Негасимое пламя - Наталья Романова

Авилов ошибается, возлагая на себя все вины сразу. Он – пена на гребне штормовой волны в беспокойном человеческом море, как завоеватель Агирлан, как князь Горислав. Но это значит только то, что, отступись он, на его месте непременно оказался бы кто-нибудь другой. Может быть, более осторожный. Может быть, более жестокий. Вот здесь, в принятых решениях, исключительно ответственность Кирилла Александровича. И… и в ней вся проблема…

– Зачем была тень? – спросил Яр, чтобы выторговать себе ещё несколько мгновений.

Авилов слегка опешил от вопроса – настолько несвоевременным и незначительным он казался. Вздохнул, отвёл взгляд.

– Очевидно, чтобы всё выглядело несчастным случаем.

– Надоела жена?

Депутат хрипло рассмеялся.

– Я не могу позволить себе мыслить подобными категориями. Рита не умела держать язык за зубами и приносила слишком много проблем. Пару лет назад я ещё мог это терпеть, но сейчас, когда всё покатилось в бездну… Мне оставалось либо окончательно свести её с ума, либо избавиться от неё.

– Тоже ради всеобщего блага.

– Я уже говорил вам, молодой человек, что для себя мне давно ничего не нужно.

– Утешайте себя этим, – не удержался Яр. Он сумел наконец поймать ускользающую мысль. Не решение всех бед, но временное успокоение – до тех пор, пока всё не будет готово к решению настоящему. – Кирилл Александрович, вы уже сами всё поняли. Сегодня последний ваш день в этом кабинете.

Авилов гневно вскинул брови.

– Бросаете мне вызов?

– Не я, – Яр кивнул в сторону окна, за которым быстро сгущалась ранняя зимняя ночь. – За день вас дважды чудом не снесли вместе со всем вашим порядком. Значит, непременно снесут. Вопрос времени.

– И что? Сдаться?

– Отступить, – поправил Яр. – Пока не возненавидели вас и то, что вы построили. Если оно вам по-настоящему дорого.

– Разумеется, дорого, – Кирилл Александрович возмущённо хмыкнул. – Разве я могу всё это кому-то передоверить? Кто будет следить здесь за порядком? Кто будет опекать волхвов?

– А нам нужна опека?

Вопрос озадачил Авилова. Он, видно, и в мыслях не допускал, что без него могут обойтись. Что он может быть не нужен. И он-то попрекал Яра тем же самым… Не без повода попрекал – так ведь они оба люди.

– Вы не думали, что мне может быть жаль бросать дело всей моей жизни? – умело играя голосом, спросил депутат. – Или вы достаточно равнодушны, чтобы не принимать это во внимание?

Яр пожал плечами. Здесь всё слишком просто.

– Вы сказали, что для себя не хотите ничего. Я вам поверил.

Авилов коротко рассмеялся.

– Далеко пойдёте, молодой человек, – издевательски заметил он. – Метите на моё место?

– Лет пять тому назад я разочаровался в этой идее, – Яр улыбнулся. Узкая тропка на краю обрыва, бушующие свинцовые волны далеко внизу, ложный союзник, расточающий соблазнительные речи… Тогда он отказался от действия и оказался прав, пусть и по наитию. – Не бойтесь, мы найдём вам замену.

– «Мы», – Кирилл Александрович ревниво оскалился.

– Да. Лидия Николаевна говорила мне, что волхву по обе стороны границы найдётся место.

– А вы на своём слишком удобно устроились. Больше не хотите возвращаться, да? Здесь ведь намного лучше: никаких дремучих фанатиков, тишь да благодать, опять же, электричество везде проведено…

– Вернусь когда-нибудь. Когда будет с чем, – честно сказал Яр. – А вот вашу возможность вернуться в Москву лучше ограничить. Хотя бы на десяток лет. Чтобы ни у кого не было искушения.

– Какая трогательная забота.

Яр промолчал. В прямом противостоянии он будет сильнее – оба это знают. Но даже умудрись Авилов его убить, это ничего не изменит. Хитрый старый волхв прекрасно всё понимает, только принять никак не может – уже леший знает сколько лет.

– Решайте, мудрый, – поторопил Яр.

Снег медленно оседал с другой стороны стекла, копился в маленький плотный сугроб. Избавиться от него теперь можно, только если распахнуть настежь окно. Или если дождаться весны. Весна непременно настанет, неважно, хочет этого кто-нибудь или нет…

– Она когда-то сказала, что однажды я сам приду к тебе за помощью, волхв Зарецкий, – медленно, словно бы и вовсе к нему не обращаясь, проговорил Кирилл Александрович. – Имей в виду: я доверяю не тебе. Я доверяю ей.

Яр улыбнулся – на сей раз искренне.

– Я тоже ей доверяю.

Его не слишком волновало, как именно Авилов намеревается устроить напоследок свои дела. В клятву было вложено главное: оставить депутатское кресло, впредь не вмешиваться в жизнь сообщества без крайней на то нужды и на десять лет покинуть Москву. Жестокое наказание; без своей кипучей деятельности Кирилл Александрович станет всего лишь одиноким стариком – но и в этом нет ничьей вины, кроме его собственной. Выслушав обет, запечатлев в памяти каждое его слово, Яр отпустил уже почти бывшего депутата на все четыре стороны. Авилов мгновенно исчез; не желал терпеть неприятное общество дольше необходимого.

Оставшись в одиночестве, Яр обошёл осиротевший письменный стол и опустился на мягкий узорчатый ковёр рядом с лежащим без движения начальником. Из всех их неприятных разговоров предстоящий будет самым неприятным, но это не повод его