Миледи и притворщик - Антонина Ванина

– Урок закончен, ты можешь идти, – сказала ей Нафиса, и Кирти, сверкнув на меня серым взглядом, бросила доску и тут же умчалась прочь. – Балрадж, Арджун, – обратилась Нафиса к детям, – это Имрана, она будет учить вас языку аконийцев, враждебного тромцам народа, который живёт по соседству с Чахучаном и обителью истинных Сарпов. Когда один из вас станет наследником старосарпальского трона, а может, и царского престола на Запретном острове, ему пригодятся знания о западных северянах, чтобы понимать их речь и тайные помыслы. Внемлите всему, что будет говорить вам Имрана, запоминайте, повторяйте, учите. Любые знания бесценны. Помните, уроки владения саблей наделяют правителя лишь грубой силой, которая помогает ему покорять народы и завоёвывать города. А вот упражнения для ума даруют ему истинную силу, с которой он сможет править целым царством.

С этими словами она покинула нас, а я растерянно глянула на чересчур серьёзных детей, неловким движением поправила одежду в районе неподобающе откровенного декольте и осторожно присела на скамеечку напротив них.

Что мне теперь делать? Я же не учитель. В школе сама я особо не блистала. И чему я могу научить детей? Аконийскому языку? Но я понятия не имею, как это нужно правильно делать. Ох, Нафиса, ну и подкинула же ты мне проблем…

– У вас очень строгая мама, – сказала я и испытующе посмотрела на детей.

– Мама заботится о нас и нашем будущем, – с абсолютно серьёзным видом заявил старший из мальчиков.

– Конечно, – улыбнулась я и подняла с земли оброненную доску.

Так, главное я уже выяснила – это дети Нафисы, а не ещё чьи-то отпрыски. И почему-то старшая жена сатрапа считает, что кому-то из них непременно придётся править Старым Сарпалем, а может и всем Сарпальским царством. Интересно, откуда такая уверенность? Как я слышала, за право родить и воспитать сатрапу наследника полгода назад одна из жён устроила во дворце кровавую интригу, от которой сама же и пала. А тут такая непоколебимая уверенность…

– Кто из вас знает северные буквы?

На моё счастье Кирти уже успела показать детям тромский алфавит и даже научила их читать и писать небольшие предложения. Что ж, значит, мне не придётся учить их азам. Зато мне явно придётся припомнить уроки сарпальского, которые нам с Лорианом в детстве давал частный учитель, и перевернуть их с точностью до наоборот. Теперь я буду учителем, и начну с того, что буду показывать на небо, траву, цветы, облака и прочие вещи, а потом повторять по нескольку раз, как они называются на аконийском языке, пока мальчики не научаться произносить новые слова правильно. А потом я покажу, как они пишутся. А потом мальчики сами покажут и расскажут мне, что успели выучить и запомнить.

Первый урок пролетел незаметно. Таких дисциплинированных и сосредоточенных на деле детей мне ещё видеть не приходилась. Серьёзность, с которой они подошли к уроку, даже пугала меня. Нет, мальчишки не должны быть настолько сконцентрированными на одной задаче. Они должны отвлекаться, озорничать, подшучивать друг над другом и бегать, бегать, бегать… А тут будто не дети передо мной сидят, а замученные жизнью старцы. Видимо, судьба наследников престола с юных лет полна лишений и скупа на радости.

Вот и на смену мне за мальчиками пришёл один из евнухов, чтобы увести на мужскую половину дворца, где их уже ждал новый урок от учителя математики и астрономии.

– Вижу, ты справилась с моим поручением, – встретив меня на веранде, сказала Нафиса, и повелительным тоном заявила, – Будешь приходить сюда каждый день и давать уроки языка после Кирти. Идём, я уплачу тебе задаток.

– Госпожа, не стоит… – хотела было сказать я, но она не стала слушать и молча развернулась, чтобы вернуться в зал.

Я последовала за Нафисой и увидела её сидящей за туалетным столиком, внимательно изучающей многочисленные флакончика из цветного стекла. Завидев меня, она взяла в руки красную склянку и протянула её мне.

– Возьми. Это розовое масло.

– Благодарю, госпожа, – смиренно приняла я наполовину пустой флакон и осмелилась сказать, – но я не заслуживаю твоей милости. Я ведь не учитель и совсем не умею общаться с детьми.

– Вздор. Я наблюдала за вашим уроком с веранды. Балрадж и Арджун внимательно тебя слушали и старательно разучивали новые слова. Ты справишься с обязанностями учителя, и мои сыновья выучат твой язык.

Так вот в чём секрет спокойного поведения детей – они просто знают, что властная мать всё время наблюдает за ними. Бедолаги. Надеюсь, хоть на уроках математики они могут свободно вздохнуть и немножко побыть детьми.

– Благодарю за доверие, госпожа. Я лишь хотела сказать, что не только знанием аконийского языка могу быть тебе полезна.

– Да? Значит, ты всё же знаешь какие-то северные науки и сможешь преподать их моим сыновьям?

– Единственная наука, которую я в совершенстве освоила – это фотография. Госпожа, у себя на родине я делала портреты самых разных людей. Я знаю, как правильно снимать женскую красоту и показывать её суть без наносной шелухи. У меня отняли мою камеру, но если ты распорядишься, чтобы мне её вернули, то я смогу сделать твой портрет и портреты твоих сыновей, и даже…

– Это не моя забота, – прервала она меня, – Поговори об этом с Сеюмом. И приходи завтра на новый урок.

На этом она взяла щётку для волос и словно из ниоткуда к зале появились две служанки и принялись поправлять Нафисе причёску. А я поняла, что больше мне здесь не рады и поспешила выскользнуть в коридор.

Проклятье, кажется, не быть мне придворным фотографом. Я должна была раньше понять, что Нафисе альбом наложниц совершенно не интересен. В своём ранге она одна единственная старшая жена. В пятнадцатый лунный день сатрапу не из кого выбирать себе подругу на ночь – это время Нафисы и только её. Если даже её фотографии в альбоме не будет, ему всё равно никуда не деться от неё в полнолуние. Разве что провести его в полном одиночестве.

А вот новые наложницы были бы рады возможности блеснуть красотой на страницах альбома, который, видимо, прилагается к книге соитий. Но младшие наложницы мне должность придворного фотографа не подарят. А вот старший евнух Сеюм должен заинтересоваться моим предложением. Он ведь служит сатрапу и заведует делами гарема. В его интересах облегчить своему господину нелёгкий выбор наложниц на ночь. В его интересах, чтобы альбом был закончен. Всё, решено, обращусь с предложением к нему.

Но на деле всё оказалось не так просто. Вернувшись в зал младших наложниц, я целый день была вынуждена вдыхать ароматы духов и эфирных масел, пока девушки прихорашивались, слушать их пустые разговоры о нарядах и украшениях, пока они наряжались в надежде, что сатрап призовёт к себе ночью любую из них. Я же ждала, когда в зал пожалует Сеюм, но у старшего евнуха в дневное время явно были другие дела.

Вместе с Нафисой он появился в зале младших наложниц только вечером, после того как по коридору с рокотом прокатился удар гонга. Пока Нафиса следовала вдоль шеренги выстроившихся наложниц, я поймала момент, когда вслед за ней мимо меня пройдёт Сеюм, и шепнула ему: