Его единственная - Виктория Волкова

— Ну, хорошо, — согласился он, чуть слышно касаясь ее виска. — Излагайте, Юлия Владимировна.

— Вся беда в том, что Валера все завещал мне. Это стихийное бедствие, Дима. И мне придется тянуть весь этот порожняк. Обеспечивать красивую жизнь маме и Сашке. Так решил Валера, и соскочить с этого безумного локомотива я не могу. При этом мне нужно сохранять статус деловой, но ужасно целомудренной вороны. Единственные мужчины рядом — это охрана. Поэтому я тебе, товарищ Крепс, делаю предложение. Согласен ли ты стать моим любовником и телохранителем? Постоянно быть рядом со мной, видеть, как у тебя на глазах растет сын, воспитывать его. Сможешь ли ты оставить «Секиру» и работать со мной? Должность начальника службы безопасности не обещаю, а вот его замом хотела бы видеть тебя. Мне нужно обезопасить себя, перестать быть заложницей мужа. Его люди вокруг. Вот я и хочу поставить на ключевые посты надежных людей и выгнать стукачей. Но главное, мне просто необходим рядом близкий человек, на которого бы я могла положиться. Тот, кто защитит меня и моего сына…

— Неожиданное предложение, Юля, — вздохнул Блинников. — Это же вся карьера коту под хвост. Хотя если я потеряю вас с Димкой, то зачем мне карьера? — проговорил он задумчиво. Посмотрел на город, виднеющийся вдали в мареве закатного солнца.

— То есть, ты согласен? — уточнила она.

— А что остается? — вздохнув, просипел он. — Мне же надо как-то тебя завоевать, девочка. Как-нибудь справимся… — прошептал он, раздумывая над ее словами.

«Если не я, так кто-то другой. Всегда найдется желающий согреть в постели одинокую бабу. Но Юлька моя, Димка тоже. Остальные герои-любовники пусть катятся лесом, — ощерился он. — Не все сразу. Постепенно. Главное, неотлучно находиться рядом, закрыть собой, защитить. И с армией потом разберемся. У меня там, кажется, отпусков на целый год скопилось», — подумал Крепс, точно зная, что Кирсанов в такой длительный отпуск не отпустит.

— Ты все продумала? — усмехнулся он, легонько целуя ее в лоб. — Маленький стратег…

— Да, пока от нотариуса ехала. Только вот не знаю, получится ли, — пожаловалась она. — Хочу предложить должность главного безопасника Сергею Юрьевичу. Вдвоем вы тут живо порядок наведете и прогоните прочь всяких Будкиных…

— Бек не согласится, — скривился Блинников. — Для него армия — это все…

— Ходят слухи, что после отставки Егорова «Секиру» расформируют… Вот я и хочу забрать вас к себе. Всю «Секиру» вместе с генералом и остальными бойцами. Мне нужно время, чтобы распутать узлы, специально закрученные свекром. Я хочу разделить бизнес на равные независимые части. Убрать все эти дочки-матери… Вполне возможно, к тому времени Сашка остынет или влюбится, и мы с ним разведемся. Но сейчас, Дима, другого выхода просто не существует… Понимаешь?

— Нет, — мотнул головой Крепс, обнимая ее, — в твоей кухне вообще ни фига не соображаю. И откуда знаешь про отставку Егорова? У тебя свои люди на самом верху нашего министерства?

— Нет, Дим, — улыбнулась Юлька, прижимаясь к нему, — но у каждого из больших начальников есть жена. Вот каждый вечер большой человек приходит домой и за ужином разговаривает с домочадцами. А те несут дальше. И если ходишь к одному стилисту или к массажисту, то обязательно что-то да услышишь…

— Вот знаешь, меняется система, совершенно другие люди приходят на службу, а информация из парикмахерской была и остается самой достоверной, — усмехнулся он, снова легко касаясь губами ее лба. — Хотелось бы верить, что ты ошибаешься. Но, наверное, сейчас настало время подумать о нас. Уволиться из армии быстро не получится. Долгий это процесс, Юль. А вот отпуск я возьму. Мне на лечение положен. Длительный… Примерно на полгода. А там… Если «Секиру» нашу разгонят, процесс пойдет быстрее. Главное сейчас, это ты и Димулька. Армия никогда вас не перевесит. Да и наслужился я по самые гланды, — поморщился он, не в силах отпустить ее от себя. Даже на миллиметр отодвинуться не смог.

— Добро пожаловать на борт, Дмитрий Николаевич, — пробормотала она, оглаживая его спину быстрыми и нежными пальчиками. — Придется нелегко, но мы с тобой выстоим. Готов двадцать четыре часа находиться рядом?

— Мечтаю об этом, — пробасил Крепс, понимая, что только так ему удастся уберечь Юльку от нападения. Медея, конечно, что-то там напророчила. Но сейчас и сам Блинников понял без всяких гадалок, что матери его сына грозит серьезная опасность. Один неверный шаг, и муж избавится от нее любым доступным способом. А какие методы у Сашки Яныча, Крепс мог только догадываться.

Честно говоря, Юлька и сама до конца не верила, что Крепс с первого раза согласится на ее предложение. Зная Диму Блинникова, ей виделся самый худший из всех вариантов. Вот он приподнимает бровь, щурится презрительно и изрекает пренебрежительное «Да ты что, Юля?». План, так удачно сложившийся по дороге от нотариуса, разбился бы вдребезги об одну только изогнутую бровь и ухмылочку. И новый бы план не сложился пасьянсом в одночасье. Трефы — к трефам, а бубны — к бубям. Юлька, до конца не верившая в победу, заставила себя отвлечься от тягостных раздумий. Даже мысленно взывать к Диме не стала.

«Спаси, покровитель наш!» — это явно не про меня, усмехнулась она и, закрыв глаза, стала мечтать о лете и море. И первая мыслишка, закравшаяся в голову и подарившая надежду на благополучный исход, промелькнула в тот момент, когда в окне Мерседеса нарисовался товарищ Блинников. Высокий и сильный, он, казалось, застыл на тротуаре, пропуская вперед подъехавшую иномарку. Дальше все пошло по накатанной. Не ушел и не испугался полковник, не офигел от свалившихся на него счастья и вороха проблем. Просто обнял и прижал к себе, давая понять, что не бросит, не убежит сломя голову. О чувствах пока не говорили, не пришло время, о делах тоже. Так и стояли, обнявшись, словно неведомая сила слепила их воедино. Дима легко попрощался с армией. Пусть даже и на время. Да и документы Юлькин отдел кадров оформил на удивление быстро. Она ни капли не сомневалась, что о происходящем Янычу доложат в течение ближайшего времени. Точно знала: стучат все. Кто-то по привычке и по доброте душевной, кто-то за деньги или из чувства долга.

За те три с половиной года, которые Юлька провела в офисе и из девочки на побегушках превратилась в главу корпорации, многие не изменили мнения. Считали ее хищницей и стервой. Наверное, они ушли недалеко от истины, полагая, что ей нужны только деньги.

«А что же еще? — возмущенно подумала Юлька, возвращаясь домой. Нужно было взять себя в руки и настроиться на веселый лад. Постараться, чтобы сын не заметил ее тяжелого взгляда, не задал бы жалостливый вопрос «Ты устала, мамочка?» и, уныло повесив голову, не отправился бы к няне.

«Глупо было бы спать со стариком и не откусить от его пирога, — хмыкнула она. — Конечно, Валерочка дорогой, не ожидала я от тебя такой подставы. Хотя наверняка ты перебрал сотни вариантов и нам предложил самый лучший. А заодно и меня обрек на потрахушки с кем-нибудь из охраны. Статус крутой бизнесвумен и жены известного политика навсегда похоронил бы во мне женщину. Где мне мужика искать? На танцах в сельском клубе?»