдам тебя для опытов! – вскричал взбешённый доктор, когда ученик не понял простейших, как ему представлялось, вещей.

Платон убежал на камбуз к коку и спрятался там. Следом за ним приплёлся несчастный доктор. Ему было стыдно: он, всегда спокойный и терпеливый с больными, становился вдруг как тигр бешеный с Платоном на занятиях. Это не лезло ни в какие ворота!

Доктор задумался и вскоре сообщил капитану и сквайру:

– Я буду учить Платона по науке… Совсем недавно медики установили, что люди лучше решают умственные задачи, если им обещано денежное вознаграждение…

– Что вы говорите? – насмешливо вскричал мистер Трелони и нарочито удивлённо поднял брови.

Капитан хмыкнул, заметив:

– Вообще-то, это факт достаточно очевидный.

– Как бы там ни было, господа, но мозг человека работает иначе, если в награду ему обещаны деньги, – продолжил нисколько не смутившийся доктор. – И особенно, если этот человек – мужчина.

– А дамы что же? – удивился мистер Трелони.

– Ну, дамы… – протянул доктор. – Дамы – это материя особая, ничего тут сказать не могу… Но без денег мозг человека работает хуже – это наукой доказано. А вот с деньгами результат получается качественнее и оригинальнее.

– Ну, если наукой доказано, – согласился капитан и поинтересовался: – И какие деньги вы собираетесь использовать, доктор?

– Полпенни, я думаю, будет достаточно, – ответил тот и пошёл за Платоном.

Но оказалось, что Платон никак не реагирует на деньги, то есть, он сначала посмотрел на доктора и монету удивлённо и, словно бы даже, насмешливо, а потом заулыбался ещё шире. И занятие «по науке», в очередной раз, кончилось так же, как и все предыдущие – криком доктора и побегом ученика.

– Я плохой учитель, – расстроенно сказал доктор коку, заглянув к нему на камбуз и отыскав глазами Платона. – А Платон, видимо, ничего не понимает в деньгах.

– А вы знаете, что запах эфирного масла розмарина успокаивает нервы и улучшает настроение, – спросил кок Пиррет и заговорщицки улыбнулся доктору. – А для усиления внимания нужна полынь, эвкалипт и шалфей.

– Но где же я возьму эфирное масло розмарина? – спросил совсем сбитый с толку доктор.

Кок, посмеиваясь, полез в свои припасы.

– Возьмите у меня вот этот мешочек с шалфеем, сэр… Он у меня с собой от дёсен, – сказал он, поднимаясь с колен. – Масла розмарина у меня нет, но в этом мешочке его засушенные цветки…

Доктор взял мешочки и побрёл к себе.

На следующий день занятия у доктора и Платона пошли по-новому. Доктор сидел на койке, строгий и собранный, на шее у него висел открытый мешочек с розмарином, запах которого он старался вдыхать полной грудью. Напротив него, на стуле, расположился Платон, не менее строгий и собранный. На груди Платона поверх его амулета тоже висел на тесёмках мешочек, но только с шалфеем. Они занимались так уже довольно долго. Время от времени доктор косился на розмарин и начинал дышать глубоко и часто, иной раз Платон стискивал свой мешочек мощными руками, усиленно вглядываясь в лицо доктора, но криков и беготни больше не было.

Да-а, белая магия трав кока Пиррета определённо действовала. А может быть, доктор Легг просто научился сдерживаться, кто знает, но только занятия у него с Платоном явно пошли на лад… А вы думаете, легко учить английский язык?.. Вот-вот!

Но параллельно с английским Платон учил и язык «корабельный», и тут у него всё получалось гораздо лучше. Он с удовольствием тянул и ставил такелаж*, вязал выбленки*, а уж в лазанье по вантам ему уже сейчас равных не было – так и казалось, что он родился матросом, только не знал об этом.

****

«Архистар» вошла в Бискайский залив. В полдень шхуна попала в штиль, который моряки ненавидят хуже самой неистовой бури. Паруса, от которых не было толку, свернули, но зато матросам удалось на крюк с куском говядины поймать огромную акулу. Говядину потом, не разжёванную, благополучно извлекли из брюха акулы, а сама она чудесно скрасила меню команды: кок Пиррет был мастер по части акульих отбивных и супа.

К вечеру ветер вернулся, и шхуна пошла резво, всё больше и больше набирая скорость. Потом налетел небольшой шквал. Скорость возросла до 12 узлов: паруса зазвенели, шхуна пошла в галфвинд с малым креном. Капитан приказал рулевому Скайнесу немного уваливать, чтобы разгрузить такелаж и бушприт.

– Скайнес, как поживает твоя мать? – спросил он через какое-то время.