Девушка, змей, шип - Мелисса Башардауст

Сорэйя пробежала вглубь сада, пытаясь не обращать внимания на раздавленные и переломанные тела убитых солдат и дворцовых стражей. У них были проломлены черепа, поломаны руки и ноги, из-под кожи торчали голые кости. Тела их были растерзаны, заливая траву красной кровью. Мимо нее пробегали пытающиеся спастись люди, напоминая Сорэйе о ее поступке и цене, которую она уплатила за то, чтобы стоять посреди толпы и не быть ни для кого угрозой.

До нее донеслись звуки сражения. Сорэйя обернулась и увидела одного из уцелевших солдат, атакующего с мечом в руке покрытого мехом и оскалившегося клыками дива. Сначала он стоял к ней спиной, но потом она мельком увидела его в профиль. Сорэйя резко вдохнула, узнав его. Рамин. Он бросился на дива с разъяренным и сосредоточенным лицом, но тот с легкостью отразил его меч и выбил его у Рамина из рук большой доской, оторванной от банкетного стола. Оставшийся без оружия, не облаченный в доспехи, Рамин отступил и принялся искать, чем заменить меч. Тогда-то он и заметил Сорэйю. Пока Рамин с удивлением смотрел на нее, див ударил его когтями в бок. Сорэйя прикрыла рот руками, сдерживая крик: Рамин рухнул на землю, истекая кровью.

Сорэйя отвернулась, не считая, что вправе смотреть ему в глаза перед смертью. Разве не думала она о том, чтобы убить его, не далее как неделю назад? Разве не была повинна в его смерти сегодня? Ни он, ни любой другой азатан не погиб бы так просто в настоящем сражении. Однако сегодня они были в меньшинстве, без доспехов и не готовы. Дивы же действовали слаженно. Сорэйя вспомнила рассказ Соруша о недавних нападениях дивов, напоминавших тренировки перед чем-то большим.

Через пелену вины и страха прорезалось воспоминание, и Сорэйя стала замечать, что творящийся вокруг хаос вовсе не был хаосом. Она достаточно знала о дивах, чтобы понимать, что их главной целью были разрушение и бойня, однако в большинстве своем среди погибших оказались лишь солдаты и стражники. Никто из дивов не старался проникнуть во дворец, хотя кое-кто все еще ползал по земле и стенам. Несколько дивов баррикадировали вход. Сорэйя посмотрела на дива с рогом и кожными складками, будто у носорога, который схватил престарелого мужчину, старавшегося пробраться внутрь. Однако див всего лишь заставил его встать вместе с другими людьми, за которыми зорким взглядом присматривал другой див. Более того, дивы собирали гостей в небольшие группы по всему саду, не давая им сбежать, но и не причиняя им вреда. Тут Сорэйя поняла, почему до сих пор никто из атакующих не обратил на нее внимания: она не пыталась сбежать или сражаться, а потому они просто игнорировали ее.

Стороживший людей у ведущих к дворцу ступеней див сдвинулся в сторону, и Сорэйя увидела искривленное отчаянием лицо матери. От самообладания Таминэ не осталось и следа. Не раздумывая, Сорэйя побежала к ней, надеясь на успокоение, или прощение, или хотя бы просто то, что она не была повинна в смерти всей своей семьи.

Добежав до ведущей ко дворцу лестницы, она запуталась в платье и упала, опершись на ладони и колени прямо перед матерью. Сорэйе показалось, что это очень подходящая для раскаяния поза.

– Сорэйя? Что ты здесь делаешь? Тебя не должно здесь быть! – пронзительно прокричала полным паники и смятения голосом Таминэ.

Сорэйя подняла глаза на мать. Ее фиолетовое шелковое платье было порвано, жемчуг запутался в сплетенных в сложные косы волосах, а лицо опухло от слез. Сорэйе всегда было интересно, может ли ее мать выглядеть разбитой. Теперь же ей хотелось забыть увиденное.

– Знаю, матушка, – ответила Сорэйя, протягивая к матери руку. – Мне так жаль.

Впервые в осознанном возрасте Сорэйя дотронулась до рук матери, сжимая их так, будто одного этого было достаточно, чтобы все объяснить.

Таминэ не стала выдергивать рук из хватки Сорэйи. Вместо этого она крепко их сжала, будто только и ждала такой возможности. Сначала она даже не заметила, что чего-то не хватает. Но затем Таминэ поняла, что на Сорэйе нет перчаток, и осознала, что дочь ее более не ядовита.

– О нет, – выдохнула Таминэ будто на предсмертном одре.

Она оторвала взгляд от гладкой, непокрытой кожи рук Сорэйи и посмотрела ей в глаза.

– Сорэйя, что ты натворила?

Эти слова отдались в голове Сорэйи звоном. Подобно эху они вторили ее собственным метаниям. Метаниям, разрывавшим Сорэйю с ее первого поцелуя и момента, когда она увидела являвшееся ей в ночных кошмарах существо.

Но прежде, чем она успела ответить, кто-то схватил ее за руку и поднял над землей. Над ней склонился див, изо рта у которого торчал длинный бивень.

– Что-то я тебя не припоминаю, – прорычал он.

– Ты не сможешь мне навредить, – сказала Сорэйя голосом, который прозвучал намного увереннее, чем она себя чувствовала.

Она только о том и думала, что будь она все еще проклята, див бы уже умер.

– Я могу убить тебя. Могу… – обратился к ней див, сощурившись.

Но прежде, чем он успел завершить свою угрозу, на них вновь упала тень. Все присутствующие подняли головы и увидели силуэт спускающегося крылатого существа.

Шахмар приземлился на верхней площадке ведущей во дворец лестницы. Он стоял с распахнутыми крыльями, а позади него виднелся входной айван. Он все еще был одет как Азэд. Красный мундир и штаны казались насмешкой над людьми. Он принялся спускаться по ступеням, и все находившиеся в саду стихли.

Шахмар встал перед дивом, державшим Сорэйю за руку.

– Дотронешься или хотя бы пригрозишь ей еще раз, и я собственноручно вырву твой бивень, – сказал он тихим спокойным голосом.

Див тут же отпустил руку Сорэйи.

Шахмар повернулся к Сорэйе и посмотрел ей в глаза. Затем, к ее удивлению, он перевел взгляд и посмотрел на что-то у нее за спиной. Повернувшись, Сорэйя увидела стоявшую рядом с ней побледневшую мать. Таминэ смотрела ему в глаза. По ее взгляду было ясно, что они уже встречались.

Но прежде, чем Сорэйя успела осознать произошедшее, Шахмар отвернулся и встал посреди толпы. Оказалось, что дивы располагали кучки схваченных людей так, чтобы все они смотрели на Шахмара. Он стоял на затоптанном ковре, на котором должны были сидеть жених и невеста.

– Вам известно, кто я такой, – проревел он глубоким зычным голосом, обращаясь к толпе, разведя в стороны руки и крылья. – Многие из вас считали меня мертвым или же детской страшилкой. Однако сказание о Шахмаре – чистая правда. Теперь же я вернулся, чтобы вернуть себе власть, вырвав ее из рук династии, узурпировавшей ее много лет тому назад. Среди вас находится потомок этой династии. Выведите его ко мне.

Толпа засуетилась: все искали шаха. Сорэйя с облегчением выдохнула: раз Шахмар желал увидеть Соруша, значит, он все еще жив.

– Сюда, уважаемый шахрияр, – сказал один из дивов, стоявший рядом с кипарисами.

Сорэйя осознала, что этот див охранял оставшихся в живых покалеченных царских гвардейцев. Они приготовились к бою. Но прежде, чем сражение успело начаться, из их рядов вышел человек. Сорэйя узнала его, но он все же казался ей незнакомым. Она узнала его красивое юношеское лицо, однако сейчас оно было осунувшимся и пепельно-бледным. Пока он подходил к центру сада, Сорэйя узнала его исполненную достоинства походку, однако теперь он казался маленьким, поблекшим. Это впечатление становилось тем сильнее, чем ближе он подходил к внушающему трепет своими размерами Шахмару.