Вспышка - Джейн Энн Кренц

— Нет. Но, вероятно, побочные эффекты у разных индивидуумов различны, как различны и таланты. — Джек провел пальцами по волосам. — Информации, на которую можно опереться, очень мало, потому что слишком мало мужчин в моем роду родилось с этим проклятием.

— Прекратите называть это проклятием! — сверкнула глазами Хлоя.

— У вас есть слово получше? — удивленно спросил он.

— Ладно, забудьте. Что произошло между Ником и Элеонорой?

— Судя по всему, их отношения продолжались, но Николас проводил большую часть своего времени в лаборатории. Потом начались сплетни. Люди, работавшие у него в поместье, утверждали, что видели там демонов и различных монстров.

— О боже! Он проводил над ними эксперименты.

— Очевидно, да. Местные жители стали бояться Николаса и рассказывать все более страшные вещи.

— С легендами всегда так, — вставила Хлоя.

— А меж тем Николас сам очень страдал от ночных кошмаров и галлюцинаций. Он решил, что Элеонора может устранить эту проблему с помощью Лампы. К тому времени Элеонора уже была беременна.

— И, без сомнения, радостно готовилась к свадьбе, — добавила Хлоя.

— Вы правильно догадались. Она включила Лампу во второй раз и сумела прекратить кошмары и галлюцинации. Именно тогда Ник сказал ей, что не собирается жениться на ней.

— Ублюдок.

— Он объяснил, что для человека его положения и происхождения невозможно жениться на дочери бедного торговца, но он будет продолжать с ней прежние отношения, как с любовницей, и обеспечит ребенка.

— Очень благородно с его стороны, — пробормотала Хлоя.

— Элеонора послала его к черту.

— Правильно.

— На несколько месяцев Николас вернулся в лабораторию, где начал работу над новыми кристаллами для Лампы.

Хлоя скрепила на груди руки и нахмурилась.

— Зачем понадобились новые кристаллы?

— Это еще одна часть легенды, и очень неясная. Предполагается, что Николас надеялся воспользоваться Лампой, чтобы развить в себе третий талант, третий дар.

—Чтобы вопить громче всех! Идиот!

— Ну да. Он действительно был идиотом, но гениальным. Известно, что в своей алхимической печи он создал несколько новых камней и вставил их в Лампу. А потом вернулся, чтобы в третий раз повидаться с Элеонорой.

— А она к этому времени уже родила сына? — вздохнула Хлоя.

— Старый Ник действительно интересовался мальчиком. Как и Сильвестр, он хотел понять, унаследует ли сын его дар. Я не думаю, чтобы Ник когда-либо всерьез хотел обременять себя женой, но эксперименты отняли у него почти все средства, и, чтобы поправить свое финансовое положение, Ник заключил соглашение о браке с дочерью богатого землевладельца.

— Я так понимаю, Элеонора знала о помолвке?

— Да. Когда Ник снова появился на пороге ее дома, это было уже слишком. Элеонора согласилась включить для него Лампу еще раз. И включила. Но вместо того чтобы использовать ее для получения третьего дара, она отомстила Нику и выжгла все его альтернативные чувства.

— И что случилось? — спросила Хлоя.

— Они сошлись в схватке. Ник выжил, а Элеонора нет.

Глаза Хлои расширились.

— Он убил ее?

— Это осталось неясным. Одна из версий гласит, что излучение, которое высвободила Элеонора, воздействовало не только на Николаса, но и на нее. Известно, что она погибла на месте. Ник выжил, но вскоре его экстрасенсорные таланты стали слабеть. Он понял, что произошло, и пришел в ярость. Ник был убежден, что его старый друг Сильвестр заплатил Элеоноре, чтобы она уничтожила его новые возможности.

— Значит, вот почему он пытался убить Сильвестра, — задумчиво проговорила Хлоя.

— Да, но перед последним столкновением он еще раз вернулся к себе в лабораторию. От его дара осталось достаточно, чтобы создать еще один камень и вставить в Лампу. Николас назвал его Полночным Кристаллом. Он верил, что этот кристалл обладает экстраординарными свойствами и что каким-то образом способен обеспечить одному из его потомков возможность с помощью Лампы уничтожить потомков Сильвестра Джонса.

— А потом он дрался с Джонсом?

— Так и было. Николас не надеялся пережить эту встречу, но хотел, чтобы Сильвестр знал, что он, Николас, подготовил свою месть и что это блюдо, как и принято, подадут холодным. О том, что именно произошло в тот день, записей не сохранилось. Мы знаем только, что, когда последняя встреча между этими двумя людьми закончилась, Николас был мертв.

— А что стало с сыном Элеоноры? — спросила Хлоя.

— Значит, эту часть легенды вы тоже не знаете?

— Нет, — помотала головой Хлоя.

— Сильвестр забрал мальчика и отдал его одной из своих трех любовниц.

На лице Хлои возникло удивленное выражение.

— Сильвестр принял сына Николаса?

— Но не формально. Формально он его не усыновил. Не дал ему фамилию Джонс. Сильвестр следил, чтобы о мальчике хорошо заботились, и дал ему отличное образование.

— Гм-м... — Хлоя поджала губы. — Сильвестра никогда не считали добросердечным.

—Сомневаюсь, чтобы доброта имела к этому какое-то отношение. Возможно, он хотел понять, унаследует ли сын Николаса первый и второй дары отца. Но более вероятно, что он хотел присматривать за мальчишкой, чтобы убедиться, не превратится ли тот в этакого анти-Джонса.

— Другими словами, мальчик Уинтерз был для Сильвестра еще одним лабораторным экспериментом?

— Ни сам Николас, ни Сильвестр не вошли в анналы как хорошие отцы.

Шнур, которым закрывалась желтая штора на маленьком окне, оказался порван. Хлоя обеими руками попыталась натянуть ветхую ткань на пыльное стекло, чтобы убрать с глаз древнее казино и соседнее с ним кафе на противоположной стороне улицы.

— Вы и правда считаете, что «Джонс и Джонс» следят за вами? — спросила она.

— Когда речь идет о Фэллоне Джонсе, паранойя — единственный разумный подход, — отвечал Джек. Он с ломиком в руках сидел на корточках перед деревянным ящиком. — Теперь, когда лампа у меня, я намерен вести себя тише воды и ниже травы до тех пор, пока не узнаю, сможете ли вы с ней управиться.

— А если не смогу?

— Тогда мне придется вести себя еще тише.

Хлоя передернула плечами.

— Но куда вы отправитесь?

— Ради вашей собственной безопасности вам не следует знать ничего больше.

Она вздохнула.

— Ну, это место действительно можно назвать тихим. У меня такое впечатление, что подобные комнаты сдают по часам, а не на ночь. А о том, когда здесь меняли простыни, вообще не хочется думать.