Девушка, змей, шип - Мелисса Башардауст

Сорэйя спрятала одеяльце у себя под кроватью. Затем покопалась в своих садовых инструментах, пока не нашла урну, из которой поливала розы. Она наполнила ее водой из бассейна в гулистане и вышла через садовую дверь, едва не споткнувшись о вытянутые ноги Азэда.

Сорэйя пролила немного воды, стараясь сохранить равновесие. Азэд сидел, облокотившись спиной об окружавшую сад стену. Увидев Сорэйю, он вскочил на ноги.

– Я ждал тебя с самого утра. Надеялся, что нам удастся увидеться. Хотел узнать, как ты себя чувствуешь после того, что произошло ночью.

– Я в порядке, – сухо ответила Сорэйя и продолжила свой путь.

Азэд последовал за ней. Сорэйя понимала, что вскоре он поймет, что у нее в руках и куда она направляется.

– Разве ты не должен быть в главном саду, на церемонии?

– Мне нет дела до свадьбы. Сорэйя, что происходит? Что-то случилось?

Он взял ее за руку. Ей пришлось остановиться, чтобы вновь не расплескать воду. Сорэйя подняла на него глаза, прикидывая, что ему можно рассказать. Азэд может посчитать ее план ужасным, даже предательским. Однако ночью он видел Сорэйю с ее худшей стороны и не бросил ее, несмотря на увиденное. Да и он в любом случае вскоре обо всем узнает.

Сорэйя огляделась, проверяя, не услышит ли их кто-нибудь. В воздухе витали ароматы мяса, трав, цветов и приправ, однако в этой части сада никого не было. Все посетители собрались либо во дворце, либо в садах.

– Я иду в храм огня. Я намерена обрести свободу.

Азэд выдержал ее взгляд, медленно покачал головой и заговорил:

– Стоит мне подумать, что разобрался в тебе, как ты снова меня удивляешь. Ты уверена, что хочешь этого? Твоя семья…

– Моя семья наложила на меня это проклятие, – сорвалась на него Сорэйя, сжимая ручки урны так сильно, что у нее заболели костяшки пальцев. – Моя матушка попросила наложить на меня проклятие и лгала мне всю мою жизнь. Так что я, по-твоему, должна своей семье? Быть преданной, привязанной к ним? Разве они были преданны или привязаны ко мне? Они испортили мне жизнь и лишили свободы. Я лишь забираю назад то, что они украли у меня.

Со времени их знакомства Азэд впервые боялся ее. Он отпустил ее руку и отступил на шаг назад с открытым ртом. Но затем он заговорил, и Сорэйя поняла, что это была реакция не на нее.

– Тебя прокляла твоя собственная мать? Она объяснила тебе, зачем она это сделала?

– Нет. Я с ней об этом не разговаривала. Я не хочу разговаривать с ней. Всю жизнь она только и делала, что врала мне.

– Я понимаю, – сказал Азэд, вновь приближаясь в ней. – Поверь, мне знаком твой гнев. Я испытывал нечто подобное. Но уверена ли ты, что хочешь поступить подобным образом? Ты готова к последствиям?

– Да, – ответила Сорэйя не задумываясь, хотя на самом деле почти не думала о них.

Ей хотелось решить все сразу, не беспокоясь о том, что произойдет после. Йату приговорили к смерти за одну лишь попытку затушить огонь. Сорэйя понимала, что ей будет грозить не менее суровое наказание… если только она не сбежит, как до нее это сделал йату.

– Да, – повторила она. – Я хочу этого. А затем я хочу покинуть Гольваар и никогда более уже в него не возвращаться.

Сорэйя перехватила урну и зажала ее между предплечьем и локтем. Затем робко и неуверенно положила другую, покрытую перчаткой, руку на грудь Азэда, сжав пальцы у него над сердцем.

– Отправишься ли ты со мной? – спросила она шепотом.

Она и сама не знала, о чем именно спрашивала. Пойти с ней в храм? Сбежать вместе с ней? Оставаться рядом с ней до тех пор, пока она того хочет? Наверное, сразу обо всем. Ей казалось ужасно несправедливым терять Азэда, едва избавившись от проклятия, ведь до него ей хотелось дотронуться больше, чем до кого бы то ни было еще.

Азэд вздохнул, не зная, что ответить. Однако Сорэйя знала, что он согласится. Она была уверена, что он чувствует между ними ту же связь, что и она. Непроизнесенное обещание, данное в дахме. Она пошла на убийство, чтобы спасти Азэда. В ответ он обещал ей не отворачиваться от нее, что бы она ни сделала. Победа или проигрыш, они разделят и то и другое.

– Сорэйя, – обратился к ней Азэд, накрывая своими руками ее кисть и давая ей почувствовать тепло своего тела, пробивающееся через ткань ее перчаток. – Я так долго о тебе мечтал. Я готов на все, лишь бы быть с тобой. И даже на это.

– Я понимаю, что прошу от тебя очень многого. Прошу пожертвовать твоим положением при дворе, хотя ты едва-едва завоевал его.

– Я прекрасно знаю, как легко его можно потерять, – ответил он, покачав головой. – Я лишился семьи и положения в обществе уже очень давно. Теперь мне терять нечего, кроме тебя.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал в покрытые перчаткой пальцы – своеобразное обещание того, что ждало их в будущем.

Сорэйе хотелось растянуть этот момент, однако она отвела руку назад и обратилась к нему:

– Действовать необходимо прямо сейчас, пока жрецы заняты и храм никем не охраняется.

Они направились к невысокому холму за дворцом. Азэд предложил понести урну, но Сорэйя отказала: ей было комфортнее с предметом в руках. По пути в храм им повстречалось несколько посетителей, но все они только и думали, что о церемонии. Все они прошли мимо Сорэйи и Азэда, не удостоив их и взглядом. Никто из них не заметил трясущихся рук или зеленых вен Сорэйи.

Они поднялись по вырубленным в склоне холма ступеням и увидели двух людей. Единственных кроме них двоих во всем Гольвааре, кто не присутствовал на свадебной церемонии.

Сорэйя была права, рассудив, что жрецы будут в саду. Однако не подумала, что вместо них за огнем будут приглядывать стражники.

А вот Азэд не выказал никаких признаков удивления.

– Я разберусь, – прошептал он Сорэйе.

Он помахал стражникам и направился к ним. Сорэйя вздохнула с облегчением, в очередной раз воздав хвалы особому положению Азэда среди азатанов. Он был лучше любого ключа.

Сорэйя следила за тем, как он здоровается и разговаривает с двумя мужчинами, положив руку одному из них на плечо. Затем она заметила, как он потянулся за чем-то, заткнутым за складками камзола у него на боку. Предмет сверкнул в белых лучах весеннего солнца.

Азэд нанес удар стремительно и плавно. Стражник издал возглас удивления, схватился за бок и упал на колено, а тот, что стоял справа, даже не успел осознать случившегося. Он не заметил, как Азэд воткнул кинжал в зазор между пластинами доспеха его товарища. А вот Сорэйя все видела. Она замерла в ужасе перед тем, что должно было случиться дальше.

Второй стражник склонился над первым, но прежде чем он увидел струящуюся меж пальцев раненого товарища кровь, Азэд нанес следующий удар. В этот раз он целил в горло.

Второй стражник тут же повалился на землю. Пока он истекал кровью, Азэд добил первого еще одним ударом в горло. Когда он вернулся к Сорэйе, оба стражника были мертвы.