Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года - Сергей Чупринин

Евтушенко разговаривает с историей, как с какой-нибудь поклонницей стихов на читательской конференции… Один из авторов в восторге от главки «Стенька Разин», тут сплошные восклицания: «этого Стеньку забыть нельзя», «это зрело» и проч… А чем восхищаться? Один выдавливает прыщ, другой прет, «треща с гороху», девки под хмельком «шпарят рысью – в ляжках зуд» и т. д. Автору кажется, что это хорошо, а ведь это отвратительно!..

Держа в руке мою статью, лукаво-весело поглядывая на меня, Анатолий Васильевич :

– После того как мы разнесем Евтушенко – не разнесут ли нас Лужники?

В этой шутке был резон. Огромный стадион в Лужниках заполнялся многотысячной публикой, когда там выступали с чтением своих стихов Евтушенко и его приятели – Вознесенский, Окуджава, Ахмадулина, Рождественский и т. д. Имена этих эстрадников не сходили со страниц газет, журналов, с экранов телевидения, оставаясь в сознании неразборчивой массы эдакими непререкаемыми авторитетами. И всякое покушение на этих идолов моды означало то же самое, как если бы воткнуть палку в муравьиную кучу. И это я увидел сам, когда вышла моя статья и в редакцию журнала хлынули письма в защиту Евтушенко, с яростными нападками и руганью в мой адрес. Возмущались «клеветой на любимого поэта» инженеры, военные, журналисты, студентки – сверстницы «бетонщицы Нюшки Бурлаковой», оглупленной «певцом великой стройки». Исключением были отдельные письма не поддавшихся общему одурению толпы… (М. Лобанов. В сражении и любви. С. 72).

Меня, – пишет Виктор Астафьев Александру Макарову, – всегда поражали надменность и высокомерие в статьях Лобанова, но тут он превзошел сам себя и опустился до методов старшины Приходько, который иначе воспитывать вверенного бойца не может, как поставить его перед строем и высмеивать его пороки, явные и старшиной Приходько придуманные. Главное, чтоб рота смеялась, чтоб унижен был боец и чувствовал себя мальчишкой, и чтоб его, старшины, хохлацкое самодовольство удовлетворено было (В. Астафьев, А. Макаров. С. 74).

В президиуме, – вспоминает Е. Евтушенко, – мне не аплодировал никто, за исключением грузинского критика Бесо Жгенти. Прямая трансляция была прервана «по техническим причинам» после строк о «румяном комсомольском вожде». Имелся в виду первый секретарь ЦК ВЛКСМ С. Павлов. На следующий день стихотворение уже продавалось на Кузнецком мосту в машинописи за трешку. Впервые напечатано в 1989 году в книге «Граждане, послушайте меня…» (цит. по: В. Комин, В. Прищепа. По ступеням лет. Кн. 2. С. 417).