Темное пламя - Алисон Ноэль

— Разве ты не за тем отправился в залы учености? Якобы мне помочь?

На лице Деймена — изумление и обида, но это не останавливает зверя. Поезд мчится на всех парах, а до конечной станции еще далеко.

— Ну скажи, что ты там увидел? Что тебе открыли всемогущие Хроники Акаши?

— Ничего, — устало отвечает Деймен. — Если человек сам виноват в своих проблемах, другим к ним доступа нет. Мне не позволили вмешаться. Видимо, тут ничего не поделаешь… Одно мне ясно, Эвер. В прошлый четверг Роман обмолвился о заклятье, а у нас с тобой все изменилось с тех пор, как Джуд дал тебе ту книгу.

Деймен ждет от меня подтверждения, но я молчу. Ни слова не могу выговорить.

— У вас с ним общее непростое прошлое. Совершенно очевидно, что чувство Джуда все еще не прошло. Он пытается встать между нами, Эвер. Магия разлучает нас, и если ты не остережешься, она тебя уничтожит. Я видел, как такое случалось.

Деймен пытается передать мне телепатическую картинку, но у меня во всем теле уже бьется тот странный назойливый пульс. Темное пламя лишает меня сил, и я больше не способна воспринимать мысли Деймена; Не чувствую тепла его близости… Вообще ничего больше не чувствую.

Он хватает меня за плечи, заглядывает в глаза. Наверное, решил покончить дело раз и навсегда.

Я бы с радостью, но не могу впустить его в свой разум. Нельзя, чтобы он увидел меня такой! Отвращение в моих глазах — не мое, а зверя, однако Деймен-то этого не знает.

Хотя сердце у меня истекает кровью, я вырываюсь из его рук и пячусь к машине, понимая, что этим только лишний раз доказываю свою неадекватность.

Бросаю через плечо:

— Извини, Деймен, ты неправ. Я просто устала. Говорю же — слишком много работы. Если надумаешь отнестись ко мне по-человечески, ты знаешь, где меня найти.

Моя машина исчезает, не успев доехать до ворот. Больно треснувшись о мостовую, я не сразу понимаю, что произошло. Растерянно озираюсь, и тут мимо почти вплотную проносится «мерседес». Водитель отчаянно сигналит, показывает в окошко средний палец и ругается последними словами.

Кое-как отползаю в сторону и, зажмурясь, пробую материализовать новую машину, помощнее. Отчетливо вижу огненно-красный «ламборгини». Дальше меня ждет потрясение: открываю глаза, а машины нет. Сделав глубокий вдох, повторяю попытку. Сперва пробую создать «порше», затем скопировать свою «миату», потом — «тойоту-приус», как у Муньоса, потом крошечный смарт-кар… Ничего! Я уже и на мотороллер согласна, так и он не выходит! Почти в шутку пробую материализовать роликовые коньки, и вот у меня в руках белые кожаные ботиночки с металлическими лезвиями вместо колесиков.

Я бросаюсь бежать — по крайней мере, сила собственных мышц все еще при мне. Ноги отталкиваются от асфальта легко и без усилий, я мчусь по извилистому Прибрежному шоссе с четким намерением поскорее добраться домой, а вместо этого, проскочив мимо нужного поворота, бегу совсем в другую сторону. Туда, где лучше, чем дома. Там все, чего только можно желать, все, что мне нужно в жизни. Рвусь к цели, быстрее, быстрее и очень скоро оказываюсь на месте.

Возле дома, где живет Роман.

Меня трясет от желания, от предвкушения, темное пламя ярко горит во мне, как бы внутренности не вспыхнули. Зажмурившись, ощущаю его, всей кожей чувствую его.

Роман там, за дверью.

Переступить порог — и он мой.

Одним плавным движением оказываюсь в прихожей. Дверь врезается в стену с такой силой, что весь дом вздрагивает. Я бесшумно крадусь по коридору и нахожу Романа в гостиной. Он развалился на диване, раскинув руки, смотрит выжидающе, как будто знал, что я приду.

— Привет, Эвер. — Без всякого удивления, словно так и надо. — Чем тебе двери досадили, скажи? Мне и эту придется менять?

Подхожу ближе, ни секунды не колеблясь. Его имя мурлыканьем срывается с губ, мурашки бегут по коже под его холодным взглядом.

Роман кивает неторопливо, словно в такт неведомому ритму, который слышен ему одному. На шее то проявляется, то исчезает татуировка с уроборосом. Негромкий голос звучит размеренно.

— Очень мило, что зашла, дорогуша. Сказать по правде, в прошлый раз ты мне больше нравилась. Помнишь, когда стояла у меня под окном в очаровательной полупрозрачной рубашечке?

Усмехнувшись уголками губ, он берет сигарету, раскуривает и не спеша затягивается. Выдувает в мою сторону целую вереницу аккуратных колечек.

— А сейчас ты явно не в лучшем виде. Осунулась как-то… Верно?

Провожу по губам языком, пытаюсь руками пригладить спутанные волосы. Когда-то я гордилась своей пышной гривой, а сейчас волосы потускнели и секутся на концах. Нужно было привести себя в порядок, хотя бы надушиться, что ли, тональный грим наложить… Материализовать одежду по своей исхудавшей фигуре. Съеживаюсь под взглядом Романа.

— Серьезно, дорогуша, если уж врываешься ко мне в дом, нужно выглядеть чуточку более презентабельно! Золотце, я ведь не Деймен. Не все трахаю, что шевелится.

Зажмуриваюсь и стараюсь сосредоточиться. Я готова на все, лишь бы ему угодить, и когда открываю глаза, по его застывшему взгляду понимаю: удалось.

— Трина! — шепчет Роман.

Сигарета падает на пол и прожигает дырку в ковре. Роман буквально впился в меня глазами. Нежная светлая кожа, розовые губы, ворох медно-рыжих волос — они рассыпаются по плечам, когда я опускаюсь на ковер и, тонкими пальцами затушив сигарету, кладу руки на колени Романа.

— Боже… возможно ли… это правда ты?

Роман встряхивает головой и трет глаза, неотрывно глядя в мои, изумрудные. Как он хочет поверить!

Жмурясь, наслаждаюсь его холодными прикосновениями, продвигаю ладони выше, они скользят по его ногам, вот-вот я получу то, что мне так необходимо.

И Вдруг…

У меня за спиной стоит Хейвен, сверкая глазами и сжимая кулаки. Я не слышала, как она вошла, даже не почувствовала. Впрочем, Хейвен — всего лишь надоедливое препятствие, которое завело дурную привычку вставать у меня на пути. Сейчас я ее уничтожу.

— Эвер, что за нафиг?!

Хейвен подступает ко мне, грозно прищурившись. Не поможет! Ничего она со мной не сделает.

— Эвер? — откликается Роман, растерянно переводя взгляд с меня на нее. — О чем ты, золотце? Это не Эвер, это…

Поздно — ее слова разрушили чары, и он уже видит меня такой, какая я есть.

— Тысяча демонов!

Роман отшвыривает меня с такой силой, что я налетаю на стол, потом на стул и в конце концов приземляюсь у ног Хейвен.

— Что за чертовы шутки?!

Он в бешенстве оттого, что его провели.

Еле перевожу дух. Не могу отвести взгляд от Романа, а Хейвен вихрем черной кожи и кружев налетает на меня, обжигает щеку ледяным дыханием, острые ногти впиваются в мое запястье. Она с трудом выталкивает слова сквозь стиснутые зубы: