Левиафан. Игры богов - Алексей Фролов

хитра же лисица! – хрипло рассмеялась Аластриона, чуть покачнувшись на деревянном стуле, таком же древнем, как и несостоявшаяся фламиника. – Но твоя правда.

– А еще я помню, как ты говорила мне следовать за этим чувством. У которого нет названия, – Белиссена мечтательно закатила глаза. – Ты ведь за ним следовала, когда повстречала дедушку Алана и отказалась от стези друида?

– О, ну если говорить по чести, – замялась бабка. – То было там много чувств, которым мне хотелось следовать. Ведь дед Алан… если б ты его только видела, дитя! Ну да ладно, сейчас не о том. Ты ведь помнишь разницу между сказкой и настоящим миром?

– Помню, ты говорила, – с готовностью кивнула Белиссена, осознав, что основной этап «переговоров» уже позади. – Сказка от настоящего мира отличается тем, что в настоящем мире все настоящее. И за все приходится платить.

– За все, детка, – глаза бабки недобро блеснули, но Беллисена была еще слишком мала, чтобы понять этот взгляд. – Никогда не забывай об этом!

– Не забуду! – пообещала девушка. Она порывисто обняла древнюю старуху, от которой пахло морем и можжевельником. – Благодарю тебя, бабушка! Я вернусь и обязательно расскажу тебе все!

– Обязательно расскажешь, – со вздохом проговорила Аластроина, когда Белиссена выбежала из круглого дома. Плотный шерстяной полог все еще колыхался. – Расскажешь и спросишь, почему я не остановила тебя. А я отвечу – потому что там, на Оркадах, твоя судьба.

Торговый корабль «Орэдат» отошел от пристани Дюранаиса через два дня. Он вез шерстяную одежду, несколько комплектов мечей, прибывших от кузнецов с юга, из Кеолдейла и Сарсгрума. А еще на его борту оказалась молодая девушка, она пряталась средь тюков с одеждой почти двое суток, пока один из матросов, что схоронил под лавкой у киля флягу с кормой, не наткнулся на нее. Белиссена попросту заснула, поэтому не успела среагировать.

Атти, капитан «Орэдата», больше напоминал медведя, чем человека, в прошлом – королевский экзактатор, он был суровым и рассудительным. Поэтому приказал высадить девчонку на берег в порту Скеррея, куда он намеревался зайти, чтобы пополнить запасы и забрать приготовленный груз – корму и зерно.

В Скеррее Беллисену выдворили с корабля и капитан даже дал ей пару бронзовых колец, чтобы девушка могла добраться до дома. Белиссена пообещала так и сделать, а через день ее вновь обнаружил среди тюков с одеждой один из матросов. В этот раз все произошло не случайно, Атти, у которого чутье было качеством профессиональным, приказал палубному мастеру по имени Бекан прошерстить груз на предмет наличия «неразумной девки». Бекан попытался возразить, но, получив оплеуху одним лишь капитанским взглядом, не рискнул позволить Атти пустить в ход волосатую руку, напоминавшую лапу лесного зверя.

Капитан лишь покачал головой, когда Беллисена кротко протянула ему ладонь с двумя бронзовыми кольцами.

– Я дал тебе шанс, девчонка, – пророкотал Атти, почесывая бороду, напоминавшую утес, обильно поросший мхом. – Второго не будет. Мы уже не будем заходить в города на материке, идем прямо к Оркадам. Простоим там три или четыре дня, если к моменту отплытия вернешься – я отвезу тебя в Дюранаис и возьму с твоих родителей плату, равную той, что потрачу на твое кормление в пути. Не вернешься – перестанешь быть моей проблемой.

– Благодарю вас, капитан Атти, – Белиссена поклонилась ему, едва сдерживая ликующую улыбку. Ведь в целом все шло в соответствии с ее планом.

– Пока не пристанем к берегу, держись рядом, – строго сказал капитан. – И поменьше говори с командой. У меня хорошие ребята, но в море все может случиться.

– Они могут?.. – внезапно Белиссена поняла, что могло быть для нее реальной опасностью. Девчонка сглотнула. Они никогда не отличалась храбростью и внезапно поймала себя на мысли, что вот-вот расплачется.

– За свою честь можешь не беспокоиться, – невозмутимо произнес Атти. Он внимательно посмотрел на перепуганную девчонку и немного смягчился. – Но Мананнан не всегда благосклонен к нам. Посреди лютого шторма кто-нибудь может просто выбросить тебя за борт, потому как издревле женщина на корабле считалась дурным знаком. Славь Эзуса, чтоб мы не встретили марула или наклави. Бекан со своими ребятами может и одолеют морскую тварь в бою, но предпочтут не рисковать и без раздумий выбросят тебя в море. Не вини их, у каждого из них дома жена и дети.

Толи Атти о чем-то догадывался, толи перед отплытием из Скеррея поговорил с местным друидом, но на третий день разразился ужасный шторм. Корабль шел прямо на Хой, но черные волны высотой до небес сбили его с курса.

Белиссена зарылась в тюки с шерстяной одеждой и воздала славу Эзусу, чтобы злой рок миновал «Орэдат». Она слышала, как волны в ярости бросались на борта корабля, многоголосый хор из отборной морской ругани регулярно прерывался громкими отрывистыми командами, а потом над морем прогремела песня. Песня на древнем чудовищном языке, на нем говорили создания, от века испытывающие к людскому роду лишь неприкрытую злобу.

Песня неслась над волнами, закручиваясь в вихри и обрушиваясь на все вокруг. Она была громче волн, громче раскатов грома, громче команд Атти, который, как слышала Белиссена, перестал раздавать приказы своим людям и вместо этого обратился к Мананнану. Но не с просьбой. Атти просил не спасти корабль, он просил не отдавать души его людей морю.

Белиссена, плача и кажется обмочившись от страха, не сразу осознала, почему Атти не просит у бога морей спасти корабль. Потому что спасти «Орэдат» уже нельзя. Бабка Аластриона рассказывала ей о том, что порой в самый лютый шторм моряки начинали слышать эту зловещую песню. Песню марула, морского фомора, с чьей силой не совладать никому.

Белиссена уже готовилась к тому, что сейчас Бекан и его люди схватят ее и бросят в океан, чтобы умилостивить чудовище. Но этого не произошло. Никто не пришел за ней, а потом мир вокруг наполнился грохотом и треском, тюки с одеждой перевернулись вверх тормашками и разлетелись в стороны, доски палубы и бортов треснули, из них хлынула вода и беспросветная чернота. Белиссена подумала, что вот-вот захлебнется, но одна из лопнувших досок ударила ее по голове и девушка провалилась в забытье.

Очнулась она, лежа на боку, вокруг раскинулся песчаный берег, высоко в небе стояло яркое солнце. Девушка закашлялась, обильно выплевывая соленую морскую воду. Она с трудом поднялась на четвереньки, села и осмотрелась. Позади,