Кальдур Живой Доспех - Рост Толбери

— Я Зиндур, старший сержант королевской гвардии. Вы пойдёте со мной!

Из строя вышел высокий мужчина и наполированных доспехах, и среди всех нарушителей порядка обратился именно к ним.

— Я всего лишь хочу довести домой своих деток, сержант, — Дукан изобразил старческий и скрипучий голос немощного старика. — Мы не участвуем в беспорядках.

— Что-то у меня огромные сомнения, что вы, барон Шевонар Дукан, не учувствуете в беспорядках, — насмешливо ответил сержант. — Мы знаем, кто вы такой и чем знамениты. Вы проследуете за мной. Королева вас ждёт.

Дукан казалось лишился дара речи. Его молчание так затянулось, что Розари вышла вперёд, спокойно оглядывая стражу. Кальдур дёрнул её за руку.

— Не смей.

— Я могла бы легко расчистить путь, — от голоса Розари повеяло холодно.

— Ты чего, Розари, — зашипел на неё Кальдур. — Это же свои.

— Да. Не спорь, — шепнул им Дукан. — Они не знают, кто вы с Кальдуром такие. Иначе бы вряд ли стояли так спокойно. И знать им это не нужно. Это выглядит как приглашение, и мы на него согласимся. Если что-то пойдёт не так — я подам знак.

— Хорошо.

Розари расслабилась. Дукан улыбнулся и поднял руки, показывая, что он не будет делать глупостей. По кивку сержанта к ним неспешно пошли четверо. И вдруг в одного из гвардейцев откуда-то сверху ударил булыжник, тот покачнулся, но товарищи вовремя успели подхватить его.

— Отставить беспорядки! — рявкнул сержант, закинув голову вверх и ища нарушителя.

Ответом ему был град камней и два десятка фигур по всему периметру улицы. Не успел от отдать приказы, как раздалось ржание, грохот и крики. Строй гвардейцев разорвался, словно старый ремень. Гружёная повозка с чётверкой лошадей на полном ходу врезалась в них сзади, разметала людей в стороны, смешалась с ними и породила хаос.

Поломанные лошади заржали от боли и страха, шокированные и оглушенные гвардейцы пытались подняться и помочь своим переломанным и раскиданным товарищам. Сержант стоял по центру, там, где и прошли лошади, его видно не было, и приказы от него всё ещё не раздавались.

В мостовую ударили дымные бомбы, зашипели, засвистели, подорвались и разбросали сизо-чёрный непроглядный дым. Отряд, который ещё шёл с другой стороны улицы вдруг остановился. С обоих сторон послышался звон оружие и крики.

Из дыма на них вывалился человек в плаще и капюшоне, с лицом перемотанным тряпкой, легко парировал выпад Дукана в грудь и поднял руки в примирительном жесте.

— Идите за мной, — позвал он их.

Дукан спорить не стал. Они назад нырнули в переулок, уже свободный, перешагнули через нескольких зарезанных головорезов. Пробежали буквально метров пятнадцать, незнакомец остановился, нагнулся, открыл обычную на вид створку окна в подвал и нырнул туда.

Кальдур помог спустить Анижу и оказался внутри последним. В тёмном и тесном подвале, заставленным хламом было темно, хоть глаз выколи и душно. Они затаились. Крики продолжались ещё с полчаса, несколько раз по переулку раздавался топот бронированных сапог и выкрики. И только когда всё стихло, незнакомец разрешил им встать и проследовать за ним — в небольшую комнатку с тяжёлой дверью, грубым столом и стульями.

— Меня зовут Анфлис, — он поднял капюшон, показав молодое лицо с утончёнными чертами и недельной щетиной.

— Кто ты на самом деле, парень? — напряжённо спросил Дукан.

— Я? Всего лишь простой гражданин.

Пыльную и заброшенную комнатку тускло освещала свеча. Ещё немного света проникало сквозь щёли в досках и трещины в камне. Пахло сыростью и затхлостью. У этого дома давно не было хозяина — он сгинул, не оставил наследников, а его хозяйство оказалось в настолько унылом состоянии, что на него уже никто не позарился. Кальдур видел много таких домов после войны.

Анижа с радостью воспользовалась возможностью перевести дух, уселась на бочонок подальше от всех, принялась болтать ножками и массировать их. Розари выглядела скучающей, Кальдур и Дукан изучали незнакомца.

— И много вас таких «простых»? — Дукан не выдержал первый.

— Достаточно, — лаконично ответил Анфлис, усмехнулся, стянул перчатки, достал из внутреннего кармана кожаной куртки небольшой мешочек и кинул его Дукану.

Тот развернул, немного с опаской и почти не отводя глаз от Анфлиса, и обнаружил внутри трубку и небольшую шкатулку с табаком.

— Трубка мира, — загадочно пояснил Анфлис.

— Ха, — лоб Дукана наморщился. — Знаешь, что я любитель. Откуда же, интересно? Не тот ли ты Анфлис, что был сыном интенданта при прошлом короле?

— Тот. Мы встречались на одном деловом приёме.

— Когда тебе было года четыре? — Дукан добродушно рассмеялся. — Да. Помню. Я был на твоём дне рождении. Спасибо за то, что укрыл нас. Как хорошо вышло, что четырехлетний пацан смог вспомнить лицо, виденное почти два десятка лет назад, да ещё и различить его в толпе, в хаосе и дыме, и это не смотря на старость, бороду и пару новых шрамов. Стоит поставить свечку в храме Госпожи, в благодарность за это невероятное стечение обстоятельств и удачу.

Ухмылка Дукана стала несколько угрожающей, он поднял трубку, набил её, повозился с кресалом и трутом, подкурил и выпустил дым. Анфлис молчал всё это время.

— Неплохой табак. Доморощенный? Хм. Сначала доморощенный гвардеец… Потом доморощенный городской подпольщик… Слишком много людей знает меня в лицо. Как же так вышло?

— Не ищите магию там, где её нет, — чуть с раздражением ответил Анфлис. — С «возвращения» лжекоролевы пропало сотни три человек — их гвардейцы нашли сразу. Ещё сотня в розыске. Большую часть из них ищут по отрисованным портретам. Клеят их на столбах, предлагают хорошую награду. Заставили капитанов и сержантов стражи выучить каждое лицо и имя. Отец узнал в одном из портретов старого товарища. А дальше уже была действительно удача. Ваша компашка слишком уж выделяется, и её было видно за километр. Так уж вышло, что я оказался рядом.

— Он ещё жив? Твой отец.

— Да, но уже при слабом здоровье и в слабой памяти. Почти не ходит. Я веду дела за него.

— Хорошая байка. Складная. Почти можно поверить. Но кто вспомнил моё лицо в деталях?

Кальдур посмотрел на Дукана и задумался. Их встреча посреди леса ему запомнилась, но если бы она случилась в столице или во дворце, да ещё и мимоходом, Кальдур вряд ли бы смог назвать какие-то особые черты в лице Дукана. Таких не бедствующих стариков, старых офицеров, управдомов, гувернёров, торговцев, капитанов кораблей и прочих в столице было немало.

— Люди из первых трех сотен. Допрошенные и запытанные. Немного примитивных чар, немного художественного таланта, немного пыток.

— Морок меня поглоти… — прошептал Дукан. — Это слишком хорошо для Избет, которую я знал.