Когда догорает закат - Дана Хадсон

Ник посерел. Такого он не ожидал даже в самом дурном сне.

— Но я же объяснил тебе, почему так поступил…

Взгляд у нее стал жестким, как удар ножа.

— Ну да, объяснил. Обо мне там не было ни слова. Только «я», «мне», «у меня». Ты и не меня любишь, а свою любовь ко мне. Как же, пожалел несчастную, никому не нужную девчонку…

Ник поморщился.

— Похоже, когда ты в таком настроении, разговаривать с тобой бесполезно. Думаю, нам нужно взять тайм-аут. Пойдем лучше спать… — И пошел в душ, сердито помахивая руками, будто стряхивал попавшие на них капли воды.

Вернувшись, обнаружил, что спальня закрыта. Надувшись, будто Джоанна его подло обманула, пошел во вторую спальню и лег на свежие простыни. Не спалось, и он стал обдумывать свои слова. Конечно, он был грубоват, надо было бы помягче, но она была явно не права. Что такого уж особенного он совершил, уговорив ее выйти за него замуж? Просто боролся за свою любовь. Ничего постыдного в этом нет. Но почему тогда на душе так погано?

Решив наутро еще раз поговорить с женой, наконец-то заснул и всю ночь видел кошмары, заставлявшие его нервно всхлипывать и вертеться на мягкой постели.

Проснулся он от громкого стука в дверь. Резко сел на кровати, повертел головой, стараясь разогнать сонный дурман, и хрипло разрешил:

— Войдите!

В комнату просунула кудрявую голову Мейни и робко спросила:

— А куда полетела миссис?

Ник не понял.

— Куда она полетела?

У Мейни от возбуждения засверкали черные глазки. Похоже, сейчас она сообщит этому надменному белому господину сногсшибательную весть.

— Миссис улетела на самолете мистера Патти. Наверное, сейчас она уже в Виктории.

Почувствовав, как виски сжало огненной болью, Ник вновь откинулся на подушки, растирая лоб ладонью. Это было хуже, чем полет в пропасть. Похоже, он обидел ее гораздо больше, чем думал. Джоанна не из тех, кто демонстрирует мнимые обиды, да еще таким образом. Что ж, надо собираться обратно в Англию и мириться с женой. Конечно, у него все получится — а иначе зачем ему жить?..

От потного крупа лошади шел густой пар. Передав ее груму, Джоанна быстрым шагом пошла в дом, стараясь не замерзнуть. Ноябрь в этом году был слишком холодным, чтобы стоять на ветру. Приняв душ, она спустилась в гостиную и вновь столкнулась с непонимающим взглядом Эшли.

Если быть честной, то хозяйка здесь, конечно, Эшли, а она, Джоанна, только гостья. Хотя Джулиус и говорит, что сестра может жить здесь, сколько захочет, но рано или поздно ей придется отсюда уехать и устраиваться на новом месте. Только вот где?

Эшли, в джинсах, свободной клетчатой рубашке и невысоких мягких сапожках со скошенными каблуками, точь-в-точь ковбой на американских ранчо, подошла к ней. Они с Джоанной каждое утро выезжали лошадей, поэтому уже виделись ранним утром. Но сейчас Эшли была встревожена и недовольна.

— Джоанна, сколько ты будешь прятаться от своего мужа? Он приезжал сегодня, и Джулиус снова был вынужден соврать, что не знает, где ты. Чего ты боишься?

Джоанна пожала плечами.

— Не знаю.

С нескрываемым возмущением Эшли взмахнула рукой.

— Но почему? И не говори мне, что просто не хочешь с ним говорить. Признаю, он поступил не слишком благородно, воспользовавшись твоей амнезией, но, если честно, то я тоже не упустила бы такой выгодный для меня случай. Да и какой по-настоящему влюбленный поступил бы иначе?

Джоанна передернулась. Ей не хотелось говорить о том, что предшествовало амнезии. Жестокость Ника тяжким бременем лежала на ее памяти, искажая все его последующие поступки. Если бы он ухаживал за ней как обычно…

Но, вполне возможно, что Эшли и после этого продолжала бы защищать Тайлера. Она известная авантюристка, и не скажешь, что дочь графа, высокородная леди. Хотя вряд ли это словосочетание можно применить к Эшли. Джоанна не знала более равнодушного к титулам и авторитетам существа. Познакомившись с Джулиусом на какой-то молодежной вечеринке, она сразу решила, что Бэрд — именно тот, кто ей нужен.

Поскольку ее отец никогда не одобрил бы этот брак, она уговорила Джулиуса просто пожить вместе, чем здорово разозлила неуступчивого графа. За это раздосадованный папаша решил лишить ее любимого детища — небольшого, созданного ее руками конезаводика, объявив о продаже поместья, где он находился. Пытаясь спасти любимое дело подруги, Джулиус и старался поднять цену за свой завод, но, если бы не нелепая случайность, бросившая Джоанну в объятия Ника, вряд ли бы в этом преуспел.

Но теперь все было хорошо. Эшли имеет возможность посвящать все свое время лошадям, а Джулиус изображает из себя сельского сквайра, вполне довольного жизнью. Это не было преувеличением — Джоанна видела, что Джулиуса и в самом деле, как ни странно, все устраивает. И в первую очередь его подруга, которую он с куда большим удовольствием называл бы женой.

— Не волнуйся, я скоро уеду… — Эти слова вырвались у Джоанны помимо воли, и Эшли сердито насупила светлые брови.

— Не глупи! Тебя никто не гонит. К тому же куда ты поедешь? Что будешь делать?

Джоанна печально посмотрела в окно. Вид был очень красивый: ровные, будто вырезанные по ниточке, поля, за ними кромка густого леса. И вдали, чуть затемненная мягкой дымкой, линия горизонта. Небо, соединяющееся с землей. Но все равно для нее здесь все чужое. Она решительно повернулась к Эшли.

— Да какие проблемы? Найду себе жилье. Деньги у меня есть. Не очень большие, конечно, но достаточные, чтобы купить квартиру в Ливерпуле, Манчестере или Бирмингеме.

— А почему не в Лондоне? Там же гораздо легче найти работу? Или ты не хочешь работать?

Джоанна подошла к небольшому диванчику и села, обессиленно сложив руки на коленях. Эшли устроилась рядом, с недоуменным сочувствием заглядывая ей в глаза. Они не были подругами, но хорошо относились друг к другу.

— Хочу. Но у меня и денег на черный день не останется после покупки квартиры. А дед всегда говорил — в запасе должна быть приличная сумма. Мало ли что… А в Лондоне все дороже — и квартиры, и жизнь. Вот я и думаю — стоит ли?..

Эшли догадливо поддержала:

— Да еще и Ник Тайлер, от которого ты решила всеми силами держаться подальше…

Спорить тут было не о чем, и Джоанна промолчала. Эшли бы так и продолжала свою словесную пытку, если бы в дверь не заглянул Джулиус и не пригласил их на ланч.

Джоанна заметила, как понимающе переглянулась парочка, и догадалась, что они уже все обсудили. Что ж, она хотела пожить здесь еще пару недель, но, видимо, не судьба. Джоанна не желала, чтобы в ее жизнь вмешивались пусть даже и очень близкие, желающие ей добра люди.

Но в ближайшее время уехать ей не удалось: сначала один из конюхов заболел гуляющим по стране гриппом, потом другой, и в результате из всего штата конезавода осталось человека два. Ясно было, что Эшли не справиться даже с помощью Джулиуса, поэтому Джоанна предложила свои услуги. Когда схлынула эпидемия гриппа, наступили рождественские каникулы, на которые, согласно трудовому договору, пришлось отпустить почти всех сотрудников. В результате Джоанна смогла приступить к выполнению своих замыслов только в феврале.