Красный Принц - Э. Дж. Смит

Другая его дочь тоже поднялась и пошла вдоль ложбины к Мике. Бронвин посмотрела на Каменного Пса и обрадовалась: он постепенно приходил в сознание. Она также заметила, что люди Полумесяца перестали глазеть на нее и вернулись к своим разговорам, напиткам и трубкам.

Бронвин глубоко вдохнула и почувствовала головокружение. Она села на большую круглую подушку. На нее внезапно навалились все прошедшие часы напряженных и болезненных странствий, и голова начала пульсировать от боли.

Двусердечный слегка приобнял ее за плечи, а она слишком устала и не имела сил возражать.

– Мир все так же будет вращаться, милая, и он не зависит от того, волнуешься ты за него или нет. Беспокойство ничего не изменит.

Она подняла взгляд на вождя и увидела: он смотрит на нее с усмешкой. Губы его подергивались. Что бы он ни курил, оно, видимо, действовало, и ей вдруг тоже захотелось обрести забвение, которое приносят подобные вещества. Она никогда не пробовала наркотики, в Канарне жила довольно строго, но сейчас ей представилось вполне разумным – в ее жалком положении – подсесть на подобную дрянь.

– Может, мне больше не стоит стараться быть хорошим человеком, – пробормотала она, вызвав укуренное хихиканье у дочерей Федерика.

– Могу сказать, милая, обдумать это еще успеется. Некоторое время ты пробудешь с нами, – заявил вождь, убирая руку с плеч Бронвин и прикуривая трубку. – Аристократки ро не гуляют просто так по Лунному лесу. Зачем ты здесь? – Он выдохнул дым. – И если ты мне солжешь – я отрежу у тебя что-нибудь, а затем спрошу снова.

Бронвин посмотрела на него, и внезапно ее охватил гнев. Она знала, ей следовало испытать тревогу или страх при его словах, но слишком долго она пробыла далеко от дома и слишком устала, чтобы бояться.

– Я направляюсь в Ранен Гар просить Доминика Черного Когтя о… о чем-нибудь его попросить. Наверное, о помощи, – упавшим голосом закончила она.

Двусердечный улыбнулся, кашлянул – резкий, рычащий звук – и сплюнул мокроту в костер.

Бронвин набрала воздух в легкие.

– Король начал вторжение на земли раненов. Он захватил Ро Хейл и Южный Страж. Он пойдет дальше на север.

– А зачем? – спросил он, утирая рот.

– Почем мне знать? Зачем он вообще вторгся в ваши земли? Но неужели вы думаете, он на этом остановится?

– Я думаю, если он сунется в Лунный лес – то он настоящий безумец, – заключил Федерик.

– Но у него есть целая армия. А у вас, насколько я могу судить, есть только деревья, – ответила она, не заботясь о том, что ее слова могут его оскорбить.

– Дерзкая сучка, – ухмыльнулся он.

– Вы не привыкли разговаривать с благородными особами, правда?

Федерик издал прерывистое рычание. Возможно, это был смех, похожий скорее на звуки, которые издает хищный зверь.

– Что же делает тебя благородной, юная леди? – спросил он.

Она снова разозлилась.

– Мой отец, мой брат, моя семья! Ответственность за моих людей, которую я несу на своих плечах.

Двусердечный перестал смеяться и серьезно посмотрел на нее.

– Ты говоришь искренне, милая, и я не буду больше подшучивать над тобой. Но твои земли, семья и что бы там у тебя ни было здесь ничего не значат.

– Но не я игнорирую армию Красных рыцарей. Если кто-то из нас и витает в облаках – это вы, – она чуть помедлила, – и перестаньте называть меня милой.

– Я ко всем так обращаюсь, милая, не принимай на свой счет.

– Если вас не затруднит, я прошу называть меня Бронвин. – Ее слова прозвучали резко, и ранен снова улыбнулся.

– Когда и если Красные воины войдут в Лунный лес, мы узнаем об этом. И если они так поступят – мы их убьем. Неужели ты думаешь, будто наша веселая компания – единственная в местных лесах?

Ей захотелось обругать его, но она помнила о манерах.

– Будет благоразумно хотя бы предупредить остальные Лунные кланы.

– Будет как? Благоразумно? – переспросил Двусердечный, стараясь не рассмеяться.

– О, просто… просто замолчите, – огрызнулась она.

Вождь склонился вперед и посмотрел на нее.

– Беспокойство ничего не изменит, – повторил он. – И если тебе от этого станет легче – я не собираюсь тебя убивать.

– Легче не стало, – ответила она. – Совсем.

Она попыталась отрешиться от голосов и вернуться к своим мыслям. Добродушный ускакал куда-то в чащу леса с южной стороны от лагеря. Федерик Двусердечный продолжал курить и вести светские разговоры. Мику и Драгнила унесли к домам под высокими деревьями.

Проходили долгие часы, но она по-прежнему сидела в поселении народа раненов, слишком уставшая, чтобы следить за происходящим, и слишком взбудораженная, чтобы уснуть.

* * *

Аль-Хасим устал бежать. Он потерял лошадь, когда несколько часов назад ей в круп вонзилось несколько точно нацеленных арбалетных болтов. С тех пор он на своих двоих бежал через Лунный лес. Где-то впереди – он надеялся, уже недалеко – находилась Бронвин, и он решил во что бы то ни стало найти ее до того, как рыцари отыщут его самого.

Гениальный план Фэллона – послать его вперед в качестве дипломата – дал осечку уже в самом начале, когда Аль-Хасим наткнулся на большой рыцарский патруль из Южного Стража, объезжающий окрестные земли. Они бросились за ним в погоню, тяжелые латы замедляли их, но Аль-Хасим остался без лошади и не мог далеко оторваться от преследования.

Повсюду, насколько хватало глаз, простирались только деревья – высокие, нависающие над головой, и снег – глубокий, обжигающе холодный. Он бывал и севернее этих мест, когда надолго задерживался во Фьорлане, но там он редко отходил далеко от горячего очага и почти все время проводил во Фредериксэнде. Пытаться бежать сквозь заснеженный лес посреди незнакомой местности – более неприятного приключения с ним еще не случалось.

– Каресианец, стоять! – Из-за дерева появился всадник в броне Красных рыцарей и теплом плаще. Длинный меч он держал поперек груди.

– Э-э… нет, – ответил Хасим, опрометью бросаясь влево и высоко поднимая колени, лишь бы не утонуть в глубоком снегу.

– Стоять! – снова гаркнул рыцарь, повернул лошадь и попытался двинуться наперерез беглецу.

Хасим выхватил ятаган и спрятался за толстым древесным стволом. Он не видел других преследователей и надеялся, что рыцарь был посланным вперед разведчиком. Красный рыцарь оказался умелым всадником и мастерски управлял лошадью. Он отрезал Хасиму путь к отступлению и постепенно загнал его в густой подлесок.

Хасим вполголоса выругался, когда на его пути оказались снежные сугробы. Быстро он сбежать не мог, а любое движение потребует значительных усилий.

– Хорошо, тогда иди сюда! – крикнул он, когда у него не осталось путей к отступлению.