Беглецы - Фиона Шоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В изголовье прохладной и мягкой постели лежали три подушки, от которых пахло ветром и чистой одеждой. Когда Джейк лег, они окружили его, как белоснежные облака. Он похлопал по матрасу.
– Ко мне, Джет.
Пес прыгнул на кровать, трижды привычно повернулся и заснул. Джейк смертельно устал, но тревожные мысли не давали ему уснуть.
– Кролик нас всех защитит, – сказал Олли, помахав друзьям лапкой светильника.
Джейк закрыл глаза и обнял пса. Казалось, что он вернулся домой. Парень растянулся и накрылся с головой одеялом.
…Он снова очутился в родительской кровати, широкой, как море. Он нежился под одеялом и слышал, как мама поет в душе, а из кухни доносится голос отца.
– Джейк!
Нет. Кто-то тряс его за плечо. Он нехотя открыл глаза.
– Просыпайся, пора дежурить, – Олли показал ему время на таймере, а затем улегся на соседнюю кровать, натянул на себя одеяло и закрыл глаза.
Джейк поставил таймер на полтора часа и обулся. Выровняв подушки вдоль изголовья, он осмотрел магазин. Со своего места он мог видеть все отделы, от сантехники до постельного белья и осветительных приборов напротив эскалатора. Перед тем как лечь спать, Браконьер показал им аварийные выходы: они находились слева от детских кроватей и справа от множества разнообразных ламп.
– Если придется уносить ноги, прижимайтесь к полу, – пояснял он. – Им будет сложнее вас увидеть. По перилам можно скользить. Так мы спустимся быстрее взрослых.
Первые лучи света пробивались сквозь стеклянную крышу. Джейк посмотрел на своих друзей. Сейчас они не выглядели строгими и напряженными. Во сне они все казались обычными детьми. Даже Браконьер. Даже Дэви. Детьми, которых через час разбудят родители, позовут завтракать и отправят в школу с ланч-боксом.
Мама всегда собирала ему контейнер с едой, и там всегда был один и тот же набор: сэндвич, бутылка воды, яблоко, печенье, изюм. Она была строже родителей Лиама и Джоша и не позволяла брать с собой чипсы и газировку. Но зато у Джоша и Лиама не было изюма, а он его обожал. Папа иногда мог его забыть, но не мама. Она аккуратно заворачивала его в бумагу, а если она уходила на работу рано утром, оставляла рядом записки: «Ешь побольше моркови. Люблю тебя» или «Дай папе лечь пораньше. Ему тоже надо отдыхать. Целую, мама».
Слезы подступили к горлу, и он зарылся лицом в мягкую шерсть Джета.
– Мама, – прошептал он. – Папа.
Знакомые слова звучали странными и чужими, потому что теперь ему было некому их сказать.
Он плакал недолго, ведь он должен быть начеку. Утерев рукавом слезы, он вновь окинул глазами магазин и кровати.
Олли все еще не спал.
– Не могу заснуть в незнакомом месте, – пожаловался он.
– Понимаю.
– Ты в порядке?
– Просто скучаю. Хочу, чтобы все было как раньше. Чтобы утром мама собрала мне школьный обед. Я специально искал изюм в гастрономе.
Со стороны это могло показаться глупым, но Олли просто кивнул, как будто в этом не было ничего странного. Джейк попробовал объяснить:
– Моя мама всегда давала мне изюм в школу. В память о прадеде. Вернее, прапрапрапрапрапрадеде. Шесть раз подряд. Она всегда это повторяла.
Джейк испугался, что Олли посмеется над ним, но тот лишь заинтересованно вскинул брови.
– Мама рассказывала мне о нем, – продолжил Джейк. – Он потерпел кораблекрушение…
– Кораблекрушение? – Олли приподнялся с кровати. – Cерьезно? На лодке?
От громкого восклицания Джет зарычал и сел на кровати.
– Тише, ты напугаешь Джета. – Джейк погладил пса. – Спокойно, малыш, это Олли. – И продолжил историю: – Да, они оказались в спасательной шлюпке посреди Атлантического океана. Вокруг них плавали акулы, люди сходили с ума, пили морскую воду и умирали. В общем, настоящее приключение. Прошло много дней, и в живых оставались только мой прадед и еще один моряк. Из еды у них был только изюм, и, когда осталось всего две изюмины…
Джейк замолчал и осмотрелся по сторонам. Все спали. Все было тихо. Он оперся на подушку и вздохнул. Они были в безопасности, в теплых кроватях, а не в лодке среди бескрайних волн.
– E allora?[28] – прошептал Олли.
Джейк не знал итальянского, но понял, что он хотел сказать.
– Их спасли, – сказал он. – Мой прадед женился и больше никогда не выходил в море.
– Иначе ты не искал бы изюм и не рассказал бы мне эту историю, – улыбнулся Олли.
– Все так.
– Знаешь, чего я хочу? – неожиданно спросил Олли. – Остаться здесь на неделю. Прятаться днем, а потом, когда магазин закроют, есть в гастрономии и спать в этой кровати.
– Было бы неплохо. – Джейк зевнул. Его сильно клонило в сон.
– Так ты нашел изюм?
Джейк порылся в рюкзаке и достал розовую коробку.
– Розовые – не круто, – сказал Олли.
– Отдам их Кэсс. Ей понравится.
– Представь, что твой прадед на лодке ищет еду и находит только девчачий изюм в розовой глазури.
Джейк засмеялся, и Джет снова зарычал.
– Тише, Джет, все хорошо, – он попытался успокоить пса.
– Мне в школу давали кое-что получше, – заявил Олли. – Отец готовил пиньоли.
– Пиньоли?
– Миндальное печенье, мягкое внутри. Просто тает во рту.
Олли зажмурился и погладил себя по животу.
Теперь они засмеялись вдвоем и никак не могли успокоиться. Им пришлось зарыться лицом в подушки, чтобы не переполошить остальных.
Внезапно Джет зарычал снова, низким утробным рыком, прижав уши к голове. Шерсть на его загривке встала дыбом.
– Джет? – У Джейка все похолодело внутри. Он жестом приказал Олли замолчать. Затем он услышал голоса: мужские, их было по крайней мере двое, и они приближались.
– Сидеть, Джет, – шепнул он и выскользнул из кровати. Затем подскочил к Олли и зажал ему рот рукой. – У нас появились свои акулы. Двое, может больше. Скорее всего, у них дубинки и тазеры. Будут здесь через минуту.
Глаза Олли расширились от испуга. Джейк убрал руку.
– Охранники? – спросил Олли.
Джейк кивнул.
– Porca vacca, – прошептал Олли.
У Джейка пересохло в горле, но он пытался сохранить спокойствие.
– Все спят. Наш народ не успеет сбежать. Нам с тобой придется отвлечь охрану.
– Что? Дать им себя поймать?
– Да. Возможно. – Джейк больше ничего не сказал, но в душе он был в ярости.
Если их поймают, это будет их вина. Его и Олли. Но в основном его, потому что именно он позволил себе